Все эти способы, как ясно из их изложения, были способами успокоить нервы, способами использовать шанс на удачу. Они не были шуткой, в них вкладывался немалый смысл, ведь стоило косморазведчику запаниковать, промедлить с нажатием кнопки перехода, и его вместе с кораблем захватило бы огненное чрево звезды.

Джонни в успокоениях не нуждался. Как только корабль вошел в зону, казавшуюся наиболее обильной на плоть “щупалец”, он вдавил кнопку икс-перехода.

Экран вспыхнул, как и в прошлый раз, и окружавшие Джонни экраны, кнопки, лампочки исчезли. Исчез и сам экран, исчезло и кресло под Джонни. Вокруг, в туманной пелене, завертелись какие-то блеклые хлопья. Поток подхватил его и потащил за собой.

Ощущение у Джонни появилось такое, словно он попал в водоворот. Только его одежда оставалась сухой. Какое-то время он смутно видел сквозь пелену перегородки корабля, так что можно было опасаться, вдруг невидимая сила разобьет его о них, но нет, его протаскивало сквозь перегородки, будто они лепились из воздуха. А вскоре он перестал вокруг что-либо различать, кроме отдельных грязно-белых хлопьев, похожих на снежные. Только вряд ли они были снежными, холода он не чувствовал.

Постепенно Джонни определил, что поток носит его по кругу, и с немалой скоростью. Мысль, что он умрет, появившаяся у Джонни в первые мгновения перемен, окончательно ушла из его сознания. Он знал, где находится.

После того, как он нажал на кнопку икс-перехода, он не вернулся с кораблем в натуральный космос, но и не погиб. Он попал в так называемое пространство Глота.

За два века межзвездных полетов накопилось около сотни случаев, когда ушедший в подпространство корабль не “выныривал” оттуда и не взрывался (в случае неправильно выбранной точки икс-перехода взрыв корабля, начавшийся в подпространстве, заканчивался в натуральном космосе и хорошо там был виден). Бродить в подпространстве бесконечно долго корабль не мог при всем желании навигатора, как только кончался искродий и искродиевый двигатель переставал работать, корабль “выдавливало” в натуральный космос. Где же находились корабли, не “вынырнувшие” из подпространства, не “выдавленные” подпространством и не взорвавшиеся? Говорили, они находились в пространстве Глота.

Из сотни потонувших в пространстве Глота кораблей восьми удалось вернуться в натуральный космос. Первым из навигаторов-счастливчиков был Арман Глот, по имени которого и назвали это темное место.

Теоретически пространство Глота объясняли так. В действительности любая двухмерность обязательно имеет и третье измерение, к примеру, двухмерен лист бумаги, но любой лист бумаги обязательно имеет какую-то толщину. Прокалывая пространство, корабль оказывается в подпространстве, но между пространством и подпространством существовала некая область, в которой корабль по невыясненным причинам мог остаться. Эту область и называли пространством Глота.

Что же нужно было делать, оказавшись в пространстве Глота?

Один из учителей Джонни, некто Луис Аппер, преподаватель кинетики икс-перехода, в молодости испытал на себе, что такое пространство Глота. Аппер на занятии рассказывал об этом так:

– Скверная штука, доложу вам. Сначала меня закрутило, как в водовороте. Через час я подумал, нехорошо носиться по кругу, еще налетишь на что-нибудь твердое. И я погреб в центр. Меня засосало в воронку. Потом что-то такое… Я оказался на Сфагмане. То есть не буквально на Сфагмане, но в джунглях точно таких же, как на Сфагмане. Там есть такие лианы, сок капает с листьев, попадает на кожу – разъест до потрохов. Как раз одна такая лиана оказывается у меня под боком. А там другая тянется! Нож у меня был с собой, ну я и рубанул по стволу одну да другую. Хорошо, с этим справился, а там, слышу, сфагмийские лягушки заквакали. На охоту, значит, вышли. Уж не хотел бы я, чтобы одна такая лягушечка лизнула кого-то из вас! Язычок с зубами, мясо до костей сдира shy;ет. Средство против лягушечки одно: этим ядом лианы ей на язык вовремя брызнуть. Перчаток у меня с собой не было, пришлось ухватиться за ствол голой рукой. Ничего, не прожгло. Ствол я подрубил с другого конца для удобства, слишком длинным попробуй помахай, и тут лягушка показалась. Да, было дело… Я рубил, бежал, махал. Потом как-то вдруг джунгли расступились, и я словно в воду бултыхнулся. Даже видел, как круги пошли. Смотрю, за пультом сижу в корабле, на своем месте.

