Затем отправил их судье и Ле-Гуэну, добавив один и тот же текст:

«Теперь, когда преступник мертв, как нам спасти жертву?»

13

Когда Алекс открыла глаза, крыса была прямо перед ней, в нескольких сантиметрах от ее лица, — так близко, что показалась ей в два-три раза больше, чем на самом деле.

Алекс завопила, крыса поспешно юркнула обратно в корзину, но потом снова перебралась по веревке к клетке и оставалась наверху довольно долго, колеблясь между опасением и любопытством и принюхиваясь — очевидно, чтобы оценить степень возможной опасности, а также интереса объекта исследования. Алекс кричала на нее, пытаясь прогнать, но крыса не обращала на это внимания и продолжала сидеть неподвижно, слегка наклонив голову и пристально глядя на пленницу. Алекс, вне себя от страха и отвращения, смотрела на этот розовый нос, блестящие глазки, длинные белые усы, густую шерсть и голый хвост, казавшийся нескончаемым. Она с трудом перевела дыхание. Она уже настолько обессилела, что не могла много кричать, чтобы напугать крысу, и вскоре замолчала, после чего они обе долго смотрели друг на друга.

Все это время крыса находилась сантиметрах в сорока от нее. Потом она осторожно вернулась обратно в корзину и принялась грызть корм, время от времени поглядывая на Алекс. Иногда она, непонятно по какой причине, неожиданно вздрагивала и шарахалась в сторону, словно желая спрятаться, но быстро успокаивалась, убеждаясь в том, что ничто ей не грозит, и снова возвращалась к еде. Кажется, она была голодна. Это была взрослая крыса, примерно тридцати сантиметров в длину. Алекс забилась в глубь клетки, как можно дальше от огромного грызуна. Она смотрела на крысу так пристально, словно надеялась одной силой взгляда удержать ее на расстоянии. Крыса доела корм, но после не сразу поднялась по веревке. Она приблизилась к Алекс. На сей раз та даже не закричала — лишь закрыла глаза и заплакала, не поднимая век. Когда она наконец открыла глаза, крыса исчезла.

Отец Паскаля Трарье. Как же он ее нашел?.. Если бы Алекс соображала хоть немного лучше, она, возможно, и нашла бы ответ на этот вопрос, но сейчас ее мысли были смутными и застывшими, словно выцветшие старые фотографии, — никакого движения. Да и потом, разве это в нынешней ситуации так уж важно?.. Нужно попробовать как-то договориться с ним, выдумать правдоподобную историю, чтобы он наконец выпустил ее из этой клетки… дальше мысли начинали путаться. Алекс всеми силами пыталась сосредоточиться, но так и не смогла подхватить ускользающую нить размышлений — перед ней появилась вторая крыса.

Еще больше первой.

Возможно, вожак.

Шерсть у него гораздо темнее, чем у других.

Он подобрался к ней не по той веревке, которой была привязана корзина, а по той, на которой держалась ее клетка — и теперь оказался прямо над головой Алекс. В отличие от своего предшественника он не собирался убегать, даже несмотря на окрики. Быстро перебирая лапками, он спустился по веревке на крышку клетки. Когда передние лапки коснулись крышки, Алекс ощутила его запах. Это был воистину огромный грызун, плотный, с блестящей шерстью, с очень длинными и густыми усами и черными глазками-бусинами. Хвост у него такой длинный, что, на мгновение проскользнув в щель между досками, он коснулся плеча Алекс.

Не удержавшись, она в ужасе завопила. Грызун без всякого испуга повернулся к ней и начал неторопливо расхаживать туда-сюда по верхним доскам. Время от времени он останавливался, замирал, потом снова двигался с места, словно выполняя норму ходьбы. Алекс следила за ним глазами, вне себя от страха и отвращения. Она задыхалась, сердце билось неровно, с перебоями.

Его привлекает мой запах, подумала она. От меня воняет грязью, мочой, рвотой… Ему нравится этот запах падали.

Грызун встал на задние лапки и, подняв мордочку вверх, зашевелил усами.

Алекс невольно подняла глаза и посмотрела в том же направлении.

