– А! Вспомнил! – перебил Максим. – Это была книжка такая. Так и называлась: "Вечный хлеб". Какой-то ученый изобрел съедобное вещество, на вид – обычное тесто. Но это тесто росло само по себе. Причем и на воздухе росло, и в воде. Ученый мечтал накормить этим веществом весь мир. Но, как обычно, все закончилось плохо.

– Ты еще и книжки читаешь? – изумился Хитроцельс. – Похвально, молодой человек, похвально. Беляев была фамилия того писателя, о котором ты говоришь. Славный был фантазер! Кстати, хотите верьте, хотите нет, но сюжет насчет вечного хлеба был ему подсказан одним моим знакомым...

– Кем это?! – не утерпел Максим.

– Не важно, вы его не знаете, – бросил Хитроцельс. – Скажу только, что история, положенная Беляевым в основу его книги, – подлинная. Она случилась со мной двести пятьдесят три года назад.

– С ума сойти! – ахнул Максим.

– Чему тут удивляться, – отозвалась Леся, – если даже тиранозавр в "Парке Юрского периода" – настоящий? И мы с ним знакомы лично!

Максим стушевался:

– Вообще-то да... Если так подумать...

– Любезные лицеисты, ваш молодой задор радует меня, старого нелюдима, – холодно сказал Хитроцельс. – Но я хотел бы вам напомнить, что перебивать старшего – предосудительно.

Ребятам стало неловко и они бросились наперебой извиняться.

– Извините! Нам очень интересно про вечный хлеб!

– Правда! Расскажите!

– Мы не будем перебивать! Честно!

– Сама история про вечный хлеб не очень интересна, хотя достаточно поучительна. Все так и случилось, как описал Беляев, только в другом мире и в другое время. Хотя мне удалось создать вечный хлеб, правильнее было бы назвать его "вечным тестом". Был он не больно вкусен, в больших дозах довольно вреден, а главное – разрастался так быстро, что чуть не затопил целую страну. А жители этой страны, вместо того, чтобы признать меня Хитроцельсом Великим, изругали последними словами. Так что пришлось мне искать другое применение своим талантам. И тогда я решил: если нельзя даровать людям бессмертие и если даже не выходит всех как следует накормить, значит надо на худой конец... Ну-ка думайте... Что?..

Хитроцельс обвел ребят лукавым взглядом.

– Сделать курицу, несущую золотые яйца? – предложил Максим.

– Холодно! – хохотнул волшебник. – Если золота изготовить не очень много и отдать одному человеку, в этом не будет ничего нового. Это проделывали уже сотни раз самые разные волшебники и алхимики! А если нахимичить золота целую гору, то оно сразу же обесценится и станет не дороже обычного железа.

– Почему? – наивно удивилась Леся. – Это же золото!

– Потому что, – Хитроцельс наставительно поднял указательный палец, увенчанный устрашающим драконьим когтем, – золото и другие драгоценности дорого стоят только из-за того, что их мало. А если бы их стало много, они бы сразу подешевели. Так устроена экономика!

– Ну ладно, – неохотно согласилась Леся, – пусть курица с золотыми яйцами не годится. Но может быть тогда придумать лекарство от всех болезней? Вот бы все обрадовались!

Хитроцельс покачал головой.

– Ты добрая девочка. Но лекарство от всех болезней – это уже почти эликсир бессмертия, который мы с вами несколько минут отвергли. А кроме того... сугубо между нами...

Хитроцельс понизил голос. Ребята навострили уши, боясь пропустить хотя бы одно слово этого заносчивого, но по-своему обаятельного и милого чудака.

– Я бы этого никому не сказал... сам не знаю, что на меня накатило... дело в то, что я... я... не знаю как создать лекарство от всех болезней... или, выражаясь научным языком, панацею.

Последние слова Хитроцельс произнес уже громче и уверенней. Чувствовалось, что обращение к любому заковыристому научному термину сразу же придает ему уверенности в себе.

