Одри побрела по лужайке к пруду. Поверхность пруда устилали водяные лилии, а под их листьями с кружевными краями в мутноватой от водорослей воде сновали золотые рыбки. Одри улыбнулась, припомнив вдруг, как много лет назад зимним вечером Джоел нырнул голышом в этот пруд. То ли он проиграл купание в фанты, то ли его потянуло на подвиги — подробности подзабылись. Одри с Джин и Максом остались в доме, наблюдая за Джоелом из окна. Стремглав пробежав по саду, он плюхнулся в ледяную воду, — и от его воплей птицы на холме с клекотом взмыли в воздух. Позже, в постели, Одри обнаружила веточку водоросли, прилипшую к его лобковым волосам. Джоел не позволял природе запугать его. Он наполнял ее жутковатую тишину собственной энергией и шумом, преображая зеленые угодья в еще одни аванпост королевства Джоела.

— Правда, сад сегодня выглядит чудесно? — спросила Джин. — Обожаю осень, все это прекрасное увядание. Но все-таки жаль, что ты не приезжала летом. Какие тут были светлячки!

— Да? — равнодушно отозвалась Одри.

— Сад прямо-таки кишел ими. Они устраивали настоящее световое шоу…

Одри озиралась, задаваясь вопросом: когда Джин прекратит болтовню о природе.

— А там что? — За сараем Одри углядела свежепобеленную беседку. — Этого раньше не было.

— Беседка всегда была, просто ее немного подремонтировали. Там мой творческий уголок.

Сдерживая смех, Одри попыталась заглянуть подруге в лицо:

— Твой — что?

— Я там пишу: веду дневник, сочиняю стихи и прочее. Больше я нигде не могу сосредоточиться.

Одри улыбнулась: Джин иногда бывает очень странной женщиной.

— Послушай-ка, — сказала Джин, — мне нужно посадить сотню луковиц. Не поможешь?

— Вряд ли. Я ничего не смыслю в садоводстве…

— Ерунда. Сажать луковицы — невелико искусство.

Я тебя научу.

— Нет уж, спасибо. — Одри прошла к крыльцу и, опустившись на ступеньку, принялась скручивать косяк.

— Я вот о чем подумала, — фонтанировала идеями Джин. — Зачем тебе уезжать завтра вечером? Ленни не рвется в город. Поживи здесь несколько дней, восстанови силы.

— Нет, — мгновенно ответила Одри, — надо ехать. Не могу оставлять Джоела на столь долгий срок.

— Но ведь девочки с ним. Неужто на них нельзя положиться?

— Они не умеют ухаживать за ним так, как я. Не знают, как вести себя с врачами. Я должна быть там.

— А как девочки себя чувствуют? — Джин копала, не прерываясь.

— Как и следовало ожидать. Карла ходит с таким видом, будто ей только что сказали, что Санта-Клауса не существует. А Роза непрерывно злится и клеймит всех позором.

— Что ж, думаю, она переживает за тебя, Одри. Дети всегда становятся на сторону пострадавшего родителя…

Закурив, Одри нетерпеливо выпустила дым.

— Чушь собачья. Если Роза и переживает, то не из-за меня. Ятут ни при чем. Это оначувствует себя преданной и безмерно разочарованной, потому что ее отец оказался не бесполым архангелом, каким она его воображала… — Она умолкла, завидев Ленни, шагавшего по подъездной дорожке. — Привет, детка! — крикнула Одри. — А где же твой приятель с машиной? Неужто ты всю дорогу топал пешком?

— Не-е. Я вылез из машины у поворота к дому.

С тех пор как Одри видела его в последний раз, Ленни загорел и поправился.

— Ух, какой красавчик! — промурлыкала Одри. — Ну, иди же, — она протянула руки, — иди сюда и обними свою старую мамочку.

На пути к крыльцу Ленни вдруг резко остановился — он заметил косяк.

— Было бы здорово, если б при мне ты этого не делала.

Одри глянула на косяк, потом на сына:

— Что?.. Ах, ты об этом… Конечно!

Ленни дождался, пока она затушит сигарету о подошву тапка и спрячет бычок в карман, лишь затем он приблизился и обнял мать.

— Как ты, милый? — шепнула ему на ухо Одри.

— Хорошо. — Ленни отстранился. — Правдахорошо.

Агрессивность в его тоне слегка насторожила Одри.

— Я рада. — Она пошарила по карманам. — У тебя не найдется курева?

— Нет. Я стараюсь курить поменьше. Только по вечерам позволяю себе пару затяжек.

