– Нет. Этого я не говорил, – возразил Хитроцельс. – Когда именно они оттают – я ответственно сказать не могу. Я бы мог, конечно, посчитать. Но для этого придется сделать полторы тысячи измерений и потратить две недели на вычисления. Однако, столько бледные витязи точно не простоят. Я им даю минимум сутки, максимум – пять суток.

– Это значит, что нам всем желательно убраться отсюда как можно скорее, – сухо сказал Максим. – Лучше всего сегодня или завтра.

– А вы-то как? Не боитесь? – участливо спросила Леся у волшебника. – Они ведь, когда придут в себя, наверняка захотят отомстить!

– Вряд ли! Сегодня я преподал им хороший урок. И они будут впредь обходить Хитроцельса Великого десятой дорогой! Но если вы по-прежнему боитесь бледных витязей, у меня есть прекрасный план. Все мы можем спрятаться в моей башне и погрузиться в морскую пучину. Там в тишине и спокойствии мы займемся изготовлением Хромосферы. На дно морское бледные витязи точно не сунутся!

Таким образом, волшебник снова тонко намекал ребятам, что был бы рад их помощи в нелегком деле изготовления Солнца Хитроцельса.

Разумеется, Леся, Денис и Максим поняли его намек.

И, учитывая сложившиеся обстоятельства, они, возможно, в этот раз приняли бы приглашение Хитроцельса. Но за то время, которое они провели в беседе на вершине башни, произошло событие, заставившее их принять совсем другое решение.

То ли из-за боевого применения хладиния, то ли просто по капризу Ее Величества Природы задул сильный восточный ветер. И ладья, которая с ночи маячила на траверзе До Свиданья, подняла парус и теперь бодро приближался к острову, рассекая волны горделивым форштевнем.

Поэтому Денис, переглянувшись с Лесей и Максимом, был вынужден повторно огорчить Хитроцельса:

– Спасибо, нам очень приятно... Правда... Но после того, что случилось, мы не можем здесь задерживаться... Да и бросить нашего друга мы тоже не можем... Разве вы не видите – он как маленький ребенок! Совершенно неразумный! И совершенно беспомощный! Хоть и инопланетянин! Верно, ребята?..

Максим и Леся молча кивнули.

– Поэтому мы во что бы ни стало постараемся сесть на ладью... Но если у нас не получится, тогда мы обязательно вернемся!

Ребята успели неплохо изучить характер Хитроцельса. И, внутренне напрягшись, ожидали, что вот сейчас волшебник возьмет – да и обидится пуще прежнего. Злобно рыкнет что-нибудь на драконьем языке и скроется в лабиринтах башни, ни с кем не попрощавшись. Но на этот раз волшебник не дал волю своему характеру. Может, просто растратил всю свою злость на бледных витязей?

– Ну что же, юные лицеисты, – строго и прочувствованно сказал он. – Я знаю по себе, какой это сильный, подчас непреодолимый соблазн – знание. Дважды соблазнял я вас великим знанием. Дважды предлагал я вам участие в крупнейшем научно-магическом проекте Архипелага. Оба раза вы отказывались. Третьего раза не будет...

Хитроцельс сделал паузу. Ребята напряглись.

– ...Третьего раза не будет, потому что я вижу: у вас честные, открытые, благородные сердца. Они зовут вас куда-то. Я не знаю – куда. Но понимаю, что для вас еще придет время узнать многие тайны мира. А пока что вы видите главную цель в том, чтобы помочь своему другу. Хотя и не знаете определенно, в чем эта помощь может заключаться. На вашем месте я, возможно, сделал бы совсем другой выбор. Но я уважаю ваше решение. Следуйте своим путем, но помните: моя башня всегда открыта для вас. Если вы захотите встретиться, вам достаточно будет приплыть на До Свиданья, подойти к Альбину-Рубину и сказать ему об этом.

Прощание вышло теплым и прочувствованным.

Леся украдкой смахивала слезинки.

Максим и Денис мужественно хмурились.

А вот Тиша почему-то все время отводил глаза. Ему тоже взгрустнулось, наверное.

ИСТОРИЯ ДЕВЯТАЯ. ТЕТЕРЕВА И ДЕРЕВА ИЛИ МЕЖДУ ГОРОЙ И ДОЛИНОЙ

Когда нарядная ладья, на единственном парусе которой было нарисовано щекастое солнце, пришвартовалась, Денис, Леся, Максим и Тиша были уже на нижней пристани.

