— Шут гороховый.

Улыбка сошла с лица Торфинна. Он одной рукой поднял свою секиру и поочередно указал ею на каждого из своих неприятелей, глядя на них бесстрастными, как у чайки, глазами. Он был могучего телосложения — около семи футов роста, бедра, как винные бочки, и грудь, одетая в броню мышц. Годы работы мечом и топором раздули его правое плечо. Его обнаженный торс был покрыт синими существами — большекрылыми орлами, извивающимися змеями, воинами верхом на конях. Он опустил секиру, лязгнув лезвием о камень.

— У тебя большие неприятности, франк.

— Не больше, чем у тебя. У нас есть судно на ходу и много свежего мяса. У тебя нет ни того, ни другого.

Торфинн ткнул топором в сторону пиратского лагеря.

— У нас есть живые запасы еды. — Он заскрежетал зубами. — Голодные волки безжалостны.

— Но у вас нет ни паруса, ни такелажа. Без них вы никуда не уйдете.

Викинг опустился на корточки и посмотрел на Валлона поверх рукояти бердыша.

— Ну ладно, франк. Я поменяю четырех пленных на парус с исландского корабля.

— Мне не нужны твои пленники. У меня уже и так исландцев больше, чем я могу разместить на судне.

Торфинн что-то сказал своему подручному и снова повернулся к Валлону:

— То, что я тебе говорил, правда. Ты не сможешь обойти Северный мыс. Спроси у исландских шкиперов.

— Я предпочел бы услышать это от тебя.

— Тебе будут препятствовать осенние ветры. Они выкинут тебя на скалы. Они загонят тебя в Мальстрем.

— Если это так, то что ты делаешь так далеко на востоке?

Норвежец вытер нос.

— Мы, как и вы, не собирались приставать к этому берегу. Мы направлялись на Фареры, когда шторм пригнал нас к мысу.

— Это говорит о том, как непостоянны ветры. До зимы еще несколько недель. Все, что нам нужно, это два-три дня восточного ветра, и мы опять выйдем в открытый океан.

Торфинн поднялся.

— Допустим, вы обойдете мыс. Но отсюда до самого Холугаланда [75]нет населенных пунктов. Это моя родина. Год был неурожайным. Какой прием, по твоему мнению, вам там окажут, если вы высадитесь на берег с просьбами о пище и приюте? — Он щелкнул языком и провел лезвием топора перед своим горлом.

— У меня нет никаких причин верить тому, что ты говоришь.

Викинг бросил на него задумчивый взгляд.

— Исландцы говорят, вы направляетесь к пути из варяг в греки.

— Допустим, это так.

— Есть только один способ на него попасть.

Торфинн нащупал на поясе кошель и вытащил из него мелок. Опустившись на колени, он принялся рисовать на камне. Сперва он изобразил нечто, напоминающее толстый большой палец руки, затем у основания пальца пририсовал изогнутую букву «V».

— Что значат эти художества?

Пират поставил указательный палец в начало линии и легонько им постучал.

— Он говорит, что мы находимся в этом месте, — сказал Вэланд.

—  Йа, йа,здесь.

Торфинн показал на восток, потом поставил палец туда же, где и раньше, и провел им в конец «пальца» три дуги.

— После трехдневного плавания ты увидишь, что береговая линия отклоняется к югу и подводит к Гандвику — Змеиному заливу. Русские называют его Белым морем.

Его палец описал еще с полдюжины дуг, прежде чем достиг основания буквы «V».

— Шесть дней пути, и вы подойдете к берегу Змеиного залива. Оттуда, пробираясь через леса на юг по реке, вы попадете в Хольмгард.

— Хольмгард — это норвежское название Новгорода, — объяснил Вэланд.

Валлон заинтересовался.

— Ты ходил этим маршрутом?

— Конечно. За мехами и рабами. Последний раз — два лета назад.

Франк всмотрелся в план. В его сознании смутно вырисовывались очертания чужих земель.

— Змеиный залив, говоришь.

— На его берегах живут скрайлинги, Лопари. Кочующие оленеводы и рыбаки. В последней экспедиции они захватили трех моих людей. Я даже не видел, как они их забрали. Их колдуны могут принимать любую форму, какую только пожелают.

