- Лучше? - Марк отставил в сторону пустой стакан и вновь улегся рядом.
- А может стать лучше? - Я просто не знала как поступить дальше - разрыдаться, с головой погрузившись в бесконтрольную истерику или... или... А существовали ли другие варианты?
- Астра, сосредоточься на мне. - Его рука погладила мои волосы, привлекая внимание. - Ты должна вспомнить, что произошло. Как ты оказалась на стройке?
- Я бежала.
- Это мы уже выяснили. Почему ты бежала? Тебя преследовали?
- Мужчина. - Мрачный образ возник в сознание, потеснив все остальные воспоминания. От него веяло холодом, внутри силуэта кружилась непроглядная бесконечная темнота. - За мной гнался какой-то мужчина, он был похож на того...
- Которого ты убила? - неудачно подсказал Марк.
- Который чуть не убил меня, - поморщилась я, прикрывая на секунду глаза и пытаясь стереть устрашающий образ. Он въелся в мое сознание, словно рисунок, высеченный в камне. Более того, он был насквозь пронизан страхом. - Все из-за тебя.
- Я предупреждал, хотя не совсем понимаю произошедшее. Он толкнул тебя?
- Нет, я сама упала, не заметила яму, - пришлось признать мне. - А ты считаешь, это что-то бы изменило?
- Мертвая ты им не нужна, - хмыкнул мужчина, переворачиваясь на спину и закидывая руки за голову. - Это-то меня и удивило. Какой смысл убивать тебя, когда они не успели разобраться кто ты такая и какова твоя роль в этой игре. Думаю, они просто хотели поймать тебя, а ты сорвала им все планы, прыгнув с обрыва. Это было больно?
- А ты как думаешь?
- Наверное, не так, как истекать кровью от ножевых ран. А мы с тобой очень похожи, не считаешь? Оба мертвы для остального мира.
- Так, я не дышала? - Мне все еще с трудом удавалось поверить в эту историю, слишком фантастической она казалась, лишенной всякого смысла - люди не оживают после того, как сломали себе хребет.
- Жуткое зрелище, - ответил мужчина с отвращением, пошевелившись на кровати. - Открытые глаза, глядящие в пустоту, обескровленные губы, неестественно вывернутая шея. Не хочу вспоминать, хотя все же закончилось хорошо?
- Меня должно это порадовать? - мрачно улыбнулась я, не чувствую уже ничего - ни спокойствия, ни особого разочарования. - Вряд ли меня вообще ожидало что-то хорошее. Они наверняка не собирались просто познакомиться и пригласить меня на ужин в дорогой ресторан.
- Возможно, все это к лучшему. - Марк потянулся, так, что хрустнули кости. - Ты для них мертва, так что у нас есть время обдумать дальнейшие действия.
- Дальнейшие? - Мне почти удалось подавить внезапный истерический порыв, сведя его до слабого жалкого смешка. - О чем ты, черт возьми?
- Они не отступятся, можешь мне поверить, - как знаток ответил мужчина. - Даже твой труп вряд ли их особо убедит. Тот парень был полным олухом, раз просто ушел, заметив, что ты не дышишь.
- А что он, по-твоему, должен был сделать? Вызвать скорую?
- Забрать с собой. - Услышав в ответ тишину, Марк сообразил, что сболтнул лишнее. - Не бери в голову, теперь ты в безопасности. Тебе нужно время на исцеление.
Почему он говорил об этом с такой уверенностью, хотя я сама не понимала, что происходит?
Неужели Марк верил в мое бессмертие, вознося меня чуть ли на уровень Богов, совершенно не понимаю природу этой способности? От его слепой веры становилось только хуже, ведь я знала, что раздала практически всю энергию, ничего не оставив для себя.
- А если нет? Если я навсегда останусь... такой? - Этот вопрос должен был прозвучать, какую бы боль не принес с собой. Сердце застыло, словно обидевшись на мои слова.
- Я позабочусь о тебе.
- Надеюсь, сделаешь это быстро? - Мой голос упал до шепота, став сродни порыву обессиленного ветра.
- О чем ты? Черт. Нет. - Марк резко подскочил на постели, отчего матрас заходил ходуном, через секунду я увидела его глаза, в которых плескалось неподдельное удивление. - Я говорил... о...
- Я поняла, о чем ты, - прервала его я, зная, что мой взгляд стал совершенно непроницаемым. -
Но мне это не нужно. Ты же знаешь о последней воле.
- Закроем эту тему. - Мне показалось, что ему стало некомфортно, потому что он неожиданно отвел глаза, уставившись в окно, за которым вовсю распускалась ночь. - Найди себе другого палача.