Джонни, вспомнив слова Аппера, изо всех сил замахал руками и ногами. Он пытался пробиться к центру “водоворота”, и это ему удалось. Его засосало, потянуло куда-то вглубь.

Он летел по неширокому колодцу с изгибами, перед глазами у него мелькали серые пятна. На память ему пришло еще кое-что из сказанного Аппером в тот день.

Поделившись собственными ощущениями, Аппер упомянул про то, что другие косморазведчики, побывавшие в пространстве Глота, описывали увиденное иначе. Один попал в ледяную пустыню, другой очутился в водовороте на глубине, третий… Аппер ни про кого не забыл, но сейчас Джонни не смог все вспомнить. Зато он вспомнил вывод Аппера: наверное, пространство Глота было миром, в котором отображались миры натурального космоса. Или же миры натурального космоса являлись отображением миров пространства Глота.

Наконец колодец кончился. Джонни влетел в какой-то лес и не расшибся о стволы только потому, что его скорость” последнюю минуту сама собой резко снизилась.

Сначала ему показалось, что он очнулся в джунглях, схожих тс джунглями Сфагмана, то есть в точности там, где довелось побывать Луису Ап-перу.

Однако нет, этот лес совсем не был похож на сфагманские джунгли. Без фотографий джунглей Сфагмана не обходился ни один учебник космологии, так что Джонни имел представление, что они собой представляли. Джунгли Сфагмана били в глаза ярчайшими и разнообразнейшими красками, сфагмийские растения усваивали энергию солнца не только благодаря зеленому пигменту хролофиллу, в тканях некоторых из видов содержались голубой, красный, коричневый, ярко желтый пигмент. Ничего похожего вокруг Джонни не было: его окружали унылые сероватые, кое-где зеленоватые, стволики. Деревья слегка покачивались, хотя ветра Джонни не ощущал. Вероятно, эти движения совершались местными деревьями вполне самостоятельно.

Джонни прошел несколько шагов, раздвигая гибкие стволики, и тут один из стволиков изогнулся и верхушкой уткнулся ему в грудь.

На самой верхушке было красно-бурое утолщение.

Джонни замер. В его памяти возник образ: красные ягоды слегка колыхаются на серых нож shy;ках. Это он видел на теле туземца, за которым они с доктором Крофом ходили в деревню.

Так вот оно что. Не деревья окружали его: вокруг него колыхалась плесень Брилла, разросшаяся до гигантских размеров.

Спороносец, коснувшийся Джонни споровой сумкой, медленно выпрямился. Не успел Джонни перевести дух, как к нему потянулись красными головками сразу два “деревца”.

Они тянулись к его лицу. Перед тем как нажать на кнопку икс-перехода, Джонни чинил освещение навигационной рубки и поранился. Сейчас через его лоб проходила царапина с корочками засохшей крови. Спора плесени прорастала, только попадая на поврежденную кожу, вспомнилось Джонни.

По оболочке одной из споровых сумок на глазах у Джонни пошли трещины. В споровой сумке споры плесени находились под давлением, когда оболочка сумки разрывалась, споры разлетались во все стороны.

Джонни быстро ухватился за споровую сумку, сорвал ее с ножки и сунул в рот.

Было доказано, что если слизистая оболочка рта не повреждена, спора, попав в организм человека через рот, не могла прорасти. В кислом содержимом желудка она быстро растворялась.

Как только Джонни, разжевав, проглотил споровую сумку, спороносцы выпрямились.

Он побежал. Он бежал и бежал, но лесу плесени не было видно конца. Наоборот, плесень росла все гуще. У Джонни на боку висел нож, неотъемлемая принадлежность астронавта, вскоре ему пришлось извлечь его из ножен. Местами Джонни приходилось буквально прорубаться сквозь чащобу.