— Есть ли возможность добыть пищу на этом пути?

— В это время года берега кишат дичью, а рыба набивается в устья рек так плотно, что не может протолкнуться выше по течению.

— Далеко ли до Новгорода из Змеиного залива?

— От одного новолуния до следующего.

— Целый месяц?

— Франк, тебе понадобится три месяца, чтобы добраться до Новгорода через Балтийское море.

— Пожалуй, он прав, — сказал Вэланд. — У нас ушло три недели только на то, чтобы достичь Оркнейских островов.

Валлон вновь обратился к Торфинну:

— Опиши путь через материк.

Викинг опять взялся за свой мелок. На чистом участке камня он прочертил вертикальную линию, под ней маленький кружок.

— Плывете по реке на юг, пока не дойдете до озера. — Он нарисовал вторую линию и большую окружность. — Еще одна река и еще одно озеро. Оно называется Онежским. Такое большое, что не видно противоположного берега.

Затем Торфинн снова провел линию, а за ней настолько большой круг, что ему не хватило для него места.

— По следующей реке вы достигнете Ладожского озера. Оно еще больше, чем предыдущее. Следуйте по его южному берегу, и вы попадете в землю русов.

— Что может помешать нам найти дорогу самостоятельно?

— Десятки рек впадают в Змеиный залив. Только одна из них ведет в Хольмгард. Все остальные приведут вас в могилу.

Торфинн ударил кулаком себя в грудь.

— Я знаю эту реку.

— И ты собираешься пойти по этому пути?

— Он единственно возможный для нас. Даже если бы у нас был парус, у нашего судна слишком малая осадка, чтобы выходить в океан. Послушай, франк. Отдай мне свой запасной парус, и мы пойдем на юг вместе.

Валлон посмотрел вверх по течению.

— У этой реки есть название?

Викинг пожал плечами.

— Называй ее так, как тебе заблагорассудится.

— Она течет с юга. Разве по ней мы не сможем прийти туда, куда направляемся?

Торфинн замотал головой.

— Через день пути вверх по течению русло разделяется надвое. Один приток поворачивает на запад, по другому можно пройти только на небольших лодках из-за порогов.

— Сможем ли мы на своем корабле подойти к Новгороду?

Пират снова покачал головой.

— У вашего кнорра слишком большая осадка.

— Нам надо обсудить то, что ты нам сказал.

Пират широко махнул рукой.

— Можешь не торопиться, франк.

— Что ты скажешь на этот счет? — спросил Валлон, обращаясь к сокольнику.

— Маршрут, скорее всего, труднее, чем он его изображает. Но он бы не предложил провести нас, если бы это было совсем невозможно. Единственное, чего я не понял, зачем ему это нужно.

— Это просто. Во-первых, если пират не выторгует у нас парус, то и он, и его команда — покойники. Во-вторых, он хочет заполучить наших пассажиров в качестве рабов, а наши грузы как добычу. Поскольку он не может захватить наш корабль силой, то надеется загнать нас как баранов на бойню, когда уже будет недалеко до рынка. При таком раскладе ему даже не понадобится кормить нас в пути.

— Но перемирие не продлится долго. Одно неосторожное слово, любое незначительное затруднение… К тому же придется оставить «Буревестник». Если нам не удастся пройти по рекам, то пути назад уже не будет.

— Я знаю.

Валлон сжал лоб большим и указательным пальцами. Он бросил взгляд на судно, стоявшее выше по реке. Все пассажиры наблюдали за ними, гадая, как повернется их судьба.

— Трудно определиться. Какое решение принял бы ты?

Вэланд окинул взглядом лес, посмотрел на небо. Франк терпеливо ждал. Его обескураживала нелепость ситуации — вести переговоры с язычником на камнях посреди безымянной реки, прорекающей в неведомых землях.

— Все дело в кречетах, — наконец сказал сокольник. — Если мы пойдем морем, они погибнут. Хватит и нескольких дней без пищи. Если земли, о которых говорил Торфинн, хотя бы наполовину так богаты дичью, как он это расписывает… Я проделал долгое путешествие, чтобы заполучить этих птиц. Если бы это зависело от меня, я бы рискнул пойти по рекам.