– Когда-то я занимался медициной, – продолжал Хитроцельс. – У меня были кое-какие успехи. Я создал эликсир от облысения. Но он действовал только на брюнетов, да и то не на людей, а на королевских эльфов. Которые все как назло салатовые блондины, кроме очень редких обратных альбиносов. Еще из растения, которое хрули называют "папоротник-пушок", я смог выделить экстракт, лечащий конскую ангину. Есть у меня и кое-какие другие достижения в этой области. Микстура для морских лемуров, горчичники для песьеголовцев, искусственная клюквенная кровь для вампиров... Но это все мелко, мелко!

– И не просто "мелко", – недовольно сдвинул брови Максим. – Что-то не очень я понимаю вашу медицину. Куда это годится? Весь Архипелаг считает песьеголовцев зловредными разбойниками, а вы для них – горчичники? Ах бедненькие! Ах несчастненькие! А подкармливать вампиров – это вообще свинство, если хотите знать мое мнение!

– Медицинская этика, – задрал бородавчатый подбородок Хитроцельс, – не делит существ на "вредных" и "полезных", на "злых" и "добрых". Для врача существуют только здоровые и больные. Если вас этому в Лицее не научили, мне очень жаль.

– А кровь для вампиров? Или медицинская этика делит вампиров не на больных и здоровых, а на сытых и голодных, а? – не унимался Максим.

– Искусственная кровь, молодой человек, – напомнил Хитроцельс. – Вампиры – это особая статья. Я думаю, вы, по малолетству своему, в вампирологии – полнейший чурбан. Настоятельнейшим образом рекомендую вам мемуары Валентина Сребропульского "Осиновый меч" и основательную монографию Егория Ильича Муромского-Сиверского "Трагедия вампиризма: от комара до вурдалака".

– Егория Ильича? Из Следопытного посада? – уточнила Леся.

– Его самого.

– Эти книги я обязательно прочту! – пообещал Максим. – Но все равно не могу понять, почему вы считаете, что вампиров лучше подкармливать, чем истреблять?

– Это не я так считаю, а Егорий Ильич и другие заслуженные борцы с нечистью, – сказал Хитроцельс. – Вот у них и спрашивайте. А я просто любезно согласился выполнить их заказ на разработку дешевого и питательного кровезаменителя.

Все, что рассказывал волшебник, было очень занимательно. Но Дениса больше всего интересовало, чем же занимается Хитроцельс сейчас, располагая такими замечательными магическими лабораториями. Поэтому теперь уже Денис напомнил всем, что они снова ушли в сторону от темы и попробовал угадать цель волшебных исследований Хитроцельса.

– Может быть, – предположил Денис, – вы задумали что-то построить? Судя по вашим мастерским, вы умеете делать великолепные машины! Вот я и думаю: а вдруг вы решили подарить Архипелагу что-то вроде робота? Такого железного человека, который выполнял бы вместо людей разную тяжелую работу? Строил бы дома и дворцы, копал шахты, прорубал туннели?

Денису очень хотелось, чтобы его догадка оказалась верна. Потому что тогда появлялась надежда, что Хитроцельс в состоянии помочь им попасть на остров Буян. Ведь может же у него оказаться в запасе какой-нибудь усовершенствованный ковролет или кораблик-самоплав!

"Или, того лучше, – размечтался Денис, – вдруг это действительно железный человек – и притом огромный? Такой, что если он пойдет по морскому дну, его голова будет торчать над водой. Тогда мы могли бы забраться железному человеку на макушку, а он бы просто перенес нас через море! Вот это было бы здорово!"

То-то Денис обрадовался, когда Хитроцельс одобрительно посмотрел на него и ответил:

– Ну что же: тепло! Ты близок к отгадке! Строить надо. Я тоже так решил: строить! Но только зачем делать железных дуроломов? Во-первых, по меньшей мере одного я знаю: это магистр Ордена Бледных Витязей. Правда, он, хе-хе, вряд ли будет для кого-то копать шахты и прорубать туннели... Во-вторых, у вас, в Закрытке, созданием роботов заняты миллионы людей. Рано или поздно роботы появятся безо всякого волшебства. Зачем же мне, Хитроцельсу Великому, копировать чужие придумки? Нет, я изобрел нечто оригинальное. Такое, что увидит каждый! Каждый житель Архипелага! Ну-ка, подумайте, что видит каждый человек каждый день?