— Замечательно. — Кессиди совсем забыла, что она обещала приехать к матери.

— Благодарю вас. Я знаю, в такое напряженное время мой заказ для вас дополнительная нагрузка.

Кессиди помотала головой.

— Я очень рада такой нагрузке.

Пол подошел ближе, одна бровь у него приподнялась, и, пристально глядя ей в глаза, он произнес заговорщицки:

— Тогда вам надо проинформировать об этом юного Чарли. Похоже, он полагает, что вы слишком заняты, чтобы позволять себе роскошь обедать.

У Кессиди перехватило дыхание. Она закрыла глаза в смущении и произнесла срывающимся голосом:

— Юный Чарли не должен совать нос в чужие дела. — Придется опять поговорить с ним.

Пол рассмеялся.

— Думаю, что он увлечен вами.

— Я его остужу.

— Ну, ну, — мягко успокоил ее Пол. — Надо пощадить самолюбие мальчика.

Кессиди рассмеялась. Только такой человек, как Пол Спенсер, мог представить дело в подобном ракурсе. В самом деле, Тони — просто мальчишка, особенно если сравнить его с Полом.

И вновь Кессиди показалось, будто он хочет поцеловать ее. В какое-то мгновение она не могла ни вздохнуть, ни двинуться, но это прошло, Пол отошел, улыбаясь сухо и натянуто.

— Я должен идти, — сказал он.

Девушка улыбнулась, чтобы скрыть свое разочарование.

— В полдень я закрываю двери на замок. Поэтому, когда придете, позвоните.

— И мы будем одни?

Прежде чем ответить, Кессиди судорожно глотнула.

— Да, одни. — К ее облегчению, голос звучал почти твердо.

Он улыбнулся, на этот раз мягко, открыто:

— Тогда до субботы.

— До субботы.

Когда Пол ушел, Кессиди почувствовала, что тоже улыбается. Пусть она всего лишь костюмер, но она нравится ему. И это чувство взаимно… Однако привести никуда не может, возразила она самой себе. Он ведь собирается жениться. Улыбка на лице Кессиди померкла, сменившись выражением грустной задумчивости. Как же она будет кроить, если не сняла ни единой мерки! Что ж, придется сделать это, когда он придет. Значит, работа затянется. Кессиди ничего не имела против этого, несмотря на большую загрузку. Глупо, она знала это. Но когда она делала что-нибудь разумное? Девушка вздохнула. Надо измениться. И она изменится… как только Пол Спенсер уйдет из ее жизни, а это случится очень скоро.

Бушевавшая гроза была серьезной причиной для того, чтобы остаться дома и отменить все договоренности, но Пол и мысли такой не допускал. Дело было вовсе не в том, что он хотел увидеть Кессиди. Конечно, она необычная и у нее своеобразное чувство юмора. А еще она нежная и робкая. И очень хорошенькая. Казалось, девушка полностью лишена всего искусственного, что само по себе было иронией, если принять во внимание ее работу…

Полный решимости сделать эту встречу короткой, деловой и не допускать ничего лишнего, он приблизился к дверям магазина. Но, словно обладая собственной волей, руки его потянулись к темным волосам и пригладили их. При влажной погоде они обычно становились волнистыми и кончики смешно торчали. Пол внезапно почувствовал желание выглядеть, как можно лучше. Вот тебе и деловой настрой! Что же такое есть в Кессиди Пенно, если он чувствует себя как мальчишка перед первым свиданием? Наконец Пол протянул руку к звонку.

Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем поднялись жалюзи и появившаяся в окне Кессиди улыбнулась ему. Дверь открылась, хозяйка сделала шаг назад, пропуская его внутрь, и быстро закрыла дверь на замок.

— Здравствуйте, — произнесла девушка и протянула руку к его пальто.

— Привет. — Он отдал ей пальто и смотрел, как она несет его к вешалке между прилавком и дверью. Лампы на потолке не горели, и неяркий свет, проникавший внутрь через большие окна, зажигал золотистые искры в ее густых волосах, которые она уложила жгутом на затылке, оставив несколько локонов вокруг лица. Сама она казалась такой теплой и уютной в бледно-желтом свитере, черных облегающих джинсах и коричневых полуботинках. В груди Пола что-то сжалось, а при виде ее бледно-розовой помады во рту пересохло. Кого он обманывает? Эта женщина притягивает его как магнит.

Жгучая ярость наполнила его, бесполезная, бессильная. Кессиди сразу почувствовала это, и на ее милом лице отобразились беспомощность и беспокойство.

