За каждый налет британцы теряли с десяток своих, преимущественно от главного калибра линкоров. (Гениальное изобретение было использовать против самолетов шрапнель на таких калибрах!) Но не унимались. Подлодкам эти налеты не причиняли никакого вреда. Крыши бетонных бункеров надежно защищали акул Дёница от британских бомб. Хуже было с городом. Над всем Брестом не получалось поставить бетонный щит.
Библиотеку и архив эти налеты пока миловали, и Вероника отправлялась на службу, чувствуя себя в относительной безопасности. Каждый вечер она выходила к заливу и долго вглядывалась в узкую полоску воды между глубоко вдающимися в бухту мысами. Вероника была беременна. Осматривавший ее штабс-медик [97]посоветовал обратиться к гражданскому доктору. Сильный токсикоз не оставлял сомнений — дело нешуточное.
— Роды будут непростые… Нужен хороший гражданский медик… Моя практика последние шесть лет, боюсь, тут будет бесполезна. Не припомню случая, чтобы матросы рожали.
А гражданский доктор — получается француз… Доверить такое, можно даже сказать, политическое событие, как рождение нового арийца — французу… Это, знаете ли, как повернуть… Француз, конечно, не еврей, но все-таки… как-то двусмысленно выглядит…
Сюрприз, преподнесенный Вероникой, был действительно неожиданным. Видимо, Господь всерьез полагал скоро окончить войну, как минимум в январе 42-го года. Наверное, США ожидала судьба Атлантиды. Как Создатель собирался покончить с Россией, оставалось только гадать. А с другой стороны, если это будет такой же молодчик, как и Ади, почему нет? Это же еще два командира подлодок. О том, что может родиться дочь, Ройтер как-то не думал. После такого сообщения ему было совершенно все равно, что сейчас говорит ему по телефону из Бреста командир флотилии. Мысли его были далеко. Как будто карьера его больше не интересовала совсем…
— Ройтер! Ну объясните мне, какого черта… Ну хорошо, вы прорвались в Специю. Ну и сидели бы там! Но за каким хреном вы поперлись обратно! — неистовствовал Кохауш. — Вы хоть понимаете… — вдруг понизил он голос до шепота. — Вице-адмирал столько сил потратил на то, чтобы доказать, что лодки через Гибралтар обратно прорваться не могут… и тут вы такой замечательный, вот он я! Вице-адмиралу таких усилий стоит бороться с берлинскими бюрократами. Он засыпает министерство докладными, где доказывает нецелесообразность распыления сил то на север, то на юг, а вы дали такой козырь в руки противников…
— Лодка встала на капитальный ремонт. Это чудо, что мы спаслись…
— Тем более! Ради чего вы рисковали жизнью 50 человек? Ради жалких 12 БРТ?
— Мы планировали нарушить судоходство…
— У вас это не получилось. Наши наблюдатели передают: «томми» уже через четыре дня смогли взорвать надстройки. Всерьез пострадали только местные рыбаки. В бухту вылилось 3000 тонн мазута.
М-да… то-то рыбаки порадуются, когда проржавеет весь корпус. Но война есть война.
Сэр! Сообщаю вам, что судьба подарила Великобритании еще один уникальный шанс. По моим сведениям, готовится операция по прорыву через Дуврский пролив крупного соединения в составе линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау», тяжелого крейсера «Принц Евгений», а также шести эсминцев и трех миноносцев в качестве эскорта. Авиационное прикрытие обеспечивается авиагруппой более 200 истребителей под командованием полковника Адольфа Галланда, траление фарватеров обеспечивает 1 — я флотилия тральщиков — командир Карл Бергельт. Выход в море ожидается в первой трети февраля.
«Фрайбол»
Вечером 26 января «Гнейзенау» вышел в море для проверки механизмов и артиллерийских учений. Утром 9 февраля Ройтер получил возможность выехать в Брест. Две недели отпуска можно было провести с Вероникой. Но судьба смешала карты. Вечером того же дня Веронику срочно отправили в госпиталь. Врачи посчитали ситуацию опасной, по мнению штабс-медика, имелась опасность преждевременных родов.