— О-о-о, разве ты не молодец!

— Ну, как могу забочусь о себе, правильно питаюсь и все такое.

— Он почти каждое утро бегает, верно, Ленни? — сказала Джин.

— Боже, — рассмеялась Одри, — не могу представить моего Лена на утренней пробежке.

— Все дело в эндорфинах, — с серьезным видом объяснил Ленни. — Они классно поднимают настроение. Бегать мне посоветовал Дейв… ну, мой поручитель.

— Вот как.

— Ага. Дейв — классный парень, лучшего поручителя у меня еще не было. Он мне спуску не дает, и лапши ему на уши не навесишь.

— Приятно слышать.

— Вообще-то он собирался зайти к нам сегодня, если ты не против.

— Разумеется, нет.

— Просто поболтать, выпить кофе. Он хочет с тобой познакомиться.

— Отлично. — Одри была несколько озадачена развитием событий. — Как скажешь.

— Ладно! — Ленни решительно хлопнул себя по бедрам. — Пойду переоденусь. Надо кое-что сделать для Джин.

— Сделать?

— Я шкурил мебель в столовой. Теперь нужно покрыть ее лаком.

— Нет, так не годится. Задержись хотя бы на пять минут, давай поговорим. Здесь ведь не долбаный трудовой лагерь, а, Джин?

— Нет, — заверила Джин, — боже упаси.

— Видишь? Хозяйка готова предоставить тебе выходной.

Ленни помотал головой:

— Я обещал закончить работу до отъезда. И хочу сдержать обещание.

Обогнув мать, он вошел в дом. Дверь за ним с треском захлопнулась.

От хлопка Одри чуть заметно вздрогнула и воззрилась на Джин:

— Верно, жизнь из него бьет ключом.

Дейв явился в четыре. Жилистый, бородатый коротышка в возрасте слегка за сорок, он походил на капитана судна, что было на свой лад привлекательно. Когда Одри вошла в кухню, он встал и пожал ей руку, заглядывая в глаза.

— Счастлив познакомиться с вами, — значительным тоном произнес он. — Я столько о вас слышал.

— Неужели? — Одри сразу почувствовала к нему антипатию. — Только хорошее, надеюсь?

— Только хорошее, — засмеялся Дейв.

— Итак, чем же вы занимаетесь, когда не присматриваете за Ленни?

— Тружусь, Одри. У меня плотницкий бизнес в Дойлстауне.

— О, здорово.

То, что он обращался к ней по имени, раздражало Одри. К такому трюку прибегают политики, когда хотят расположить к себе старушек на встречах с избирателями.

— Дейв не просто плотник, — вставил Ленни, — он, скорее, резчик по дереву. Любой самый сложный орнамент вырежет. Ты бы видела перила, которые он только что закончил для клиентов из Френчтауна. На них лица, цветы и какие-то необычные узоры. Джин подумывает сделать ему заказ.

— Да ну.

— Ленни помогает мне в мастерской, — сказал Дейв. — У него определенно талант к этому ремеслу.

— Угу.

— Мы даже прикидываем, а не устроиться ли ему ко мне на работу.

— Буду типа подмастерья, мам, — добавил Ленни.

— Что ж, — усмехнулась Одри, — ты же понимаешь, детка, что из этого ничего не выйдет. Ты не станешь каждый день ездить сюда из Нью-Йорка.

Дейв и Ленни быстро переглянулись.

— В том-то и дело, — сказал Ленни. — Я подумал, а почему бы не пожить здесь некоторое время… снять жилье в Дойлстауне.

— Лен, перестань. Ты же ненавидишь сельскую местность.

— Понимаете, Одри, — вмешался Дейв, — Ленни считает — и я согласен с ним, — что возвращение в Нью-Йорк на данном этапе лечения может ему повредить.

— То есть?

— Я здесь так оздоровился, мам. Я только начал нормально себя чувствовать. А если вернусь в Нью-Йорк, вся работа, которую я проделал над собой…

— Беда в том, — подхватил Дейв, — что именно в Нью-Йорке он пристрастился к наркотикам.

— И все те люди, что подначивали меня, никуда не делись, — вторил ему Ленни.

— Что-то я не замечала, что тебя нужно подначивать, Лен. С инициативой у тебя всегда был полный порядок.

— Да, но…

— И мне казалось, что для тебя много лучше жить дома, в кругу семьи, чем ошиваться в какой-то заднице, штат Пенсильвания, среди совершенно чужих людей.