Две другие крысы, в свою очередь, начали спускаться по удерживающей клетку веревке.

14

Можно было подумать, что в заброшенном здании бывшей больницы собираются снимать кино. Спецназ уже уехал, работники технических служб протянули повсюду десятки метров кабеля и расставили мощные прожекторы на треногах, заливающие внутренний двор и склад стройматериалов режущим глаза светом. Несмотря на то что стояла глухая ночь, здесь, кажется, не осталось ни одного квадратного сантиметра тени. С помощью бело-красных пластиковых лент устроили специальные проходы, чтобы перемещаться без риска наследить там, где могут обнаружиться улики. Затем эксперты приступили к работе.

Задача заключалась в том, чтобы узнать, привозил ли Трарье свою пленницу сюда сразу после похищения, прежде чем переправить ее в какое-то другое место.

Арману очень нравилось, что кругом полно народа — толпа сослуживцев всегда была для него надежным источником дармовых сигарет. Он умело лавировал между ними, обходя тех, у кого стрельнул уже не одну сигарету, и, прежде чем те успевали предупредить остальных, успел запастись куревом на три-четыре дня.

Затем он вышел во двор и, докурив одну из трофейных сигарет до последнего миллиметра, слегка озадаченно воззрился на царящую вокруг суету.

— Ну что? — подойдя к нему, спросил Камиль. — Я так понимаю, судья уже уехал?

Арман мог бы сразу ответить на этот риторический вопрос, но, будучи натурой философской, весьма ценил такую важную добродетель, как терпение.

— Само собой, он вряд ли поехал и на автостраду, — продолжал Камиль. — А зря — не каждый день увидишь преступника под колесами грузовика. С другой стороны…

Он нарочито внимательно взглянул на циферблат своих часов. Арман с невозмутимым видом ожидал дальнейших рассуждений. Луи, казалось, полностью погрузился в созерцание строительного инвентаря.

— С другой стороны, уже как-никак три часа ночи, — словно в раздумье произнес Камиль. — Судье пора и на боковую. Его можно понять: нагромоздить такую кучу глупостей всего за один день — это тяжело. Как тут не устать…

Арман отбросил в сторону свой микроскопический окурок и вздохнул.

— Что это значит? — спросил Камиль. — Ты хоть слышал, что я сказал?

— Ничего, — ответил Арман, — ты ничего по сути не сказал. Ну что, будем работать или груши околачивать?

Он был прав. Камиль и Луи, проталкиваясь сквозь толпу сотрудников, добрались наконец до жилища Трарье на первом этаже бывшей больницы. Там уже находились эксперты-криминалисты, и в крохотной квартирке работать пришлось в буквальном смысле плечом к плечу.

Сначала Камиль бегло осмотрел все помещения одно за другим. Квартирка скромная, комнаты — чистые, посуда аккуратно расставлена, ложки, вилки и прочий кухонный инвентарь — разложены в ряд, словно у торговца на блошином рынке. Кроме того, обнаружились внушительные запасы пива — есть из чего соорудить настоящую гору. И ни одной книги, блокнота или даже просто листка бумаги, словно обитатель квартиры был неграмотным.

Единственной любопытной деталью оказалась комната, принадлежавшая, судя по всему, подростку.

— Комната его сына… э-э-э… Паскаля, — уточнил Луи, заглянув в свои записи.

В отличие от остальных помещений здесь уборку не делали чуть ли не с допотопных времен. Пахло затхлостью и плесенью, образовавшейся на отсыревшем постельном белье. Игровая приставка Xbox 360 и джойстик покрыты густым слоем пыли. Но компьютер с широким монитором выглядел более-менее прилично — только о нем в этой комнате заботились, хотя и не слишком: пыль, кажется, стирали рукавом. Один из экспертов уже включил его и бегло просматривал имеющиеся на диске материалы, прежде чем забрать его с собой для более подробного изучения.

— Игры, игры, игры… — пробормотал он. — Интернет-подключение…

Камиль слушал, одновременно осматривая содержимое стенного шкафа, которое фотографировали другие эксперты.

— …и порносайты, — добавил тот, кто сидел за компьютером. — Игры и порносайты. У моего пацана то же самое.