— Что-то не так?

Пол выдавил из себя невеселую ухмылку и затряс головой.

— Нет. — Руки его были мокрыми и дрожали. Потирая их, он вспомнил о кофе. — Я бы выпил чего-нибудь горячего.

Кессиди сделала шаг назад и склонилась в элегантном поклоне, одной рукой приглашая его:

— Прошу сюда, благородный рыцарь.

Пол засмеялся, чувствуя, что ее шаловливость начинает растапливать лед в его душе. Он последовал за ней через сумрак магазина в пошивочную, улыбаясь замысловатым украшениям, попадавшимся на пути. У нее богатая фантазия, и есть возможность претворить в жизнь любые идеи… Внезапно он почувствовал зависть.

В углу комнаты Кессиди накрыла стол. Он был задрапирован шалью, с рисунком из замысловатых завитков и с золотой бахромой по краям. На столе разместились букет искусно сложенных кружевных салфеток и старинные серебряные ложки. Кроме керамического кофейника, висевшего над пламенем крошечной свечи, Кессиди поставила пару с виду старинных чашек и блюдец, плохо подходящие к ним десертные тарелки, кувшинчик со сливками, сахарницу и хрустальное замысловатое блюдо с разнообразными пирожными, от которых текли слюнки. Ни один предмет на столе не сочетался с другими, и тем не менее вместе они смотрелись очаровательно. Несомненно, ей пришлось потрудиться, чтобы создать такую необычную композицию ради него.

— Как славно, — сказал Пол, слегка постукивая по краю своей чашки.

Кессиди трогательно покраснела.

— Спасибо. Кофе… мм… ароматизирован. Надеюсь, вы не возражаете?

— Отнюдь нет. — Пол изумился своим словам. Как правило, он терпеть не мог всякой претенциозности, ароматизированного кофе например, но в этой женщине не было никакого жеманства, как раз наоборот. Он указал на кофейник:

— Можно?

— Конечно, угощайтесь.

Казалось, аромат «амаретто» наполнил маленькую комнатку. Пол налил кофе в свою чашку и, направив носик кофейника на вторую чашку, вопросительно посмотрел на девушку. Она кивнула с улыбкой.

— Что-нибудь добавить?

— Только чуточку молока.

Пол взял крошечный молочник, налил несколько капель в ее чашку, размешал кофе, который приобрел насыщенный коричневый цвет, и вместе с блюдцем передал Кессиди.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Пол придвинул стул поближе к столу и сел. Кофе оказался на удивление вкусным и был ароматизирован только слегка.

Потягивая кофе, Пол разглядывал блюдо, разрываясь между двумя пирожными: клубничным и маленьким, покрытым белой глазурью, с аппетитной ягодкой сверху. Он выбрал клубничное, попытался откусить и рассмеялся, когда начинка брызнула во все стороны. Кессиди тоже рассмеялась и, отложив свое пирожное, поспешила ему на помощь, вооружившись одной из тонких кружевных салфеток. Но Пол не позволил ей прикоснуться к нему, покачал головой и отстранился, облизывая пальцы.

— Вы испачкаетесь с головы до ног, — шутливо начала бранить его Кессиди.

Он усмехнулся.

— Я большой мальчик. И могу баловаться с клубничной начинкой, если хочу. Это одно из преимуществ взрослой жизни.

Кессиди засмеялась.

— Может, вы и взрослый, но выглядите как мальчишка, запустивший руки в банку с вареньем и пойманный на месте преступления.

Пол ничего не мог с собой поделать. Уронив пирожное на тарелку, он протянул свою липкую руку и поставил клубничные кляксы на кончик ее носа, подбородок и щеку. Кессиди от изумления открыла рот и отшатнулась, но тут же согнулась пополам от хохота. Отодвинув тарелки, Пол двинулся к ней и легко схватил ее одной рукой, а она визжала и пыталась закрыться.

— Вот так, мисс Пенно, — говорил он, — маленькие мальчики балуются с вареньем.

Сопротивляясь и смеясь, Кессиди извивалась в его руках. Но вскоре под напором горячей волны желания игра была забыта. Пол смотрел на ее поднятое к нему лицо, изумляясь тому, как созвучны их мысли и настроения. Он забыл, что у него нет никакого права завоевывать любовь этой девушки, и провел измазанными джемом пальцами по ее губам, а потом склонился к ним. Это были самые сладкие губы в его жизни. Руки Кессиди скользнули вокруг его талии, она откинула голову. А он смаковал вкус ее губ. Потом его язык раздвинул их и проник внутрь.