— Мы скоро начнем сначала. И когда это произойдет, я сразу привезу ее сюда и покажу все в округе. Она будет потихоньку привыкать к ранчо. Но когда она спросит, где я живу, то в ответ увидит старый сарай.

Бен покачал головой, не веря своим ушам.

— Но как ты скроешь от нее всю эту ложь?

Коуди улыбнулся:

— Поэтому я и переезжаю.

— И все-таки это будет маленькой ложью. А как ты объяснишь, что ты не бедный ковбой?

— Я признаюсь. Я все ей расскажу.

Бен одобрительно кивнул.

— Хорошо. Честность — лучшая политика. Наверное, это твой единственный шанс.

— Ты думаешь, я не понимаю? Да, Эмили скрывала очень многое, так же как и я. Теперь пришло время нам обоим сказать правду.

Бен изучающе смотрел на брата.

— Тебе правда нравится эта женщина?

— О да, она мне нравится. Я даже, наверное, люблю ее. Вопрос в том, что она ко мне чувствует. И теперь самое время это выяснить.

Раздался звонок в дверь.

Лицо Лауры приняло недовольное выражение.

— Боже, Эмили, неужели опять цветы? Меня уже начинает тошнить от такого огромного количества роз. Появляется ощущение, что мы живем в похоронном агентстве.

— Да, только это не твои похороны, — заметила Эмили, открывая дверь. — Заходи, Эрик, и попробуй найти где-нибудь свободное…

Повернувшись, Эмили увидела, что за высокой коробкой с цветами был не Эрик. Она вскрикнула и отступила назад.

— Коуди! Что ты тут делаешь?

— Доставляю посылку. Могу я войти? — Не дожидаясь ответа, он вошел. — Привет, Лаура! Как жизнь?

— Все в порядке, за исключением того, что меня уже тошнит от желтых роз. Белые, красные или розовые были бы неплохой переменой. Желтые, я боюсь, уже выходят из моды.

— Я запомню. А ты, я так понимаю, собираешься уходить?

— Да нет, я просто…

Лаура замолчала, взглянула на Коуди, потом на Эмили и вскочила на ноги.

— Теперь, когда ты сказал это, я вспомнила, что у меня полно дел.

Коуди одобрительно кивнул.

Когда Лаура скрылась в своей комнате, Эмили набросилась на Коуди.

— И как только у тебя наглости хватило прийти сюда? — выкрикнула она.

— Эмили, я хочу извиниться за все. Но ведь в анкете ты писала, что тебе нужен мужчина с деньгами.

Эмили почувствовала, что краснеет.

— Я надеюсь, что еще смогу умереть счастливой смертью, если больше никогда не услышу об этой чертовой анкете.

— Хорошо, но откуда мне было знать, что твои ответы были неправдой? Я совершил ошибку. И теперь раскаиваюсь. Что еще мне надо сделать, чтобы оправдаться? Скажи, и я сделаю это.

Как Эмили могла продолжать злиться, если его аргументы были такими вразумительными? Ее плечи опустились.

— Я принимаю твои извинения. А теперь ты не мог бы уйти?

— Нет.

Эмили ошарашенно уставилась на него.

— Я хочу понять, — продолжил Коуди, — почему ты так разозлилась на меня из-за булавки? — Он покачал головой. — Я не могу уйти и не могу отступить от тебя.

— Коуди…

— Ответь мне. Если ты не ищешь денег, зачем заставила меня и всех в «Золотой розе» поверить, что это не так? Я теперь даже не знаю, обратилась ли ты в агентство по тем причинам, которые называла.

Как много могла Эмили сказать ему, не выдавая настоящих причин?

— Я обратилась туда потому… — Она прикусила нижнюю губу, помолчала с минуту, потом выпалила: — Думаю, это можно назвать пари.

Искра промелькнула в глазах Коуди.

— Пари?

— Я же говорила тебе, что не ищу длительных отношений. Это правда. Но мне пришлось заполнить анкеты. Я же не обязана была писать правду ради пари, как ты думаешь?

— Очевидно, ты права.

— В самом деле, какая разница, что я там написала, если это было простое одол… пари? Вот я и перевернула все факты. А правда в том, что…

— Продолжай. Не останавливайся теперь. Уже пришло время для этого разговора. Потом я тоже кое-что тебе расскажу.

