В Каире он сразу же позвонил Басиме. Трубку никто не брал. Казалось, нет ничего странного в том, что девушки днем не оказалось на месте, но тревога сразу же вернулась.

Подождав час, Кустов снова набрал номер телефона Басимы — трубку не поднимали.

После четвертого звонка, уже вечером, Кустов подумал: а не позвонить ли ему Глории? Но, поразмыслив немного, он решил не торопиться. «Надо дождаться прибытия Янчука и посоветоваться. Я же не знаю, как могут развиваться события в ближайшее время. В этой ситуации следует ожидать всего: и нападения террористов, и ареста, и любой провокации».

Выждав немного, Кустов решил позвонить Басиме снова. Опять никто не отвечал. Длинные гудки в трубке тревожили душу, и он не выдержал. Отыскав в кармане рубашки листок бумаги, где рукой Басимы был записан номер телефона Глории, он снова потянулся к телефону:

— Алло, — раздался женский голос. Кустов чуть помедлил, и в трубке послышалось: — Я слушаю.

— Простите, это госпожа Глория?

— Да, слушаю вас.

— Я — Ральф Майер. Нас с вами познакомила Басима.

— Да, да! Как хорошо, что вы позвонили! — в голосе Глории слышались и тревога, и радость одновременно. — Нам надо срочно встретиться.

— А что случилось, Глория?

— Пропала Басима… Я, кажется, догадываюсь, что произошло. Где вы будете меня ждать, мистер Ральф?

— Ну что ж, если вы так настаиваете, то давайте встретимся через час в том же кафе, в котором мы были вчера.

Полковник положил трубку на аппарат и, потирая пальцами подбородок, задумался.

А ситуация действительно была угрожающей. Надо действовать. Но где тот единственный верный шаг? С кем посоветоваться?

«В любом случае я на пути, ведущем к разгадке тайны Керима. Надеяться не на кого».

Кустов быстро набросал и зашифровал донесение, сел в машину и после тщательной проверки, нет ли хвоста, опустил шифровку в тайник, оборудованный в старой части города. Вздохнув с облегчением, направил машину к центру. По крайней мере, если его схватят, то свои будут знать, что с ним случилось и где его искать. Кустов сообщил об этом в шифровке.

Недалеко от кафе он увидел Глорию. Она рассматривала витрину небольшого частного магазинчика. Не закрывая машину, Кустов поздоровался и предложил:

— Глория, а что, если мы совершим прогулку на автомашине?

— Поехали! Где ваша машина?

Девушка решительно направилась к автомобилю и сама открыла дверцу.

Когда Кустов тронул машину с места, спросила:

— Как думаете, за нами не могут следить?

— Кто?

— Ах да, вы же ничего не знаете. Я вам сейчас все расскажу.

И Глория, глотая слезы, от волнения заикаясь, рассказала, как она познакомилась с Эвансом, как сложились их отношения и при каких обстоятельствах Эванс оказался в руках террористов.

— Когда я его увидела в подвале, избитого, окровавленного, в порванной одежде, мне стало плохо. Люди Керима все время убеждали, что, помогая им, я помогаю Египту. А я, дура, верила им. Оказывается, я просто мелкая фигура в их большой игре. Этот негодяй Мирех все время обманывал меня. Даже когда они схватили и избили Эдварда, и то он убеждал меня, что это сделали проиранские террористы, и уговаривал меня убедить Эдварда говорить им правду… Я только потом поняла, во что влезла, бросилась к Миреху, потребовала, чтобы немедленно отпустили Эванса, а он только ухмылялся: «Я ему еще не все кости переломал!..» Изверг, садист!

— А кто такие этот Мирех, потом, как его, Керим? — с невинным видом спросил Кустов.

Девушка, ничего не скрывая, ответила. Это понравилось полковнику.

— Глория, а почему вы именно мне все это рассказываете?

— А потому, что Мирех, прибыв накануне в Каир, сегодня утром схватил Басиму, и думаю, что она уже на пути в Марокко, где находится их главная база. А вам я все это рассказываю, потому что Басима была откровенна со мной и призналась, что вы друг другу симпатизируете. Басима действительно — мир загадок. Она прекрасная девушка, обладающая неземным даром. Керим наверняка хочет использовать ее способности в своих целях, но я этого не позволю и сделаю все, чтобы Басима и Эдвард были на свободе, а Керим и его подручные — наказаны, — и неожиданно спросила: — Вы согласны мне помочь?

