Он был идеальным мужчиной, с которым хотелось разделить радость пребывания в Италии.

Однако Лили не расслаблялась, — она была готова к тому, что в любой момент чудо закончится. Ей было непонятно, в чем причина такой резкой перемены. После стольких лет откровенно пренебрежительного отношения (хотя это и не мешало ей продолжать мечтать о нем как о мужчине) новый Трэвис, заботливый и чуткий, пугал Лили.

Ей требовалось время, чтобы разобраться в своих чувствах. Все дело было в том, что счастье пришло слишком быстро. Ей казалось, что мираж вот-вот рассеется. Они припарковали машину у отеля и пересекли площадь. Когда Трэвис остановился, чтобы поговорить с резчиком по дереву, она воспользовалась представившимся шансом и сбежала.

— Трэвис, — сказала она, — я посижу немного в кафе на углу. Мне надо кое-что записать.

Он хотел завершить беседу, но она настаивала:

— Прошу тебя, не волнуйся. Я с удовольствием подожду тебя.

Он пристально взглянул на нее. Лили показалось, что он выглядел обиженным, но разве такое могло быть? Как она, Лили Эллис, могла рассчитывать на то, что король вечеринок расстроится из-за нее?

В ее душе, охваченной надеждой, вдруг поселилась какая-то грусть. Лили проследовала к кафе по аллее, залитой солнцем. Она остановилась у стенда с открытками и начала рассеянно перебирать их, жалея, что с ней нет Джаники. Ее сестра была бы в восторге от необычайной красоты Италии.

Она даже представить себе не могла, сколько идей нашла бы для себя Джаника, если бы увидела, как одеваются местные женщины. Все женщины Тосканы обладали сексуальным шармом, и размер не имел значения. Лили заметила, что в одежде они часто акцентируют внимание на груди и бедрах. Лили хотелось бы обладать их смелостью, чтобы следовать их манере одеваться. Однако она будет ощущать себя голой без всех этих многослойных одежд, которые скрывают ее недостатки. Может, американки не обладают европейским апломбом? Но Лили была уверена, что Джаника сумела бы применить увиденное в моделях, которые разрабатывала.

Однако когда Лили подумала о том, как могла бы провести время с Джаникой, то с улыбкой отметила, что не было бы тогда волшебного вечера в оливковой роще.

Лили вдруг осознала, что она первый раз за долгое время ощущает себя свободной от всяких обязанностей. Ей не надо ни о ком заботиться, только о себе.

Не о Трэвисе же, в самом деле? Это просто смешно. Даже с водоворотом событий он смог бы управиться без посторонней помощи, так как умел подчинять себе чужую волю.

Лили всегда заботилась о Джанике. Еще до того, как погибли их родители, ей поручали присматривать за маленькой сестрой. Здесь, в Италии, она впервые была сама по себе. До этого у нее было не слишком много времени, чтобы побаловать себя.

Может, она чрезмерно отдалась воспитанию своей младшей сестры?

Нет, это ерунда. Она делала ради сестры так много, потому что любила ее. И это оправдывало все. Кроме того, Джаника обладает несомненным талантом и поэтому требует к себе особого отношения. Она самая лучшая ее подруга.

Лили была так занята своими мыслями, что невольно вздрогнула, когда молодой итальянец взял из ее рук открытку.

— Я хочу купить ее для тебя.

Лили не могла сообразить, что происходит.

— О Бог ты мой, — сказала она с замиранием сердца, — я и не заметила тебя.

Высокий молодой человек улыбался ей, и она ответила ему искренней улыбкой. Конечно, он не Трэвис, но выглядит очень аппетитно. Он положил несколько монет на прилавок, взял Лили за руку и повел по тротуару.

— Нет, — сказала она, оглядываясь через плечо. — Я не могу позволить, чтобы ты платил за меня.

— Меня зовут Рафаэль, — сказал он, не обращая внимания на ее протесты. — Но друзья называют меня Рейф.

Лили вся зарделась под его взглядом. Он явно двусмысленно произнес слово «друзья». Интересно, что она должна сказать мужчине, который определенно ею заинтересовался? К тому же это был иностранец.

— А тебя как зовут?

Ага. Имя. Она была слишком смущена, чтобы собраться с мыслями.

