А царь Сайф оставался в Красном городе Йемена, занимаясь делами своего царства и восседая в диване среди своих воинов и военачальников. И когда прошло шесть месяцев и наступил срок, назначенный Айрудом для возвращения, царь Сайф вспомнил о нем и со стеснившейся грудью стал ждать, сгорая от нетерпения. И вот однажды царь Сайф вынул пластинку и потер ее один раз, но Айруд не появился. Тогда из глаз Сайфа потекли слезы, омочив все лицо, он стал оплакивать своего слугу Айруда и от сильной любви к нему сложил, по обычаю арабов, стихи, упрекая судьбу за жестокость. Потом Сайф, изнывая от жалости к Айруду и стремясь увидеть его снова, потер пластинку еще раз, но Айруд так и не появился. Тогда Сайфа охватило еще большее отчаяние, и он почувствовал, что бессилен что-либо сделать. Вне себя от горя Сайф схватил пластинку и хотел потереть ее в третий раз, по, вспомнив предостережение Айруда, понял, что тот заточен в сокровищнице. Тогда Сайф позвал колдунов и мудрецов и сказал им:

– Мой товарищ и друг Айруд заточен в сокровищнице царя Сулаймана, у царя Шарашира, старшего стража сокровищницы, и я хочу отправиться туда, чтобы избавить Айруда от мучений, которым он подвергается. Если я не спасу его, это будет для меня позором и унижением среди джиннов и людей, среди владык и царей на долгие века и вечные времена.

Услыхав от царя Сайфа такие слова, колдуны заволновались и ответили ему:

– О царь, кто же доставит тебя к сокровищнице царя Сулаймана? Ведь нас от тех мест отделяет расстояние, которое можно пройти только за триста лет, а если кто-нибудь из нас попытается отнести тебя туда, его ждет гибель и беда, и он ничего не сможет сделать. Царю Шараширу подвластны сотни могучих джиннов, и сам он силен и могуч. Послушай нас, о царь, откажись от этих замыслов, ведь сокровищница царя Сулаймана это не то, что острова Вак аль-Вак с их духами-хранителями, она гибельнее, чем Огненная долина и Великое ущелье. О великий царь нашего времени, те земли населены могучими джиннами, и никто из нас не может помочь тебе в этом деле.

Ио царь Сайф ответил им:

– Я должен отправиться туда, чтобы мне не жить в унижении и позоре среди царей. Ведь люди станут говорить: «Слуга царя Сайфа ибн Зу Язана заточен в сокровищнице царя Сулаймана, а Сайф не может спасти его». Нет, я никогда не соглашусь на это, уж лучше приму смерть, чем позор. Я должен отправиться туда, клянусь верой ислама! Отвечайте, кто из вас поможет мне в этом деле?

Но все колдуны хранили молчание, и никто из них не произносил ни слова. Наконец мудрая Акила вскочила со своего места и сказала:

– О великий царь нашего времени, тебе постоянно сопутствует счастливая звезда, ибо намерения твои праведны. Только ты задумаешь совершить что-нибудь – как твое желание исполняется. Я погадала на песке и узнала, что и это твое намерение исполнится, по воле Аллаха, господина миров, и ты добьешься того, к чему стремишься. Отправляйся же с миром на это свершение, положившись на помощь всеведущего Аллаха. А что до нас, о сын мой, то в этом деле мы не можем принести тебе никакой пользы, потому что наше волшебство и колдовство в тех краях бессильны. Аллах охранит тебя, и я знаю, что ты одержишь победу и спасешься. Вот и весь сказ.

Услыхав слова Акилы, царь Сайф тотчас встал и сказал своим вельможам и приближенным:

– Слушайте мой завет: если я вернусь живым и невредимым, то снова буду править в моем царстве, а высшая власть всегда у Аллаха! Если же я не вернусь, вашим царем станет мой сын Дамар, который будет управлять после меня всеми моими воинами и подданными. Тебе, Дамар, я поручаю весь свой гарем, своих жен и детей. О сын мой, храни царство отца и не давай спуска врагам, не то они погубят тебя! А тебя, о мудрая Акила, мать всех мудрецов, я оставляю вместо себя над всеми волшебниками и колдунами.

И Акила ответила царю Сайфу:

– О сын мой, нам будет нелегко расстаться с тобой, но все в руках Аллаха, царя всех царств. Возьми с собой волшебный кубок, он пригодится тебе, где бы ты ни оказался, и пусть пребудет с тобой Аллах!

