На нее нахлынули образы, которые сменялись настолько быстро, что она не успевала осознать их, и в памяти оставались только смутные ощущения и эмоции, порожденные этими образами. Тоска и восторг владели ею одновременно, и она не могла справиться с их напором. Хотелось одновременно смеяться и плакать, а может быть, перегнуться через борт и охладиться в ладожской волне.

Эта мысль отрезвила ее получше, чем горсть холодной воды в лицо. Кайндел знала за собой эту особенность - она довольно легко поддавалась влиянию чужой магии, если та была достаточно мощна, чтобы справиться с нею, однако оставалась под этим влиянием недолго. Вскоре какието таинственные внутренние механизмы приходили в действие и, уловив явное несоответствие, вмешивались в действие чужой магии. Выглядело это как внезапное сомнение, закравшееся в разум девушки.

«Чтото не так, - подумала она отстраненно. - Чтото не так со мной и с этим предметом».

Дальнейшее напоминало путешествие в полумраке. Вечерняя мгла превращает окружающий мир в двухмерную гравюру, где человеческое зрение лишь с трудом может разобрать какиелибо подробности и вынуждено довольствоваться общим впечатлением. Девушка отстраненно, словно за кадрами малопонятной кинохроники, наблюдала за тем, как чародей реконструкторов сумелтаки создать для лодьи условия намного более выгодные, чем для преследующих ее драккаров, и надуть парус магическим ветром. Заметив это, Готье скомандовал поднять весла, и большинство гребцов, успевших умаяться за работой, уложили весла вдоль борта и легли отдыхать. Действия эти были чрезвычайно разумны - в любой момент могла понадобиться вся их сила для очередного рывка.

Быстро сообразив, в чем дело, и отчего преследуемое судно вдруг так быстро понеслось вперед, чародеи с других кораблей принялись забрасывать магареконструктора атакующими заклинаниями, которые он, впрочем, пока успешно отбивал.

Конечно, давалось ему это нелегко. Видя его отдаленно, будто чародей стоял от нее не в нескольких метрах, а в полукилометре, самое меньшее, Кайндел одновременно различала капли пота на его лбу и щеках, и через силу удивлялась этому. Несколько заклинаний, едва не спаливших парус и такелаж, он не успел отбить, и тогда вмешался Рейр. Он отражал чужие атаки со слегка издевательской усмешкой на губах, но кому была адресована эта усмешка, его спутница не поняла.

Она оторвала руки от чаши и поднесла их к вискам. Ей трудно было выдраться из состояния, похожего на медитацию, если б оно не возникло само собой, без усилий с ее стороны, и не оказалось бы так прилипчиво. Однако, хоть не с первого, но со второго раза почти удалось. Опираясь рукой о фальшборт, девушка встала, осознавая, что все реакции ее тела сильно замедлены, а значит, освободиться до конца не удалось, и контакт с артефактом продолжается. А в этой ситуации он, если в нем спрятана подобная функция, может попытаться подчинить ее себе. «Ты не забывай, что и сам создатель чаши может не знать, что там он умудрился в нее вложить, - подумала она уже более осмысленно. - А что он за человек и на что способен, ты даже приблизительно не представляешь».

- Пригнись! - заорал ей ктото на ухо, потом толкнул, и курсантка чувствительно ударилась локтем о ребро доски.

Было очень больно, но боль доходила до ее сознания словно бы сквозь плотный слой ваты, а не так обжигающепронзительно, как обычно. Сперва Кайндел отметила это, а потом уже попыталась понять, что произошло. Извернулась и заметила засевшую в дереве скамьи в носовой части корабля стрелу, которая, похоже, летела прямо в нее. Толкнул ее, как оказалось, один из бойцов, он же теперь смотрел на нее со смесью раздражения и испуга. Добравшись до скамьи, девушка взялась за основание наконечника и, раскачав, выдернула стрелу. Наконечник оказался качественный, литой.

- Ты что, совсем дура? - наконец выдавил из себя реконструктор. - Ты чего во весь рост высовываешься? Это тебе что - шутки?

- Кайндел, защиту приведи в действие! - крикнул Рейр. Следя за действиями чародеев на двух кораблях, ближе всего подобравшихся к лодье, он, оказывается, успевал еще присмотреть за своей спутницей.

