— Коварный негодник! Неудивительно, что вы так суровы к нему, дорогая! Но, видите ли, он прав, — посерьезнела старая графиня. — Вы не можете странствовать в одиночестве. Вспомните, что уже приключилось с вами!

— Конечно, те трагические смерти меня огорчили, но было так интересно! — честно призналась она. — Ничего подобного со мной прежде не случалось!

— Бедное дитя! Представляю, как безотрадна была ваша жизнь в Бате! Но все это в прошлом. Теперь мы будем смотреть в будущее. Для начала подойдите к тому столику с графинами и налейте мне бокал мадеры. И себе заодно, — добавила она, когда Сара грациозно поднялась с кресла. — Думаю, немного вина вам не повредит. Милое дитя, вы мне уже нравитесь, — заметила она, принимая бокал из рук Сары. — У вас крепкая рука. Вы можете красиво налить вино, что не о каждом скажешь. Теперь мы должны решить, что будет лучше для вас. Я вполне понимаю вашу обиду на моего внука. Как ни печально, но властность — его вторая натура, и вы должны к этому привыкнуть. Не вижу препятствий к тому, чтобы вы пожили у вашей бывшей гувернантки. Вы явно любите друг друга. Я переговорю с Маркусом об этом. Но не может быть и речи о том, что вы поедете в Хартфордшир в одиночестве и в общей почтовой карете! Так что, пока не будут сделаны необходимые приготовления, не хотели бы вы погостить у меня? Сара покраснела.

— Прошу прощения, мэм, за мое слишком грубое поведение, но я боялась, что мистер Равенхерст силой заставит вас приютить меня.

— О, дорогая! Когда вы узнаете меня получше, то поймете: даже мой внук с его диктаторскими замашками неспособен на такой подвиг. Не решайте ничего сейчас, дитя! Подумайте немного. А пока, будьте любезны, подойдите к звонку.

Сара выполнила просьбу графини и несколько раз дернула за шнур. Через пару минут в комнату вошла худая пожилая женщина с пугающе пронзительными, почти черными глазами. Бросив на Сару беглый взгляд, женщина повернулась к хозяйке и довольно неуважительно спросила, чего та от нее хочет.

— Сара, дитя мое, это дерзкое создание — моя личная горничная Баддл, — весело сообщила старая графиня. — Не бойтесь ее. Может, вам так и не кажется, но уверяю вас, она вполне человечна. Баддл со мной столько лет, что и вспоминать не хочется.

Последовало громкое фырканье горничной.

— Баддл, ты приготовила спальню для мисс Пеннингтон?

— Естественно.

— Какую?

— Как вы прекрасно знаете, господин Маркус всегда занимает большую комнату для гостей, — раздраженно ответила Баддл. — Вещи мисс Пеннингтон отнесли в другую гостевую комнату.

Графиня помолчала немного, затем решительно заявила:

— Помести мисс Сару в комнату рядом с моей. Проверь, чтобы она ни в чем не нуждалась. Затем вернись ко мне.

Только на мгновение горничная выдала свое изумление.

— Хорошо, миледи! — Затем она повернулась к Саре: — Если вы пройдете со мной, мисс Пеннингтон, я покажу вам дорогу.

Сара, не вполне уверенная, что хочет идти за неприветливой женщиной, поспешно допила свое вино, поднялась и последовала за Баддл по узкому коридору. Не успела она войти в комнату, где в камине уже был разведен огонь, как почувствовала легкий запах лаванды и роз. Баддл прошла к окну и отдернула шторы. В угасающем свете дня Сара восхищенно обвела взглядом спальню, декорированную в нежно-голубых тонах.

— Здесь красиво, не правда ли, мисс Пеннингтон? — заметила Баддл более сердечным тоном.

— Да, — ответила Сара, погладив бледно-голубой бархат балдахина над кроватью.

— Я схожу за вашими вещами. Может, вам еще что-нибудь нужно?

— Если это не доставит вам особых хлопот, я бы хотела принять ванну. — Сара сконфуженно улыбнулась. — Я не принимала ванну с тех пор, как покинула Сомерсет.