Это небольшое сооружение на мощных каменных сваях находилось всего в паре метров от уровня моря. Сверху, от каменной площадки, огражденной цепями, к нему вела лестница в восемь пролетов по двадцать ступеней в каждом, вырубленная прямо в цельной скале.

Сердца ребят и шошарра радостно колотились – ведь ладья, если только ее экипаж согласится взять их на борт, обещала им скорое спасение.

И даже не важно, куда держит путь корабль, главное – поскорее убраться с острова До Свиданья!

– Кто здесь капитан? Нам нужен капитан! – потребовал Денис у двух рослых детин, которые нехотя вышли на пристань.

На плечах каждый из них нес по вместительному бочонку. Судя по тому, что на лицах матросов не отражалось никакого видимого мускульного усилия, бочонки были пустыми.

"Это, наверное, для пресной воды – они хотят заправиться в колодце!" – догадался Денис.

– Какой еще капитан? Не знаем такого, – пробурчал матрос, с окладистой черной бородой, не глядя на Дениса. Вид у него был сонный, да вдобавок неряшливый – рубаха мятая, штаны в пыли и трухе, сапоги нечищеные...

– Как это не знаете? – не отставал Денис. – Но ведь кто-то должен быть у вас за главного?

– У нас все главные, – пробурчал второй матрос через плечо. Он был еще выше бородатого и выглядел более опрятным. Впрочем, лишь относительно – волосы у него были тоже нечесаные, а сапоги тоже нечищеные.

– Если у вас все главные, значит у вас демократия? – догадалась Леся.

– Не знаю никакой демократии, – процедил бородатый. – Но у нас все равны!

– Но ведь кто-то из вас равнее других? – нашелся Максим.

– Твоя правда, малец. Кое-кто поравнее других будет, – подтвердил его напарник, почесывая затылок. – Например Твердислав наш Зуболомич. Он среди нас самый равный!

– Значит, Твердислав Зуболомич и есть капитан? То есть, я хотел сказать, он и есть тот, кто управляет кораблем?

– Нет, кораблем управляет Юрята Рваные Портки. Но Юрята спит, будь ему неладно, – бородатый недовольно нахмурился.

– Если б он не спал, шиш мы пристали бы к ентому острову окаянному, – добавил его напарник. – Мы бы себе дальше поплыли, дела у нас. Но раз Юрята спит, то и будем стоять, пока не проснется. А спит он у нас до-о-лго!

– Так разбудите его! – не выдержал шошарр. – Воды ему за шиворот налейте! Или таракана за пазуху пустите!

– Бесполезно, – вздохнул бородатый. – Возле Юряты хоть из пушек пали, не проснется ни в жисть пока сам не захочет!

– А почему вы не можете отплыть без него?

– Потому что Юрята знает, в какую сторону плыть. Он умеет читать енту, как ее...

– Карту? – подсказал Денис.

– Именно! Карту!

– Значит, капитан корабля – Юрята, – вслух предположил Денис. – Он умеет разбирать морскую карту и, наверное, умеет пользоваться компасом. И он среди вас "самый равный", то есть самый знатный. И его все слушаются. Правильно?

– Не правильно. Юряту никто не слушается. Потому что он дубина, – при этих словах бородатый и его товарищ в голос зареготали. – Все слушаются Твердислава Зуболомича.

– Значит, он-то нам и нужен!

– Нужен-то он может и нужен. Да только он занят.

– Чем? – спросила Леся.

– Да ничем, – беззаботно сказал бородатый, разводя руки в стороны.

– Не понимаю, как можно быть занятым "ничем", – меланхолически пробормотал Максим. – Это, наверное, трудно...

– Нисколечки не трудно! – всерьез заверил Максима бородатый. – Знай себе, ничего не делай – вот и будет это значить, что ты "занят ничем"!

– А если мы его попросим, он разрешит нам зайти на ваш корабль? – вкрадчиво спросил шошарр.

– Может и разрешит. А может и нет. Твердислав Зуболомич – он как небо, – вздохнул матрос.

– Как это? Такой большой? Или такой синий? Или такой... какой? – поинтересовалась Леся.

– Чего тут неясного? Как небо – это значит сегодня такой, а завтра другой. Сегодня ясный, а завтра – ненастный!