Она швырнула на палубу чужую стрелу (может, пригодится!) и осторожно выглянула через фальшборт.

Видимо, вражеские маги тоже коечто понимали в погодных чарах и сумели подогнать свои драккары. Правда, не все - третий потерялся гдето вдалеке, но одной двенадцативесельной лодье с одной сменой гребцов даже при наличии в их рядах чародея двух больших кораблей, набитых современными викингами, будет достаточно - за глаза и за уши. Теперь схватка хоть и кипела в основном между магами (и Рейр, хоть вроде и не принимал участия в схватке, «помогал» так уверенно и мощно, что, пожалуй, у реконструкторов появился шанс выиграть в этом поединке), она постепенно вступала в новую фазу.

Судя по всему, если у викингов и имелось огнестрельное оружие, они берегли его до ближней схватки, поэтому схватились за луки и дротики. Конечно, для того, чтобы пустить их в ход, требовалось сблизиться на перестрел, и время от времени с тетив слетали стрелы. Чаще, конечно, они проходили вхолостую, однако один раненый уже имелся - стрела воткнулась ему в плечо, - и остальные бойцы, которые еще не успели облачиться в доспех, заканчивали приводить себя в порядок, согнувшись в три погибели за бортом, а те, кто уже затянул все ремешки, вытаскивали щиты.

Одна из стрел, судя по виду - арбалетная, свистнула справа от Кайндел и вонзилась в грудь одного из бойцов, прошла в зазор между двух металлических пластин, пробила плотную кожу доспеха. Судя по всему, арбалет был мощный. Боец удивленно всхрипнул и сел на палубу, косясь на стрелу в своей груди. За считанные мгновения подобравшись к нему, девушка толкнула раненого в плечо и уложила на спину.

- Лежи спокойно! - приказала она. - Будет больно.

Чтобы разобраться, как тут устроен доспех и как его снимать, потребовалось бы изрядно времени, поэтому она просто надрезала ремешки по бокам (лицо парня стало страдальческим), а потом запустила пальцы под панцирь. Магия была наготове. Стрелу курсантка извлекла осторожно, и убедилась с облегчением, что та вонзилась неглубоко. Кончикам ее пальцев стало жарко - должно быть, сталь, пошедшая на изготовление пластин (к тому же наверняка зачарованная), тоже до определенной степени экранировала магию, но рукато сейчас была под ними, и сращивать поврежденные сосуды девушке ничто не мешало.

Крови вылилось немного. Когда Кайндел всетаки вылущила реконструктора из его доспеха (с так и засевшим в нем болтом), то безжалостно растерзала стеганку и заглянула под рубашку. Рана не внушала опасений. Ее достаточно было просто как следует перетянуть.

- Не двигайся. Перетащите его в тихое место, парни, ему шевелиться нельзя, а то все разойдется! - крикнула она, поднимаясь - и снова пригибаясь, потому что один из драккаров снова ненадолго нагнал лодью, так что стрелкивикинги торопились спустить тетивы.

Прячась за фальшбортом, курсантка торопливо огляделась, выискивая взглядом Рейра. Тот стоял во весь рост, его окутывало слабенькое хрустальнопрозрачное сияние, видимое только магическим зрением - защита. Чары он пускал в ход нечасто, будто берег силы, однако очень продуманно, со знанием дела. Спутник будто почувствовал ее взгляд, обернулся и сделал предостерегающий знак, мол, не высовывайся, потом показал на чародеяреконструктора. Судя по всему, тот чтото затевал, причем серьезное, потому что парни его отряда перестали мельтешить по палубе и в большинстве своем крепко уцепились за скамьи и фальшборт.

Вокруг мага действительно скапливалась энергия, это Кайндел видела. Судя по преобладающему оттенку, чары были погодные. «Наверное, решил подбодрить лодью, вопрос только, выдержит ли она такой ветер», - подумала девушка, прикидывая, можно ли както зарифить этот парус или его придется менять. У рангоутов напряженно ждали два бойца, все это время управлявшие парусом - взглянув на них, чародейка сообразила, что все уже продумано, и ей волноваться не о чем.