Линда покачала головой.

– Это…

– Вполне возможно, – закончил за нее Тони. – Признай, что это возможно. А значит, мы должны выяснить, каким образом они выслеживают тебя, чтобы остановить их и смыться отсюда, пока следующая группа бандитов не отыскала нас.

– С какой стати я должна тебе верить? – сердито воскликнула Линда. – Почему я должна верить всему, что ты говоришь? Ты лжец и притворщик, причем лучший из всех, кого я знаю.

– Я?

Линда поняла, что он оскорблен. Она ошибалась, когда думала, что с него ничем нельзя сбить легкомысленный вид. Наконец-то она нашла оголенный нерв и потянула за него.

– Да, – подтвердила она. – Вспомни тот дурацкий спектакль, который мы разыгрывали там, в твоем доме.

– Я не участвовал ни в каком спектакле, – заявил Тони.

– Ну да. Для тебя все было игрой. Ничего настоящего. Ничего серьезного.

– Ты говоришь о том, как я обнимал тебя? – спросил он, и глаза его угрожающе блеснули. – О том, как целовал тебя? Как ты обнимала меня, когда мы ехали на мотоцикле?

Ее лицо вспыхнуло от этих воспоминаний.

– Это был спектакль, Тони. Мы просто разыгрывали спектакль.

– Вот как? Значит, это тоже часть твоей работы? Ты используешь свое тело, когда это требуется для выполнения задания?

– Если требуется, – солгала она.

– Знаешь, в этом ты преуспела. Ты действительно свела меня с ума.

– А твое самолюбие не страдает оттого, что на самом деле меня вовсе не влекло к тебе? Что есть женщина, которая способна устоять против твоего обаяния?

– К моему самолюбию это не имеет никакого отношения, – сказал Тони. – И я не готов согласиться с тем, что тебя ко мне не влекло.

– Значит, я умею притворяться лучше, чем я думала.

– Сомневаюсь. Но в любом случае я-то не притворялся.

– А вся эта притворная забота? – возмущенно фыркнула Линда. – Доброта? Нежность?

– Я всегда по-доброму отношусь к женщинам, особенно к тем, которые мне интересны.

Линда нервно расхохоталась.

– Какое счастье, что ты больше не испытываешь ко мне интереса. От твоего обаяния меня уже тошнит.

– А почему ты решила, что я не испытываю к тебе интереса? – спросил он.

Линда изумленно раскрыла рот.

– Да мы же готовы убить друг друга!

– Это не значит, что ты перестала интересовать меня как женщина. Вообще-то, я об этом не думаю. В данный момент это слишком опасно.

– Все это был спектакль, Тони. Не пытайся делать вид, что это не так.

– Знаешь, у меня возник вопрос… Ты была так удивлена моей заботливостью. Почему, Линда? В чем дело? Неужели до сих пор мужчины были грубы с тобой? Неужели они не понимали, как надо с тобой обращаться?

– Не твое дело.

– Я не думаю, что у тебя в этой области большой опыт.

– Ради Бога, избавь меня от анализа моей личной жизни.

– Мне кажется, ты истосковалась по доброте, по мягкости. По нежным прикосновениям.

Линда нахмурилась. Разговор зашел совсем не туда.

– Я думаю, что все, что происходило там, в моем доме, между мной и тобой как мужчиной и женщиной, было настоящим, – сказал Тони.

Не думай об этом! – велела себе Линда. Надо думать только о деле. Со всем остальным она разберется потом. А еще лучше упрятать все это глубоко-глубоко, в самый дальний уголок памяти. Чтобы никогда не вспоминать о том, что было между ней и этим мужчиной.

– Давай разберемся во всем по порядку, – суровым тоном судьи произнесла Линда. – Тебя разыскивают ФБР и полиция. За убийство. И за измену. Ты изобрел сверхсекретную формулу взрывчатки, которая стоит на черном рынке не один миллион долларов. Двое людей пытались убить нас вчера. И в такой ситуации ты можешь думать об этих глупых, раздражающих отношениях между мужчиной и женщиной!

– Глупых? – переспросил он.

– Да.

– Раздражающих?

– Да.

– Вспомни, как хорошо нам было вместе.

– До того, как мы не узнали друг о друге правду, – возразила Линда.

