«18 июля. Афанасьев оставил Власова с группой командного состава и женщиной в районе Язвинки. Сазанов».
«18 июля. Сазанову. Великая честь найти и помочь Власову. Радируйте через каждые три часа. Штаб ЛПД». [114]
Эти радиограммы, безусловно, исторический памятник той растерянности и ошеломленности, которые царили в наших штабах летом 1942 года. Легко догадаться, что из штаба Партизанского движения доложили наверх, что Власов найден, и теперь Ставка не желала и слышать об ошибке, сверху требовали, чтобы все так и было, как доложено.
«20 июля. Разыскать Власова, Виноградова требует Ставка. Мобилизуйте все силы розыска. Штаб ЛПД».
«21 июля. Сазанову. Передаю вам приказ Ставки Верховного Командования доставить Власова, Афанасьева, Виноградова самолетом, который будет подан по вашему требованию. Жду немедленного ответа. Жданов».
Обратим внимание на совпадение дат…
21— м числом июля помечена поданная И.В. Сталину докладная записка Лаврентия Берии, в которой достаточно объективно и полно восстанавливались события, произошедшие после 25 июня с остатками штаба 2-й Ударной армии.
Завершалась записка словами:
«14 июля германское радиовещание в сводке верховного командования передало, что во время очистки недавнего волховского котла обнаружен в своем убежище и взят в плен командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Власов».
Эта информация завершала аналитическую записку. Далее шла подпись Берии. Лаврентий Павлович никак не комментировал немецкое заявление, перекладывая решение судьбы генерала на плечи Сталина.
Сталину это решение, видимо, далось нелегко.
Можно предположить, что он сам связывался с Ленинградом, откуда поступило обнадеживающее известие о спасении Власова…
На эту мысль наводит нас то, что 21 июля радиограмма, отправленная Сазанову, ушла за подписью самого товарища Жданова. Тогда же — никаких сил не жалко, лишь бы не расставаться с призрачной надеждой! — руководителю спецотряда партизан при штабе Волховского фронта товарищу Косицыну ушло распоряжение: «Добейтесь у Мерецкова через начальника штаба Семенова выброс самолетами Сазанову 50 лучших партизан. Выполнить приказ Сталина об эвакуации Власова, Виноградова, Афанасьева в наш тыл. Начальник штаба ЛПД Никитин».
Партизан Сазанов и сам теперь был не рад, что ему удалось спасти генерала Афанасьева.
Не того генерала, оказывается, он спас.
А где взять того, которого надо, если тот уже давно у немцев. [115]
«22 июля. Поиск Власова продолжаем. Шлите самолет с расчетом на Афанасьева и 2-х тяжелораненых».
«23 июля. Жданову. Афанасьев прибыл к нам 5 июля. Власовым разошлись Язвинки. После о нем ничего не известно. Мной посланы в розыск 22 человека, две группы в 19 человек, 5 человек райактива. Розыск продолжаю. Сазанов».
Только 24 июля Верховное командование смирилось с горькой мыслью, что сообщение немецкого радио — правда. Однако и теперь отбоя не последовало.
«24 июля. Личным распоряжением Начальника ЛПД Никитиным в город Валдай вызваны командиры партизанских бригад, действующих в партизанском крае, где они получат задание по организации боевых действий на ряде коммуникаций противника на случай возможного транспортирования пленных из числа лиц комсостава 2-й Ударной армии».
И— кто знает? — может, и отбили бы, только Андрей Андреевич Власов уже находился в это время далеко от ленинградских партизан — в Винницком лагере для военнопленных генералов и высших офицеров.
Хорошо хоть, что генерала Афанасьева забрали у Сазанова…
«24 июля. Афанасьев вылетел. Сообщать не могли по случаю обстрела. Сазанов».
Итак…
12 июля, как пишет в своей книге, руководствуясь немецкими источниками, Екатерина Андреева, «Власов был обнаружен в крестьянской избе деревни Туховечи офицером разведки немецкого 38-го корпуса капитаном фон Шверднером и переводчиком Клаусом Пельхау. До этого они нашли труп, принятый ими за тело Власова, и решили проверить, не скрывается ли в избе кто-либо»…
Екатерина Андреева пишет, что, когда Власов услышал шаги немцев, он вышел и сказал:
— Не стреляйте, я — Власов{31}. [116]
Похожую версию излагает политрук Хонименко, рассказавший, что, блуждая по лесам, он отправился искать питание в Сенную Кересть. Когда пришли туда, одна из старушек посоветовала им немедленно уйти из села. Она сказала, что в селе много немцев, которые вчера захватили командующего Власова.
