«Это было две недели назад, – подумал он, холодея. – Как долго он меня преследует? И как, черт возьми, узнал все эти подробности о моем прошлом?»

– Если я отступлюсь, это сделают другие. Они не остановятся.

– Они не смогут искать меня из гроба, не так ли?

– Почему я должен уйти в сторону?

– Потому что на твой век охоты уже хватит. Но если ты будешь продолжать, я позабочусь о том, чтобы ты до конца жизни знал, что мог ее спасти, если бы отступил. Я так понимаю, у вас будет гость.

– Ты о ком?

– Племянница Тейлор, Рейчел. Я слышал, что завтра она своей собакой прилетает из Висконсина.

«Откуда он знает?»

Песочный человек сам ответил на вопрос:

– Не стоит разговаривать по сотовому, их очень легко прослушивать. Если ты собираешься рассказать Тейлор об этом разговоре, не смей. Если ты ей расскажешь, я ее убью. Если вы отошлете девочку домой, я убью их всех. И даже не вздумай подключать телохранителей. Если я замечу малейший намек на то, что ее охраняют, если мне покажется, что она знает, что находится в опасности, я убью их всех, а ты останешься с этим до конца жизни. И не думай, Джек, что я не узнаю, потому что я знаю все.

Он вспомнил слова Ларри Роса: «Этот сукин сын знает мое имя, знает обо мне все».

Джек постарался забыть об этом, но в голову неудержимо лезли воспоминания из той спальни. Аманда сопротивляется, но скальпель приближается к горлу и отчаяние захлестывает ее. Он отбросил эти воспоминания, и в голове возникла новая картинка: Тейлор садится за руль классического «Порше-356 Т2» шестьдесят второго года выпуска, запускает двигатель… и исчезает в ослепительном пламени.

«Не поддавайся страху! Именно этого он добивается».

– Зачем ты меня предупреждаешь?

– Потому что ты уже мертв, Джек. Тейлор помешала твоим планам превратиться в ничто. Она – единственное существо, которое вдыхает жизнь в твое пустое, банальное существование. Помни, что я сказал, Джек, или я позабочусь о том, чтобы смерть жены показалась тебе прогулкой в Диснейленд.

Гудки.

Джек уставился на телефон, словно ожидая, что тот заговорит с ним. Потом положил его на небольшой круглый столик возле гриля и снова посмотрел на него. А вдруг он позвонит снова? Тейлор была в кухне. Постукивая посудой, она весело подпевала радио. Картинки больше не мучили его, но старый страх вернулся и сковал его.

Звонок его не удивил. Дом Долана не исчез. Сейчас его осматривали в поисках улик, а убийца, Песочный человек, знал это и был охвачен страхом. То, что он позвонил и попытался запугать Джека, было вполне предсказуемо.

Что его обескуражило, так это упоминание времени, которое он провел в Колорадо. Он был в Вейле, когда начался процесс по делу Гамильтона. Команда, с которой он работал, позаботилась о том, чтобы рядом не крутились газетчики и не было утечки информации. Он не следил за процессом по телевизору. И репортеры не приезжали в Вейл, чтобы спросить, почему он не в суде, поскольку не знали, где он.

«Что же печатали в газетах? – недоумевал Джек. – Как много известно остальным?»

Тейлор прикоснулась рукой к его плечу.

– О чем ты думаешь?

– Да ни о чем. Просто наслаждаюсь закатом.

– Все в порядке?

– Конечно.

Джек сжал ее руку, но не оглянулся. Тейлор умела безошибочно уловить его беспокойство. Он усилием воли заставил себя расслабиться и только потом с улыбкой повернулся к ней.

Прищурившись, она внимательно смотрела на него. Влажные губы ее были подкрашены кроваво-красной помадой.

– Проголодался? – спросила она улыбаясь.

– Да, очень.

Он расстегнул пуговицы на ее свитере и провел руками по животу к груди. Застежка бюстгальтера находилась спереди. Он расстегнул его, погладил плечи девушки, скользнул по ее рукам. Ветер шевелил ее светлые волосы. Она спокойно, не мигая, смотрела в глаза Джеку.

