— Все будет хорошо, я обещаю, — шепнул он, и в этот момент ее ослепили вспышки фотокамер. Це­ремония прошла без сучка и задоринки, хотя Эйлин боялась, что начнет заикаться или потеряет голос.

После бракосочетания молодожены дали воз­можность сфотографировать себя для прессы. По­том Эйлин и человек, за которого она только что вышла замуж, сели в машину и уехали. По дороге она сняла перстень с правой руки и надела на ле­вую, рядом с обручальным кольцом, и тут замети­ла, что Гидеон проследил за ее движением.

— Теперь я должна тебе два кольца, — поспешно сказала Эйлин.

— Ты меня поражаешь! — заявил он.

— Я знаю, — сказала она, улыбнувшись.

Его взгляд был устремлен на дорогу, но по то­му, как дрогнули уголки его губ, она поняла, что он тоже готов рассмеяться.

Когда они приехали домой и приняли поздрав­ления от мистера и миссис Моррис, Гидеон спро­сил, не хочет ли она переодеться у себя и помыть руки. Они поднялись по широкой лестнице, и тут до нее дошло, что он имел в виду ее комнату. О бо­ги! Ведь миссис Моррис, его экономка, скоро пой­мет, что они не спят в одной постели.

Однако долго беспокоиться об этом Эйлин не пришлось, потому что Гидеон распахнул дверь и пропустил ее вперед.

Это была просторная спальня с огромной дву­спальной кроватью, элегантно обставленная, с пу­шистым кремовым ковром, в котором утопали но­ги, и кремовыми же занавесками.

— Тебе будет удобно здесь, но, если ты захо­чешь что-нибудь изменить, помни, что ты теперь хозяйка.

— Спасибо, Гидеон, — сказала она, думая, что это очень любезно с его стороны, но, если Джастина скоро вернется, у нее не будет времени что-то ме­нять. Да тут и не требовалось ничего переделывать.

В комнате оказалось еще две двери. В ванную комнату, догадалась она, и гардеробную. Однако она ошиблась.

— Здесь твоя ванная, — сказал Гидеон, показы­вая на одну из дверей, — а это, — он кивнул на дру­гую, — дверь в мою комнату.

— В твою комнату?! — Пораженная, она устави­лась на него, широко открыв голубые глаза. — Здесь нет замка! — заметила она.

— Не паникуй. Успокойся и послушай, — насто­ятельно попросил Гидеон.

— Ты сказал, что наш брак не будет супру...

— Тот факт, что я буду спать в соседней комна­те, не означает, что я собираюсь предъявлять свои супружеские права!

— Тогда объясни, что именно это означает! — вы­палила Эйлин. — Здесь, наверное, полдюжины спа­лен, которыми ты можешь воспользоваться, или...

— Избави Боже от оскорбленных девственниц! — взмолился Гидеон, а ей захотелось влепить ему пощечину. — Послушай, я тебе уже говорил, что надежность миссис Моррис сомнений не вызыва­ет. Что вызывает сомнения — это присутствие но­вых людей в доме.

«Новых людей»? Неужели он имел в виду ее? Не может быть. Тогда кого же?

— Няня! — напомнил он ей. — Нам же потребует­ся няня, ведь правда?

— Правда, — согласилась Эйлин, немного успо­коившись.

— Няня, которая, нравится это нам или нет, мо­жет оказаться в наше отсутствие в этой части до­ма в любое время дня.

— Ты хочешь сказать, что она может войти сю­да?

— Скорее всего, нет. Но я не могу подвергать риску мое желание получить опекунство над до­черью Кита. И не хочу, чтобы до Расселла и его жены дошли слухи о том, что молодожены спят в разных концах дома.

— Неужели ты считаешь, что Памела может опуститься настолько, что станет расспрашивать нашу няню?

— Сомневаюсь, что она стала бы делать это лично, но она может нанять любого, кто выудит полезную информацию.

— Просто невероятно!

— Речь идет о возможности получить большие деньги... Памела жаждет этого, — коротко сказал Гидеон.

Эйлин подумала о малышке. Бедная крошка! Просто невозможно оставить ее у такой женщины.

Внезапно Эйлин снова охватила паника. Ведь Гидеон может захотеть предъявить свои супруже­ские права. На самом деле он никогда (за исклю­чением нескольких поцелуев, когда возникала опасность, что за ними наблюдают) не делал ни­чего, что могло бы дать ей повод для подобного подозрения. К тому же, если бы у него было такое намерение, он мог бы точно так же войти к ней в отдельную комнату, как и в смежную.