- А чем плох ты? - Я уловила суть, впервые став ведущей в нашей игре без правил. Марку это не нравилось, и он внезапно стал для меня уязвимым, даже человечным. - Не скромничай, я верю в твои таланты.
- Зря, - сухо бросил он, оглядываясь. - Знаю, сейчас ты не в себе, и смерть кажется удачным вариантом, но можешь забыть об этом, я тебе не позволю.
- А тебе не кажется, что неправильно обрекать человека на вечные мучения? Меня сплавят в какой-нибудь реабилитационный центр, а там забудут. Ради этого стоит жить? Ну же, ответь мне.
- Просто отдыхай! - рявкнул Марк, сжимая руки в кулаки и ударяя по матрацу, отчего мое тело слегка подскочило вверх. - Хватит меня нервировать. Я тебе что-нибудь приготовлю.
- Я не голодна. - Мне действительно ничего не хотелось, словно голодовка могла что-то изменить, например, отправить меня на тот свет.
- А меня это не волнует. - Мужчина поднялся, уходя из моего поля зрения. - И да, человек может прожить без еды до восьми недель, так что найди что-то более действенное.
До меня донесся звук удаляющихся шагов, а потом звон посуды - он действительно собирался что-то для меня приготовить. Я бы умилилась, если бы не то плачевное состояние, в котором находилась. По-моему мнению, не имело смысла поддерживать тело, которое отказывалось работать. Просто бесполезный придаток - моя тюрьма. Я всхлипнула, больше не пытаясь сдержать слезы, хлынувшие горячими потоками и остывавшими на щеках. Они раздражающе медленно скользили по коже, задерживаясь у линии челюсти, чтобы потом спуститься по шее на грудь. Печальный финал, мне было проще думать об этом как о конце, чем поддерживать хоть какую-то надежду. Это требовало слишком много сил. Я хотела, чтобы это закончилось быстро, лишь бы избежать встречи с родителями или Ильей, не видеть этих псевдо-сочувствующих взглядов, заставляющих ощущать себя жалкой.
- Я приготовил суп-пюре, думаю, тебе удастся втянуть его через трубочку. - Марк вновь прервал мои размышления, буквально вырывая из когтей разрушающей депрессии, с каждой секундой делающей меня все слабее и унося все дальше от реального мира. - Попробуй, должно быть вкусно.
Я демонстративно отвернулась, вновь почувствовав на своих губах тонкую пластмассу.
Мужчина что-то прорычал себе под нос, но сдержался от прямых угроз. Но просто схватил меня за подбородок и слегка повернул в свою сторону, просовывая соломинку между моими стиснутыми губами.
- А теперь ешь! И не хочу слышать никаких отговорок. Можешь пока тешить себя мыслью, что когда ты поправишься и сможешь двигаться, я разрешу тебе пару раз врезать мне.
Суп был слишком густым, с трудом поднимаясь по трубочке, но в защиту Марка стоило сказать, что готовить он действительно умел, сделав нечто нежно-сливочное с грибным вкусом.
Только с первым глотком я поняла насколько проголодалась, но вместе с чувством насыщения пришла и усталость, слишком резко затуманившая сознание, не оставляя никаких шансов на сопротивление.
- Что ты туда подмеша...? - Язык не слушался, отчего часть слов просто исчезала, но мужчина понял, что я пыталась произнести.
- Снотворное, - беззаботно ответил он, отставляя глубокую тарелку в сторону и внимательно наблюдая, как мне становится все сложнее сфокусировать взгляд.
- Надеюсь лошадиную дозу?
- И не надейся. - Марк приблизился, хотя его лицо стало лишь размытым пятном, лишенным прежним черт. - А теперь спи.
Его рука коснулась моей щеки, а дальше я уже ничего не чувствовала, погрузившись в глубокий сон, оставшись без всяких видений.
Щебет птиц буквально врезался в сознание, по кирпичику разрушая мою идеальную темноту, спасавшую меня от мрачной реальности. Просыпаться не хотелось, но прятаться становилось все труднее, и правда выплывала наружу, маяча перед самым носом. Я протерла глаза, все еще чувствуя легкое оцепенение. Движение показалось каким-то смазанным, словно мышцы затекли, слишком долго бездействуя. Понимание запоздало, отставая от моих действий. Мне пришлось поднести ладонь ближе к лицу, чтобы убедиться, что это правда. Я вновь могла шевелиться. Или почти могла. Тело все еще словно сжимали тиски, но пальцы на ногах ощущали под собой шероховатую простынь, а позвоночник нестерпимо ныл, словно охваченный огнем.