Как только за Баддл закрылась дверь, Сара более тщательно обследовала спальню. Шторы на окнах прекрасно сочетались с пологом кровати, на бледно-голубых обоях тут и там были разбросаны букетики белых и розовых цветов. На кружевной салфетке с фестонами, украшавшей туалетный столик, Сара увидела несколько изысканных флаконов с духами, расческу и щетку для волос с серебряной ручкой.

Без сомнений, это был будуар светской дамы. Сара себя таковой не чувствовала. В таком чудесном окружении она показалась себе еще более невзрачной. Девушка скорчила гримасу своему отражению в зеркале. Как же ей противны эти просто уложенные волосы, это унылое серое платье! Только почему ее стало волновать, как она выглядит? Прежде ее внешность не вызывала у нее чрезмерного беспокойства!

Вернулась Баддл, неся потрепанный саквояж и деревянный несессер. В результате поспешных сборов единственное приличное жемчужно-серое платье ужасно измялось, и Сара разочарованно уставилась на него. Все, ну абсолютно все идет сегодня вкривь и вкось!

— Не забивайте голову глупостями, мисс Пеннингтон! — сказала Баддл, заметив несчастное выражение лица девушки. — Я его выглажу. Ванна скоро будет готова. Позвоните, когда вымоетесь, и я загляну к вам.

Выйдя из пахнущей розами воды, чистая и освеженная, с вымытыми волосами, Сара завернулась в халат, принесенный вместе с полотенцами юной служанкой. Затем она вызвала Баддл и, сев за туалетный столик, принялась изучать свое отражение в зеркале.

Вдовствующая графиня сказала, что у нее необычное сочетание цвета волос и бровей. Сара склонила голову к плечу, обдумывая это замечание, затем провела расческой по длинным волосам. Красивые темные брови и длинные черные ресницы составляли поразительный контраст с волосами, казавшимися скорее золотыми, чем каштановыми, особенно на солнце или при свете свечи.

Баддл вошла в комнату в сопровождении служанки, которая внесла несколько платьев. С восторгом смотрела Сара, как девушка аккуратно раскладывает на кровати принесенные наряды.

— Мисс, ее светлость сказала, что вы можете воспользоваться этими платьями, пока у вас нет более подходящих своих, — сообщила Баддл, поднимая синее бархатное платье и опытным взглядом окидывая тонкую фигурку Сары. — Да, думаю, для сегодняшнего вечера оно прекрасно подойдет. Ее светлость решила ужинать в большой столовой внизу, мисс.

— Но… но чье это все, Баддл? — спросила Сара, пожирая глазами бархатное платье с высоким воротом и длинными узкими рукавами и жалея, что оно — чужое.

— Они принадлежат мисс Каролине, одной из внучек ее светлости. Каждый год она приезжает в гости, а в прошлом году забыла здесь целый сундук со своими вещами. Эта пустышка, скажу я вам, прекрасно разбирается в одном — в нарядах. А теперь, пока Бетси сходит за остальными вещами, я займусь вами.

За последние годы Сара привыкла сама себя обслуживать и сильно смущалась, надевая нижнее белье в присутствии постороннего человека, но Баддл, казалось, даже не обратила на это внимания. Снова усадив Сару за туалетный столик, она принялась сушить ее волосы пушистым полотенцем.

— У вас чудесные волосы, мисс, но их слишком много, и стрижка просто необходима, — заметила горничная со своей обычной прямолинейностью и, не дав Саре возможности что-либо решать, вытащила из кармана белого накрахмаленного фартука ножницы и ловко защелкала ими.

Охваченная дурными предчувствиями, Сара уставилась на быстро растущую кучку длинных вьющихся локонов на полу, чем заслужила строгий выговор — сродни тем, какие получала в детстве от своей гувернантки. Но деваться было уже некуда, а потому она покорно выпрямилась на стуле и даже улыбнулась.

Закончив стричь, Баддл собрала ее волосы высоко на макушке, большую часть скрутила в тугую корону, через которую пропустила оставшиеся, и теперь они падали на одно плечо шелковистым конским хвостом. Горничная укоротила и несколько прядей впереди, оставив небольшие локоны на лбу и висках.

— О, Баддл, вы волшебница! — благоговейно прошептала Сара, разглядывая себя в зеркале. — У меня никогда бы так не получилось!

— Это очень простая прическа, мисс Сара, но эффектная. Сегодня я не смогла бы сделать ничего получше. Теперь давайте наденем платье. Вас уже ждут внизу.