За сутки до этого из Шербурга вышла группа из четырех тральщиков. Им не объясняли, зачем они чистят канал от английских мин. Просто давали квадраты, в которых работать. Британцы постоянно патрулировали воздушное пространство над каналом. Но облачность не давала им засечь что-либо стоящее. В полночь 10 февраля пара «Харрикейнов» напоролась на вооруженный траулер «Альбатрос» и попыталась его атаковать. Ответным огнем был поврежден один англичанин, но пилот сумел дотянуть до базы и посадить машину. Координаты тральщика передали по инстанции. Были подняты бомбардировщики, однако в указанных координатах цель не была обнаружена. Британцы поняли, что траление канала началось. Береговые батареи Дувра были приведены в повышенную боевую готовность. Их залп накрывал любую цель, вплоть до французского берега.
Ройтер с большим удивлением нашел пустой квартиру Вероники. Вроде бы уже седьмой месяц, какие тут ночные дежурства. Да и какие могут быть ночные дежурства в архиве штаба? Значит, началось? Оставив чемодан в квартире, Ройтер побежал в госпиталь, который находился на другом конце города. Подальше от стратегических объектов, в Лавало. У Мулен-Блана его подобрала попутка.
На рассвете британцы совершили налет на Шербург, но не потопили ни одного корабля. Истребители Галланда сумели вынудить «томми» высыпать бомбы в воду. С немецкой стороны поврежден один самолет. Англичане потерь не имели (по крайней мере по немецким данным). Пока летчики обменивались выпадами, на кораблях шла активная подготовка. Официальная версия — выходим в Атлантику, рейд крупных сил флота на коммуникациях противника.
В ту же ночь англичане засекли эсминцы, шедшие в сторону Бреста. Все говорило о том, что немецкая эскадра собирается выходить в море. Из Портсмута вышла подлодка «Силайон», командиру которой предписали непрерывно наблюдать за вражескими кораблями. Пока лишь наблюдать. Казалось, учтено было все. Эскадра из таких монстров просто не может пройти незамеченной, а там — вопрос времени. Дуврские батареи приведены в боевую готовность, проведены плановые учебные стрельбы, подвоз снарядов и все такое… Все ждут, когда прозвучит заветное «Пли!».
— Ничем не могу вас обрадовать, герр оберлейтенант. Ищите хорошего гинеколога. Может быть, это возможно в этой дыре. Французы же здесь как-то рожают…
— Что, есть опасность?
— Есть… — штабс-медик тяжело вздохнул. — У вашей жены все-таки начались роды… слишком слабые потуги. Насколько я могу судить, началось отслоение плаценты. А у меня… Черт! — стукнул он по столу кулаком. — А у меня даже нет акушерских щипцов. Берите машину, я вам дам на всякий случай санитара. Поезжайте в город и найдите нормального гинеколога… Хоть в отеле «Наполеон», [98]но он же должен быть.
Да, «Наполеон» это то, что нужно. По крайней мере он хотя бы немец… Это недалеко, тем более на машине. С дороги открывался вид на порт. И в дымке февральского утра было видно, как на порт наползали клубы белого дыма, похожие на кучевые облака. Начиналась операция «Цербер».
За час до этого с аэродрома под Гавром поднялись два самолета, оборудованных передатчиками РЛ помех, и начали излучение с целью дезориентировать английские РЛС. К ним присоединились береговые станции. Их действие было настолько эффективно, что часть британских РЛС пришлось выключить, а функционирующие станции начали изменять рабочие частоты. Британцы еще долго считали, что имеют дело с каким-то неизвестным атмосферным явлением. Около 10 часов утра одна из британских РЛС перешла на такую высокую частоту, что немцы не смогли создать ей помеху. С нее поступило сообщение о немецких самолетах, летающих над проливом на малой высоте.
От Хельстона до Бреста «Бофорт» на крейсерской скорости летит 40 минут. Столько же летит 110-й «Мессершмит» от Гавра до Бреста. Может быстрее, но сегодня у них задача совсем другая. Они подняты, чтобы осуществлять проводку. Брест остался только под прикрытием зениток и слабого авиаподразделения ПВО.