— Кажется, я волнуюсь без повода, да? — извиня­ющимся тоном сказала она, слегка пристыженная.

— Причина твоих страхов кроется во мне, — ве­ликодушно принял он вину на себя. — Я собирался показать тебе твою комнату в прошлое воскре­сенье, но потом подумал, что это может тебя рас­строить, и решил, что, наверное, лучше повреме­нить. — Он помолчал, глядя на нее. — Ты не рас­строилась сейчас?

— Нисколько, — решительно заверила она.

— Я хотел бы попросить тебя, чтобы дверь меж­ду нашими комнатами, которая будет, естественно, закрыта ночью, — (Эйлин почувствовала обидный намек: можно подумать, что это его чести что-то угрожает!), — была открыта днем. Поскольку ты будешь уходить позже меня, пожалуйста, открывай ее и оставляй так на весь день.

— Чтобы показать, что...

— Хотя в том, что люди спят врозь, нет ничего необычного, нам надо, чтобы было видно, что мы... как бы это сказать... находимся в интимных отношениях.

— Конечно, — быстро согласилась она.

— Отлично, — сказал Гидеон. — А теперь устра­ивайся, а мне надо сделать несколько звонков.

Миссис Моррис приготовила торжественный ужин. Как и раньше, Гидеон был прекрасным хо­зяином. Он говорил обо всем, не касаясь лишь те­мы, которая интересовала ее больше всего, — их племянницы.

Понимая, что она слишком нетерпелива (Гос­поди, да чернила еще не успели высохнуть на их свидетельстве!), Эйлин решила завтра поговорить об этом. Ей не хотелось расстраивать Гидеона вто­рой раз за один день, потому что лучше, когда он пребывал в дружеском расположении духа.

— Великолепный ужин, — сказала она, кладя салфетку на стол. — Не возражаешь, если я пойду поблагодарю миссис Моррис?

— Как мило с твоей стороны, — пробормотал Гидеон, вставая. — Пойдем, конечно. Я с тобой.

Эйлин казалось совершенно естественным по­благодарить миссис Моррис, но экономка, кажет­ся, растрогалась.

Когда они возвращались в гостиную, Эйлин решила пойти в свою комнату.

— Пожалуй, я оставлю тебя здесь, — с улыбкой сказала она.

Гидеон остановился как вкопанный.

— Я надоел тебе за день? — спросил он.

— Если бы... — засмеялась Эйлин. — Ты не ве­дешь счет своим победам? Может быть, ты отно­сишься к людям, чей девиз «позабавился — и хва­тит»?

— Довожу до вашего сведения, мадам, — возра­зил Гидеон, — я женатый человек и счастлив в бра­ке.

Это «счастлив в браке» ей понравилось.

— Спокойной ночи, — поспешно сказала она. Гидеон задержал ее руку. Выражение добро­душного подтрунивания в его глазах исчезло.

— Спокойной ночи, Эйлин, — ласково сказал он и, хотя никаких свидетелей поблизости не было, нежно поцеловал ее в губы. — Я очень рад, что ты вышла за меня замуж. Увидимся за завтраком.

Эйлин машинально стала подниматься по ле­стнице. Как странно, она не воспротивилась его поцелую.

Хотя это, конечно, не более странно, чем то, что в первую брачную ночь она отправляется спать одна, а счастливый супруг надеется увидеть ее только за завтраком!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В ту ночь Эйлин крепко спала. Перед тем как заснуть, она слышала шаги Гидеона в его ком­нате. Эйлин думала, что в столь близком соседст­ве с Гидеоном будет чувствовать себя неуютно. Однако она ошибалась — ей было спокойно и как-то удивительно надежно.

Ее разбудили приглушенные звуки, доносящи­еся из соседней комнаты. Она слышала, как он вы­шел, тихо закрыв за собой дверь, и решила, что ей пора вставать.

Эйлин слабо себе представляла, в чем должна появляться невеста за завтраком после первой брачной ночи, но, поскольку ей не надо было ид­ти на работу, надела брюки и легкий свитер — как раз то, что надо.

По привычке она застелила свою постель и уже собиралась выйти из комнаты, как неожидан­но вспомнила о двери. Нужно же оставить ее от­крытой! Подойдя к двери в его спальню, она на всякий случай тихонько постучала.