Сайф завязал кубок в свой пояс, потом взял с собой меч Сима, сына Ноя, да будет мир им, простился с родными краями, с родичами и друзьями, и вышел один из города. Воины и мудрецы проводили его до городской стены, но он уговорил их вернуться, и они возвратились к себе, плача, рыдая и горюя. А царь Сайф стал прощаться с родиной, женами и детьми, слугами и служанками в полных печали стихах, и слезы разливались потоками у него на щеках. Потом он повернулся спиной к Красному городу Йемена и направился в степи и пески, понадеявшись на того, кому ведомо тайное и явное, кто не подвластен превратностям времени и судьбы. Он пустился в путь к своей цели, влекомый волей и промыслом всемогущего Аллаха.

Так он ехал до конца дня, не зная дороги к сокровищам царя Сулаймана и не ведая, куда держит путь. Ночь он провел под открытым небом, вручив себя творцу света и мрака. А когда забрезжило утро, царь Сайф стал страдать от голода и почувствовал себя больным. Тогда он обратил взор к небу и стал просить о помощи у величайшего из великих, говоря:

– О боже, о господин мой, о моя надежда, внемли моей мольбе, заклинаю тебя, во имя твоего пророка и собеседника Ибрахима, да будет мир ему, пошли мне от этой беды избавление и в моих тяготах облегчение. Ведь ты всемогущ!

И не успел царь Сайф промолвить эти слова, как небо потемнело и над головой Сайфа появилась Акиса, трепеща крыльями, подобно огромной птице. Увидав Акису, царь Сайф обрадовался, так как она была воистину нужна ему, потому что могла указать дорогу к сокровищнице, но отвернулся и не заговорил с ней, так как был на нее сердит. Опустившись на землю, Акиса приветствовала его, а Сайф ответил на приветствие, на нее не глядя. Акиса спросила:

– О брат мой, в какую сторону ты направляешься по этим пустынным местам, по холмам и степям? Ты, наверно, хочешь освободить своего слугу Айруда, который заточен в сокровищнице царя Сулаймана?

– Да, и бог даст, я сделаю это, – ответил Сайф.

Акиса воскликнула:

– Нечего жалеть о том, что было! Кто такой этот Айруд, чтобы тебе накликать на себя беду и подвергать жизнь опасности?

– О Акиса, Айруд не безразличен мне, и я не могу оставить его в руках врагов, – ответил Сайф.

Акиса сказала:

– Зачем же он отправился в ту долину бед?

В ответ Сайф попрекнул ее:

– Разве не ты вынудила его на это, разве не ты заставила меня отправиться за Айрудом? Зачем же ты явилась сюда теперь?

– Я не знала, что Айруд назначит срок в шесть месяцев, и прилетела в Красный город, чтобы посмотреть, что там происходит, а потом покинула его вместе с тобой, – отвечала Акиса. – Послушайся меня, брат, и возвращайся домой, потому что туда, куда ты направляешься, не может добраться никто, ни тот, кто превосходит тебя храбростью, ни тот, кто уступает тебе доблестью. Я страшусь за тебя, не губи же себя из-за Айруда, вернись и займись лучше делами царства, а Айруда оставь погибать в сокровищнице.

Но Сайф ответил:

– Не трать слов попусту, я поклялся, что не вернусь домой, пока не освобожу своего слугу из темницы. Я войду в сокровищницу, разобью его оковы и вернусь вместе с ним. Я доберусь туда, хотя бы мне пришлось осушить чашу смерти! Неужели я не сделаю доброго дела для того, кто не раз совершал благодеяния и спасал меня из беды? Как могу я оставить его в цепях и оковах и в тяжелых колодках и молча стерпеть его горе? Так поступают только презренные. Ты, о сестра, всему причиной, но, видно, это случилось по воле небесного царя, и если ты верна нашему уговору, то помоги мне добраться до сокровищницы и будь мне опорой в этом деле.

– Я не могу этого сделать, – возразила Акиса, – потому что земли, в которые ты направляешься, гибельны, и охранять их поручено царям джиннов и духам-хранителям, и если мы туда попадем, они сожгут нас огнем, и нам не поможет ни Айруд, ни другой джинн, и ему от нас пользы не будет.