Изменить стиль страницы

Вторая ночь прошла в напряжённом ожидании, и поэтому для Юдмайера она пролетела как одна секунда.

28 сентября. Восход солнца. Небо уже очистилось от облаков. В сопровождении итальянского альпиниста Ольц ещё раз пытается подняться вверх. За ними идут сразу две группы. Одна из них несёт с собой импровизированные носилки. После полудня Ольц с итальянцем достигают того выступа скалы, над которым лежит Юдмайер. Они видят его. Но он не шевелится. И даже тогда, когда они громко окрикивают его, — никакого ответа. Юдмайер уже пятьдесят часов один. А последние две ночи были просто ледяными. Как он смог их пережить?

Но Юдмайер пережил. А теперь он просто был не в силах пошевелиться. И даже тогда, когда услышал их крики. Ольц и итальянец уже рядом с ним. Юдмайер едва в состоянии пошевелить губами:

— Освальд? Я думал… ты тоже… сорвался.

Ольц делает ему укол. Морфий. Затем пытается связаться по радио с хижиной, чтобы сообщить о том, что Юдмайер жив. Но передатчик отказывается работать.

И снова наступает ночь. И обоим ничего не остаётся, как ждать рядом с Юдмайером и надеяться на скорый приход помощи. Однако только на следующий день, около полудня, помощь наконец прибывает.

Ольц делает Юдмайеру ещё один укол и закрепляет сломанную ногу. Затем привязывает друга к носилкам, которые притягивают к спине самого сильного из скалолазов, англичанина. Юдмайер мертвенно бледен. Видно, что вынести эту боль он не в силах.

— Нет, у нас ничего не получится. Уберите эту корзину! Он умирает!

Ольц старается изо всех своих сил. Но что он может сделать без запаса крови? И снова наступает ночь. И снова необходимо ждать следующего дня.

Мало-помалу Ольц теряет всякую надежду. Было так сложно добраться до Юдмайера! А теперь он слишком ослаб, чтобы вытащить его на себе. А переживёт ли его друг эту ночь? Единственный, последний их шанс — это вертолёт. Но чтобы воспользоваться этим шансом, сперва надо перенести раненого ниже. И наконец, на следующее утро, едва встаёт солнце, новая надежда. Все прислушиваются: вертолёт! И пилот, которому сам чёрт не брат. Он уже пытается приземлиться где-то поблизости! Но — о ужас! — винт задевает скальную стенку, и вертолёт камнем падает. Пилот, тридцативосьмилетний американец-доброволец, погибает на месте.

Это была их последняя надежда… Юдмайеру с каждой минутой становится всё хуже. С тяжёлой степенью обморожения, высокой температурой, он страдает от лихорадки и, когда едва слышно пытается попросить воды, то уже не может проглотить ни капли.

Освальд Ольц сделал всё возможное. Ни на одну минуту он не оставлял своего друга в беде. Но сейчас уже знает, что не сможет его спасти. Он накрывает Юдмайера, впавшего в кому, куском полиэтилена. Но в это время на сцене появляется ещё один герой этой истории. Это отец Юдмайера, который находился в своём доме в Инсбруке и до поры до времени ничего не знал о происшедшем. Рано утром 1 октября ему звонит один друг:

— Ты ещё не читал сегодняшних газет?

— Нет! А что там?

Как можно осторожней друг сообщает Юдмайеру-старшему, что его сын скорее всего уже умер, и так даже будет лучше для него самого, потому что он был тяжело ранен и находился в коме на высоте в 5 километров и никто не мог ему помочь. Против ожидания господин Юдмайер остаётся спокойным. Он молчит только мгновение, а затем спрашивает:

— Что можно сделать?

— Я боюсь, ничего. Всё уже перепробовано. — И друг рассказывает, что пишут по этому поводу газеты.

— Хорошо. Спасибо. Я смогу ему помочь!

Он кладёт трубку, снова поднимает её и звонит в аэропорт Вена-Швехат и спрашивает, может ли он нанять самолёт на десять мест.

— Когда он вам понадобится?

— Прямо сейчас!

Ему предлагают машину с пропеллером.

— Слишком медленно! Мне нужен реактивный самолёт!

По аэропорту новость разносится будто искра: какой-то полоумный желает нанять реактивный самолёт!

— Куда я собираюсь лететь? В Найроби!

В Вене ранним утром невозможно достать реактивный самолёт. Но в Цюрихе можно попытаться.