«Эту старушку пригласили на опушку, где она рассказала, что пришла женщина, попросила покушать, когда ее накормили, она попросила покормить товарища. Хозяйка дома согласилась. Когда покушал Власов, в это время дом уже был окружен немцами. Подойдя к двери и открыв ее, Власову было предложено поднять руки вверх. Власов заявил: „Не стреляйте, я командующий 2-й Ударной армией Власов“. Их забрали и повели вместе с женщиной».
Но не все сходится в этих рассказах…
События громоздятся, наползают друг на друга, не сообразуясь со здравым смыслом.
Капитан фон Шверднер и переводчик Клаус Пельхау вначале находят труп, принятый ими за генерала Власова, а потом производят обыск избы, где скрывается Власов, и находят живого Власова…
Женщина (Воронова?) просит покормить ее, потом Власова…
Он что, пока обедала Воронова, сидел на улице? Вообразить, что это происходит в населенной деревне, — трудно…
Кроме того (и это главное!), судя по фотографии, сделанной на станции Сиверская, где Власов, как нашкодивший школьник, стоит перед крылечком штаб-квартиры генерала Линдемана, он не особенно осунулся за две неведомо где проведенные недели.
Так что мысль о скитаниях Власова по лесам и болотам тоже надобно откинуть, особенно если вспомнить, что странствия Власова происходили на территории, где два месяца умирала от голода огромная армия.
Похоже, что Виноградову и Власову был известен какой-то запасной, не использованный КП 2-й Ударной армии, где имелся запас продуктов.
Этот КП и стал «своим убежищем» для генерала Власова.
Журнал «Посев» (№7, 2002), традиционно трактующий фигуру Власова исключительно в жанре «антисталинского протеста 1939-1945 гг.», это мое предположение с негодованием отвергает.
«25— 26 июня вместе с Власовым искали спасения около 50 человек. Есть сведения, что днем 25 июня командарм, потрясенный бессмысленной гибелью армии, впал в шок и находился в таком состоянии несколько суток. Однако „сенсационные“ утверждения Н.М. Коняева, что Власов вместе с поваром М.И. Вороновой в период с 27 июня по 12 июля якобы прятался на безвестном КП с запасом продуктов,-не более чем фантазия». [117]
Насчет фантазии мы еще поговорим, а вот обвинение в сенсационности надо снять сразу. Какая же это сенсационность, если об этом было сказано по немецкому радио еще 14 июля 1942 года…
Об этом Л.П. Берия докладывал И.В. Сталину… Помните: «14 июли германское радиовещание в сводке верховного командования передало, что во время очистки недавнего волховского котла обнаружен в своем убежище и взят в плен командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Власов».
Обратим здесь внимание на слова про «свое убежище».
Едва ли дом старосты в деревне Туховечи (Туховежи, как утверждает автор журнала «Посев») мог быть «своим убежищем» для генерала Власова.
Теперь о фантазии…
К жанру фантазии могут быть отнесены малограмотные, основанные на поверхностном знании материала попытки насильственной героизации А.А. Власова, предпринятые на страницах журнала «Посев» Кириллом Александровым.
Чего стоит, например, высосанная из пальца душеспасительная история о том, как Андрей Андреевич Власов отдал зябнущему от потери крови начальнику штаба Виноградову «собственную шинель с генеральскими знаками различия», в которой 11 июля и был обнаружен труп Виноградова патрулем капитана фон Шверднера из 38-го армейского корпуса, принявшим его по этой причине за Власова!
Между тем, если бы начинающий историк потрудился хотя бы бегло ознакомиться с биографией начальника штаба 2-й Ударной армии, он мог бы выяснить, что Виноградов не только много месяцев занимал генеральскую должность, но и был произведен в генерал-майоры, правда, когда армия уже находилась в окружении.