Эмили решилась продолжить.

— Очень богатый и влиятельный человек разрушил мое детство. Он соблазнил мою мать… — Эмили перевела дыхание, — вернее, купил мою мать. Думал, что меня тоже сможет купить, но я выбрала папу. Я ненавидела того человека. И кто бы мог подумать: несколько лет спустя я сама натолкнулась на похожего богача!

— И что произошло?

Голос Коуди был тихим и выражал сочувствие и заинтересованность.

Эмили пожала плечами. Воспоминания об этом больше не причиняли ей боли. Она понимала, как была глупа.

— Все как по сценарию. Он думал, что меня можно купить. Но когда понял, что это не так, бросил меня.

— Сочувствую.

— Не стоит. В той ситуации это было наилучшее. Но тогда я поклялась, что больше не буду общаться с тем, кто захочет меня купить. Когда ты подарил мне булавку, я подумала, что это недорогая бижутерия. Если бы я знала, что это не так, то никогда не приняла бы ее. Совершенно случайно я выяснила, что булавка из золота и с бриллиантом, и пришла в ярость. — Эмили посмотрела на Коуди. — Что пытался ты купить, Коуди?

— Улыбку. Счастье. Твое хорошее отношение ко мне.

— Но ты не можешь попусту тратить деньги на отношения, которые никогда не будут такими, о каких ты мечтаешь. И цветы! Коуди, ты просто выкидываешь деньги на ветер.

— Да это мои деньги! Много их у меня или мало, но я хочу тратить их на тебя.

— Не говори так.

— Это делает меня счастливым!

— А меня несчастной.

Двигаясь к ней, он нежно произнес ее имя.

— Эмили, ты прилагаешь огромные усилия, чтобы держать меня на расстоянии. Почему бы тебе не расслабиться и не посмотреть, что будет?

Его красивые голубые глаза завораживали ее.

— Потому что боюсь. И знаю, что будет.

Коуди улыбнулся, восхищенно глядя на Эмили.

— Может, Ванда права? И мы действительно созданы друг для друга?

— Даже и не думай об этом. Между нами… очень много того, о чем ты и не догадываешься.

— Я знаю достаточно.

— Нет, не знаешь. — Эмили покачала головой. — Ты, кажется, говорил, тебе есть что мне рассказать?

Думая над ее вопросом, Коуди прищурился.

— Да. Я хочу начать все сначала. Я хочу, чтобы мы оба посмотрели, к чему наше знакомство может привести.

Она тоже хотела этого. Эмили надеялась, что статья Терри не коснется их. Может быть, не стоит так волноваться?

Эмили чувствовала вину за прошлые события, но она поняла и твердо решила, что теперь честность будет ее лучшей политикой. Если Бог простит ей эту ложь, она поклянется на священной Библии, что с ее губ не слетит ничего, кроме правды.

Она вдруг почувствовала, что улыбается. Ей хотелось разобраться в своих чувствах к Коуди, понять, увлечение это или… любовь…

— Ладно, — внезапно проговорила она, — если ты уверен…

Коуди обнял ее.

— Я никогда в своей жизни не был так уверен. Я хочу провести сегодняшний день с тобой. Показать тебе, кто я. Ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— С удовольствием принимаю твое предложение, — прошептала Эмили. Понимая, что покоряется ему, она была не в силах сопротивляться.

Коуди облегченно вздохнул.

— Довольно долго мы шли к согласию.

Его губы коснулись ее мягких губ и слились с ними в долгом нежном поцелуе, от которого Эмили почувствовала себя как в раю.

Коуди направил свой пикап на северо-запад от Сан-Антонио. Декабрьский день выдался прекрасным. Эмили счастливо улыбалась, глядя в окно.

Все изменилось так быстро. Казалось, Коуди уничтожил все стоящие между ними преграды одной только силой своего желания. Она раскрыла перед ним все свои секреты. За исключением одного, да и он, скорее всего, не имел уже никакого значения. По крайней мере так она надеялась. Сегодня их день, и Эмили чувствовала, что он будет незабываемым.

Она улыбнулась Коуди, такому сильному и красивому, сидящему за рулем.

— Как далеко до твоего ранчо?

— Семьдесят миль с небольшим.

Он взглянул на нее, и она поняла, что он тоже ощущает перемену в их отношениях. Коуди продолжил разговор: