Беги, Джоди!Игра еще не закончена.

Джоди сидела на корточках, когда раздался третий громоподобный удар и жуткий скрип. Из противоположного конца дома послышались громкие возмущенные крики. Она не знала, что там происходит, но когда она, поднявшись во весь рост и спотыкаясь о ноги подруг, направилась к двери, раздался четвертый удар. Свет в шкафу погас, а потом снова зажегся. Опершись одной рукой о дверь, а второй обхватив больное колено, Мэтт попытался подняться.

— Коррин, подползи поближе и подержи дверь, — сказала Джоди.

— Ни за что. Я не стану приближаться к двери. Мне хочется быть подальше от этих мерзавцев, — ответила Коррин, прижимаясь к стене.

Раздался еще один удар, и она вздрогнула от страха. Этот был таким сильным, что даже пол в шкафу задрожал.

Коррин была напугана и, похоже, еще не до конца протрезвела, несмотря на весь пережитый ужас. Однако Джоди хотелось влепить ей хорошую оплеуху. Такие сцены часто показывают в фильмах. Один из персонажей начинает биться в истерике, и его приводят в чувство, отхлестав по щекам. Джоди понимала, что в случае с Коррин эффект может быть прямо противоположным — она снова начнет рыдать.

— Возьми себя в руки, — сказала ей Джоди, сцепив от злости зубы. — Ханна должна осмотреть рану Луизы, а для этого нам нужен свет, — объяснила она.

С Ханной же происходило что-то странное. Она сидела, обхватив руками плечо Лу, и испуганно смотрела на всех, дрожа всем телом. В такое состояние она впала после того, как Тревис приставил к ее голове пистолет. Приглядевшись к ней, Джоди не на шутку испугалась.

— А почему ты не можешь подержать дверь? — спросила Коррин.

Расстегнув чемодан, стоявший в углу шкафа, Джоди открыла его.

— Я занята. Мне нужно найти что-нибудь тяжелое, — сказала она.

— Эй, это мой чемодан и там нет никакого оружия.

— Тогда помоги нам и подержи дверь.

Что-то недовольно бурча, Коррин подползла к двери и прижалась к ней спиной. Держась рукой за стену и прихрамывая, Мэтт направился к задней стене шкафа. Через всю его левую щеку пролегала глубокая царапина, а разбитая нижняя губа распухла с одной стороны, но крови там уже не было. Он плохо видел, потому что у него все плыло перед глазами. Скорее всего, это последствие контузии. Слава богу, что он в сознании и может самостоятельно передвигаться. Его, так же как и Джоди, этот громкий резкий звук заставил встряхнуться и побудил к активным действиям.

В другом конце дома продолжали что-то ломать и крушить. От громоподобных ударов в амбаре дрожал пол. Эти удары гулким эхом отдавались в его голове.

Джоди вытаскивала из чемодана все вещи Коррин. Там были свитера, брюки, огромная полиэтиленовая сумка с банными принадлежностями и полусапожки со сломанным каблуком. Она бросила в чемодан сапог со сломанным каблуком, а второй поставила на пол. «Недаром их называют “стилетами”», — глядя на высокий и невероятно тонкий каблук, подумала Джоди.

Она посмотрела на Мэтта. Он, схватившись руками за перекладину с вешалками для одежды, пытался вырвать ее из железных цилиндров, с помощью которых она была прикреплена к стене. Эта перекладина была довольно длинной и состояла из двух частей. Что же, значит, теперь у них есть два металлических стержня длиной не меньше метра каждый. Такое оружие нельзя засунуть под рубашку, но зато им можно нанести довольно сильный удар.

— Как ты думаешь, что они там делают? — спросила Джоди у Мэтта.

Посмотрев на нее, он усмехнулся и сказал:

— Похоже, они ломают этот дом.

Мэтт с такой силой нажал на перекладину, что у него на шее даже вздулись вены. Джоди почувствовала, как у нее по спине побежал холодок. Ей хотелось схватить его за рубашку и оттащить от перекладины. Она понимала, что ему нельзя напрягаться.