— Какой у вас есть?

— «Каравелла». До Найроби он долетит с двумя посадками для дозаправки.

— Никаких посадок!

— Тогда можем предложить ещё одну машину: «Боинг-707».

— Хорошо. Обеспечьте мне «Боинг»!

— Но это будет стоить вам целое состояние!

Господин Юдмайер называет счёт своего банка, чтобы сотрудники авиакомпании смогли удостовериться в его платёжеспособности.

Он сам звонит директору банка и объясняет ситуацию. И, конечно же, всё устраивается. Но отец Юдмайера не только богатый человек, он ещё чрезвычайно опытный и известный альпинист. Он знаком со всеми лучшими скалолазами в округе, поэтому обзванивает полдюжины человек, и все соглашаются вылететь вместе с ним в Найроби. Место сбора — аэропорт Вена-Швехат. Там их уже ждёт «Боинг-707», перегнанный из Цюриха и готовый к перелёту до Найроби.

В группе даже есть один альпинист, который уже взбирался на Кению. Секретарь альпинистского общества Инсбрука с быстротой молнии доставляет самое лучшее снаряжение для оказания медицинской помощи.

В полдень все уже в аэропорту. Около часа дня «Боинг-707» взлетает. Восемь часов пути без посадок. Поздно вечером они приземляются в Найроби, куда уже оповещённые по радио местные альпинисты подогнали вездеход-джип. Ещё два часа пути — и машина у подножия горы. Уже ночью спасательная команда из Австрии трогается в путь наверх. Тренированные альпинисты, они скоро достигают молодого Юдмайера, он пребывает в коме, но всё ещё жив. Его немедленно переносят вниз. Вскоре после полудня Герд Юдмайер уже находится в больнице Найроби.

Вся операция заняла приблизительно пятнадцать часов. Сегодня доктор Герд Юдмайер живёт в Инсбруке. Он был спасён благодаря невероятной энергии своего отца.

«Андские апостолы»

Эта трагедия в своё время привлекла к себе внимание всего мира. С тех пор, однако, случилось столько драматических событий, что мало-помалу андскую трагедию предали забвению. Но вот американские кинематографисты сняли художественный фильм «Живые», в котором с документальной точностью воссозданы все перипетии страшной беды, постигшей пассажиров уругвайского авиалайнера, совершавшего рейс в Чили и потерпевшего катастрофу в Андах. Фабула фильма проста: спасшиеся после авиакатастрофы люди больше двух месяцев ждут, когда к ним придёт помощь. Но помощи всё нет и нет — быстро отыскать несчастных среди бесконечного Андского высокогорья просто невозможно. И тогда, чтобы выжить, отчаявшиеся, замёрзшие, изголодавшиеся люди прибегают к последнему средству — начинают поедать своих погибших товарищей…

* * *

Утром 13 октября 1972 года сборная команда Уругвая по регби, зафрахтовав самолёт военно-воздушных сил «Фэачайлд», вылетела на очередную игру со сборной командой Чили, рейсом Монтевидео — Сантьяго-де-Чили. Однако 40 пассажиров и 5 членов экипажа так и не долетели до конечной точки маршрута — пролетая сквозь густую облачность, покрывавшую Андское высокогорье, пилот ошибся в расчётах и на высоте 5000 метров направил самолёт прямиком на одну из вершин.

Когда лётчики обнаружили свой просчёт, было уже поздно: тёмные очертания горного пика стремительно приближались… Через несколько мгновений зазубренный гребень скалы пропорол стальную обшивку самолёта и фюзеляж развалился. От страшного удара несколько кресел оторвало от пола и вместе с пассажирами выбросило наружу. 17 человек погибли прямо на месте, когда «Фэачайлд» рухнул в сугроб.

Картина падения напомнила сцену из фильма ужасов: кровь, стоны раненых, трупы погибших и — жуткий холод. В живых после катастрофы осталось 28 человек, но после схода снежной лавины и долгих изнурительных недель голодания осталось только 16.

«Шли дни, а мы, не имея тёплой одежды, продолжали жить при сорокаградусном морозе», — рассказывает Карлитос Пасе, сын художника, выросший, как и его друзья, в богатом предместье Монтевидео. Его отец всех поднял на ноги, пытаясь организовать поиски жертв авиакатастрофы. Спасательные команды пешком и на вертолётах отправились на поиски, которые, к сожалению, ни к чему не привели.