Кустов, в принципе, был готов к ответу. Длинный монолог Глории позволил ему проанализировать ситуацию и принять решение.

Для вида поколебавшись, он ответил:

— Вашего Эдварда я не знаю, но что касается Басимы, которая не только для меня дорога, но и представляет интерес для ученых многих стран, то я просто обязан оказать помощь. Вот только не знаю, что можно предпринять. Если я заявлю, предположим, в свое посольство, то там просто скажут, что я вмешиваюсь во внутренние дела Египта. А что, если вам обратиться к властям?

— Ну и что это даст?

Кустову показалось, что девушка даже презрительно улыбнулась.

— Ливан, Марокко — не территория Египта. Да и где гарантия, что Мирех не имеет своих людей среди тех, к кому мы обратимся. Я предлагаю немедленно выехать в Марокко. Уверена, что и Басиму, и Эванса мы найдем там.

— Глория, а откуда вы взяли, что Басиму похитили?

— Я сегодня встречалась с Мирехом, он сообщил, что уезжает в Марокко с птичкой, прилетевшей из Асьюта. Он раньше очень интересовался Басимой. Особенно, когда мы с Эдвардом навестили ее. Он часами допрашивал меня. Его интересовало о Басиме все: и с кем она живет, и охраняется ли дом, и где она бывает, и даже чем увлекается. Знала бы я причину его интереса…

— Глория, расскажите все, что вы знаете об этих людях.

Девушка начала рассказывать, а Кустов незаметным движением включил спрятанный в поясе брюк микромагнитофон. Важно было не упустить ни одной детали.

Глава 31

Понтин понравился Геллану. Он вел себя скромно, беспрекословно выполнял редкие просьбы американца. За время, прошедшее после того дня, когда Анохин и Мирех привели парня к Геллану, он только несколько раз что-то сказал. Обычно молчаливый, он быстро справлялся с поручениями и старался тут же удалиться и устроиться недалеко от дома. Вид у него был угрюмый, и невеселы были его думы.

В конце концов, Геллан решил поговорить с парнем. Улучив момент, когда Понтин устроился на скамейке, Геллан присел рядом:

— Олег, я вижу, что вы все время о чем-то думаете. У вас какие-то проблемы?

Геллан говорил медленно, четко выговаривая слова, стараясь, чтобы парень его понял.

Понтин некоторое время молчал, очевидно, вникая в смысл слов американца, а затем ответил:

— У меня проблема одна. Почему я здесь нахожусь? В чем моя вина, что я лишен свободы?

Геллан несколько раз переспросил, уточняя отдельные слова, и сказал:

— Ты знаешь, парень, я тоже не знаю, за что меня сюда привезли. Схватили, избили и притащили. Так что мы с тобой друзья по несчастью, — и вдруг улыбнулся. — Так это у вас в России говорят: друзья по несчастью?

— Да, да. Только вы здесь хозяин, или, как у вас говорят, «шеф», а я прислуга.

— О нет, парень, — горько усмехнулся Геллан. — Мы здесь с тобой на равных.

— Что-то не верится… — хмуро начал Понтин, но Геллан, вспомнив, что их разговор может прослушиваться на расстоянии, резко прервал:

— Ну ладно, не будем об этом.

Геллан внимательно осмотрелся и предложил:

— Давай-ка, Олег, прогуляемся немного. Пойдем вон туда, — он кивнул в противоположную от дома сторону.

Когда они отошли на приличное расстояние и оказались среди невысоких скал, Геллан заговорил:

— Олег, насколько мог, я навел о тебе справки. Думаю, что с тобой можно иметь дело. Скажи, как ты находишь свое пребывание здесь?

— Нахожу, — это слово Понтин произнес по-английски, а продолжил по-русски: — хреновым.

— Хре-но-вым? — по слогам повторил незнакомое слово Геллан. — Что это?

— Это значит, — Понтин чуть улыбнулся и после небольшой паузы пояснил: — хуже худшего.

— Хуже худшего? А, ясно. Значит «хре-но-вым» и мое положение здесь.