— Лили, — ответила она. — Меня зовут Лили.

Рейф снова пронзил ее страстным взглядом. Он подвел ее к столику на открытой площадке. Щелкнув пальцами, он подозвал официанта, который не замедлил явиться. Им принесли две чашки дымящегося эспрессо.

— Американка?

Лили кивнула.

— Очень красиво, — сказал он.

Его акцент был как поцелуй солнца. Кажется, общение с Трэвисом открыло в ней какие-то шлюзы. Конечно, ей не хотелось переспать с Рейфом, но она была совсем не против пофлиртовать с ним.

Она притворилась, что не поняла его комплимента, и сказала:

— О да. Америка очень красивая. Но Италия потрясающая.

— Нет, — ответил он и потянулся к ней рукой, проведя пальцем по ее лицу, нежно очерчивая скулу, — красивая ты. Лили, ты прекрасна.

Она не стала отклоняться, но удивленно подняла бровь и спросила:

— Скажи мне, Рейф, скольким американкам ты говоришь эти слова?

Ее новый друг не сразу нашелся что ответить, но потом, упершись взглядом в ее грудь, сказал:

— Ты особенная, Лили.

Если бы она не намерена была поупражняться во флирте, то фыркнула бы от смеха.

Возможно, она не могла похвастаться опытом общения с симпатичными иностранцами, но она была бы полной дурой, если бы не понимала, что Рейф играет роль «спасителя» американских туристок за весьма значительную плату, тем более что он был «оснащен» для этого более чем в достаточной степени (она заметила, что брюки у него между ног топорщатся так, что застежка может в любой момент лопнуть). В конце концов, это не было таким уж страшным грехом, учитывая, как чувственно выглядел Рейф в одежде. На мгновение Лили представила, как переспит с незнакомым итальянцем, но тут же ощутила вину перед Трэвисом, образ которого разрушил все ее фривольные мечты.

— Какого черта?

Лили чуть не подскочила на месте, когда перед ними, словно из-под земли, вырос Трэвис. Он не скрывал того, как сильно разгневан. Хотя Лили и понимала, что играет с огнем, но все же не могла противиться искушению проверить чувства Трэвиса.

— Рейф, это Трэвис. Трэвис, это Рейф.

Она представила двух молодых людей, словно все они были приглашенными на какой-то вечеринке. Однако это, похоже, взбесило Трэвиса еще больше.

Рейф переводил взгляд с Трэвиса на Лили, не скрывая веселого изумления.

— Это твой любовник? — спросил он Лили.

Судя по его тону, он считал Трэвиса высокомерным американцем.

Лили подавила приступ смеха. Она не могла поверить, что за ее внимание сражаются такие красавцы.

«Из-за меня, такой простушки!» — подумала она, и ее сердце наполнилось весельем.

Трэвис потянул ее за руку.

— Мы опоздаем на встречу.

Лили хотела было возразить, но на самом деле ее завела его повелительная манера.

— Встреча? Какая встреча?

Трэвис смерил ее взглядом.

— Забудь. Я отправлюсь на нее сам. Не хотелось бы прерывать вашей милой беседы.

Он отвернулся и энергично зашагал по улице. Лили запаниковала. Она испытала его чувства, но в результате своих капризов могла потерять его навсегда. Лили ощутила себя испорченной и глупой. Трэвис подарил ей незабываемый день, а она отплатила ему тем, что повела себя, как публичная женщина, начав флиртовать с первым встречным.

Не обращая внимания на своего нового спутника, она метнулась вслед за Трэвисом.

— Трэвис! — закричала она, и в ее голосе читалось отчаяние.

Она попыталась сгладить ситуацию, но его взгляд подсказал ей, что она попала в немилость. Он окатил ее презрением, словно ледяной волной, и слова застряли у нее в горле.

Трэвис не вымолвил ни слова, пока они добирались до отеля, и на сердце у Лили стало еще тяжелее. В холле гостиницы он посмотрел на нее, как на незнакомку.

— Не смей больше играть со мной в игры.

Он отвернулся и вышел.

Лили ощутила, что ей недостает воздуха. Она боялась потерять его, она боялась даже представить, чем может для нее обернуться легкомысленная выходка. Его слова были жестоким напоминанием о том, что она никто в его жизни.