– Не все было притворством, – настаивал он.

– Что? Что не было притворством?

Его лицо засветилось нежностью. Он наклонился к ней, она попыталась отодвинуться дальше – настолько, насколько позволяли наручники.

– Нервничаешь?

– Нет, – солгала она.

Он оглядел ее с головы до ног – оценивающим взглядом, насколько могла судить Линда по блеску его глаз. Потом положил большую теплую ладонь ей на живот и отодвинул вверх майку. Рука мягко легла на обнаженную кожу, и жаркая волна пробежала по телу Линды.

– Вот это, – сказал он с дьявольски обольстительной улыбкой. – Вот это не было притворством.

Глава 10

Он положил ладонь ей на живот, потому что хотел этого. Потому что перед этим он двадцать минут безрезультатно пытался убедить ее в том, что она ошибается. И все эти двадцать минут она сверкала на него глазами и клялась, что ненавидит его.

В конце концов, ему это надоело. Ему надоело слышать о том, что она его ненавидит. За кого она его принимает? Он никогда в это не поверит. Он все равно докажет ей, что она не права. И если ему не удается убедить ее словами, пусть это сделают его руки.

Тони медленно провел ладонью по ее коже. Линда затаила дыхание и опустила ресницы.

Это убедительнее всяких разговоров, с удовлетворением подумал Тони. И честнее. Она откликается на его ласку и не может скрыть этого.

– Не надо, – выдохнула Линда.

– Почему?

– Потому что я не хочу.

– Неправда, хочешь.

– Ты просто бредишь, – возразила она.

Тони рассмеялся.

– Намекаешь на то, что безумный ученый совсем свихнулся? Это не так, Линда. Хотя если кто-то и способен свести меня с ума, то это ты.

– Спасибо за комплимент, – с иронией сказала она.

Тони отодвинул ее майку выше, так что она сбилась в комок под грудью, и одобрительно присвистнул.

– Что ты делаешь? – спросила Линда.

– Смотрю на тебя. Мне нравится смотреть на тебя.

– Тони, если ты думаешь, что между нами что-то может произойти, пока я прикована наручниками к кровати, ты просто бредишь.

– Посмотрим, – улыбнулся он.

Он начал чертить кончиками пальцев невидимые круги на ее животе. Кожа легонько вздрагивала от его прикосновений, и ему это безумно нравилось.

– Перестань, – сказала она.

– Почему? Ведь ты утверждаешь, что тебе все равно. Что с твоей стороны все это было притворством и ты ничего не чувствовала, когда я обнимал и целовал тебя. Разве не так, Линда?

– Это была работа. Ты был моей целью. И до сих пор продолжаешь быть.

– Правда? – Он сместил руку ниже, к нежной полоске кожи чуть выше края трусиков. – Тогда думай об этом как об очередном этапе работы.

Он наклонился и прижался губами к ее животу, потом обвел языком вокруг пупка. Линда дернулась, наручники снова звякнули о металлическую спинку кровати.

– Боишься щекотки?

– Нет. Дело не в этом! Прекрати мучить меня!

– Я просто хочу убедиться, что я прав.

Тони поймал себя на том, что ему безумно нравится вкус ее кожи. Этот вкус кружит голову и опьяняет. Он думал, что сможет сделать это и при этом не потерять своей цели. Он думал, что сможет использовать поцелуи и ласки только как оружие. Но, видимо, он ошибся. Недооценил силу ее притягательности для него.

Он сам не мог понять, как это могло случиться. Не подозревал, что его так безумно влечет к ней. Но почему-то в глубине души он был уверен, что та мягкая, беззащитная, несчастная женщина, которая безутешно рыдала, прижавшись к его плечу, была настоящей. Он хотел, чтобы та Линда вернулась к нему снова, и готов был ради этого на многое.

Тони носом отодвинул ее майку еще выше.

Линда снова дернулась. Он нашел губами сосок, и от этого прикосновения все ее тело выгнулось вперед, а затем снова опустилось. Тони с трудом сдерживал желание растянуться на кровати рядом с ней, поверх нее, погрузиться в это мягкое тело.

– Ты меня убиваешь, – признался он, уткнувшись лицом куда-то между ее плечом и шеей.