Он сказал, что он уже не полицейский. Однако он, похоже, пытается обмануть себя самого. Джоди видела его лицо, когда пыталась заставить его уехать. Сейчас у него было такое же сосредоточенное выражение. Он выполнял свою работу. Он хотел спасти их. Однако Джоди не нужен был герой. Ей было нужно, чтобы он остался в живых. Ей хотелось приготовить для него бифштексы. Хотелось снова посидеть с ним в парке за чашечкой кофе. И еще ей хотелось дрожать от страсти в его объятиях. Уже давно ни один мужчина не вызывал у нее подобного желания. А больше всего ей хотелось провести с ним как можно больше времени, для того чтобы узнать, что именно так привлекает ее в нем.

Мэтт еще раз дернул перекладину, и одна ее часть, согнувшись посередине, легко вышла из железного цилиндра. Он бросил ее на пол, и громкие ухающие звуки, доносившиеся из другого конца дома, перекрыли звук падения. Теперь в этом оглушительном шуме появилась некоторая ритмичность — бум-бум, бум-бум. Казалось, что Тревис и Кейн работают вместе, как одна команда. А еще казалось, что по амбару стреляют из огромной пушки. Пока Мэтт вытаскивал вторую половину перекладины, Джоди надела белый свитер, найденный в чемодане Коррин. В шкафу было душно, но ей не хотелось, чтобы Тревис и Кейн, которые могли прийти в любую минуту, видели ее полуголой. Открыв сумку для банных принадлежностей, она достала оттуда гель для волос, дезодорант-спрей, металлическую пилочку для ногтей и маникюрные ножницы. Все это можно было использовать для обороны. Какое-никакое, а все-таки оружие.

Джоди подползла к Луизе и вложила ей в руку металлический баллончик с дезодорантом. На Лу страшно было смотреть: она была бледной как полотно, лицо ее было покрыто испариной, а блуза намокла от крови. Однако, когда она открыла глаза, Джоди увидела, что они горят от гнева.

— Направь струю им прямо в лицо. Это вам, — сказала Джоди, передав Ханне ножницы, а Коррин пилку для ногтей.

Ханна посмотрела на ножницы безразличным взглядом. Джоди хотелось щелкнуть пальцами перед ее лицом и сказать: «Ну же, девочка, очнись. Ты не сможешь спастись, если будешь сидеть, как парализованная».

Сжав пилочку пальцами, Коррин ткнула ею в спину Джоди.

— На кой черт ты мне ее дала? Ты хочешь, чтобы я перепилила ею дверь, для того чтобы мы смогли выбраться отсюда? — дрожащим голосом спросила Коррин. Джоди поняла, что с ней сейчас вновь случится истерика.

Джоди посмотрела на своих подруг. Луиза серьезно ранена. Ханна сидит неподвижно, как статуя, а Коррин на грани нервного срыва. Схватив Коррин за плечи, Джоди тряхнула ее.

— Успокойся. Если ты все время будешь плакать, то не сможешь выбраться отсюда, — сказала она.

— Выбраться отсюда! — взвизгнула Коррин, повторив ее слова.

В ее глазах Джоди увидела страх. «Наверное, не стоит сейчас говорить ей о том, что ничего не нужно бояться», — подумала она. Им всем было страшно. Однако Джоди понимала, что страх сделает ее совершенно беспомощной и она не сможет оказать достойного сопротивления. Другое дело гнев. Коррин нужно разозлить, например, влепив ей пощечину.

Джоди снова тряхнула головой.

— Вспомни, как обошлись с тобой партнеры Роланда. Вспомни весь тот кошмар, через который тебе довелось пройти.

Перестав всхлипывать, Коррин недоуменно посмотрела на нее.

— Что?

— Вспомни тот день, когда они пришли в твой дом и заявили, что ты не получишь деньги Роланда. Вспомни, как они пытались убедить тебя, что у него была любовница, — сказала Джоди.

Глаза Коррин наполнились болью и страданием. Джоди не знала, что именно так расстроило ее — воспоминание о трехлетней судебной тяжбе или то, что Джоди снова напомнила ей об этом кошмаре. Однако какое это сейчас имеет значение?

Они все четверо были там в тот день и собственными глазами видели, к каким ужасным последствиям это привело. Коррин никогда не вспоминала об этой истории, но сейчас необходимо было вытащить на свет божий всю эту грязь.

— Вспомни, как ты разозлилась тогда, Коррин. За ту сумму, в которую обошелся обед, наверное, можно было купить небольшую машину. А ты разбила все, что стояло на столе. Тарелку за тарелкой, бокал за бокалом. Ты разнесла все в пух и прах. Помнишь?