Свитер и бюстгальтер были отброшены в угол балкона. Она не сводила глаз с него даже тогда, когда он отступил на шаг, чтобы насладиться видом ее обнаженного тела. У нее была крепкая грудь, соски которой набухли от прохладного ветра. Мышцы живота сокращались в такт ее быстрому дыханию.

Он опустился перед ней на колени, словно перед алтарем. Тейлор положила руки ему на голову и посмотрела на Джека взглядом, полным нежности и доверия. Он стащил с нее брюки вместе с трусиками. Тейлор сбросила туфли. Он уперся лбом в ее живот и закрыл глаза, а она одной рукой обхватила его голову. Прикосновение к ее коже было подобно глотку воды посреди выжженной пустыни. Аромат духов с запахом цитрусовых смешивался с соленым воздухом. Это напоминало возвращение к чему-то знакомому, теплому и безопасному.

Она принялась стягивать с Джека рубашку, поэтому он встал и быстро разделся. Тейлор обняла его за шею, а он подхватил ее на руки и прижал к стене. Она обхватила его коленями, еще глубже погружая в себя. Все его страхи, тяжесть прошедших дней и образы из прошлого разом растворились в бурном потоке страсти. Джек окунулся в глубокое озеро, полное прозрачной воды, – туда, где нет полных боли и страданий криков, нет храмов, возведенных из сожаления, раскаяния и болезненных воспоминаний. Здесь, в этой гавани, было только успокоение, которое облегчило вечную боль, сжигавшую его.

Очень скоро он почувствовал, как горячее напряжение растет внутри и рвется наружу. Он прижал Тейлор к себе и опустился на пол. Она целовала его лоб и щеки, ее горячее дыхание обжигало его лицо. Он откинул волосы с ее плеча и поцеловал во влажную шею. Он не хотел ее отпускать.

Сквозь занавес ее волос Джек увидел смятый лист бумаги, торчащий из кармана его джинсов, словно кулак, стучащийся во входную дверь глубокой ночью, когда прийти могут только дурные вести.

Глава 7

Алан Линч, руководитель группы поддержки расследований, – отделения ФБР, которое занимается серийными убийцами, – расположился на заднем сиденье такси, которое мчалось по извилистым улочкам Ла-Хойи. Еще не было даже пяти утра, поэтому во всех домах, современных многомиллионных проектах из камня и стекла, царили темнота и тишина. Небо было бледно-лилового цвета.

Звонок поступил накануне вечером в шесть часов во время первого за более чем три недели семейного обеда. Пол ДеВитт, тридцатитрехлетний выпускник Массачусетского технологического института и администратор сетевой безопасности компьютерного комплекса ФБР, который располагается в сверхсекретном учреждении в графстве Харрис, штат Западная Виргиния, рассказал ему, что смог выяснить во время обычной проверки журнала системы документации.

Вот что он узнал. Доктор Дэвид Гарднер работал психиатром в программе изменения поведения, засекреченной исследовательской программе, которую обеспечивало ФБР. Гарднер вошел в исследовательское здание ФБР, которое тоже находилось в Ла-Хойе, и, используя специальное оборудование, подключался к базе данных пациентов третьего, четвертого и пятого июня, с пятницы по воскресенье. В каждый из этих дней доктор проводил в системе более пяти часов, что было ненормально, поскольку журнал показывал, что обычно он заходил в базу раз в неделю.

Но звонил Пол ДеВитт не по этому поводу. От Гарднера требовалось указать время отпуска. Он брал месяц отпуска – весь июнь и первую неделю июля, как было записано в журнале. Вернувшись, он должен был войти в систему.

Но прошли недели, а от доктора Гарднера не было ни слова.

Просмотр местных некрологов ничего не дал. Позвонили в дом Гарднера, в его частный офис, на мобильный телефон и пейджер. Ответа не было. Когда два агента наведались к нему домой, то обнаружили чистенький дом, в котором совсем недавно прибирались. В холодильнике не было скоропортящихся продуктов, а вот морозильник был забит едой. В отделение полиции с заявлением об исчезновении никто не обращался.

Поговорив с ДеВиттом, Алан позвонил Генри Манну, главе группы быстрого реагирования, и попросил разобраться. Осложнения с пациентами и обеспечение секретности программы находились в компетентности Манна.