Он просто должен ей это сказать! И даже если она… Он сумеет ее убедить, что его любви хватит на двоих. И неожиданно вспомнил продолжение:

«Не всякая жизнь хороша.

Да здравствует добрая ссора!»

Ну, будем надеяться, до этого дело не дойдет.

— Даш…

— М-м-м? — голос уже совершенно сонный. «Молчи, молчи», — уговаривал себя Димка, вместо этого продолжил:

— Знаешь, о чем я подумал?

— Нет.

— Какие у нас с тобой будут красивые дети.

Дашино тело в его объятьях мгновенно напряглось. Голос был тоже напряженный, не сонный.

— Дима, не говори так. Даже в шутку.

Какие тут шутки. Димка чертыхнулся, протянул руку, включил ночник. Даша сощурилась.

Все равно, ему надо видеть ее глаза!

— Дашуль, неужели ты не понимаешь, того, что мне совершенно очевидно. Это же я, — он замялся, но остановиться себе не позволил: — Я — тот знак, которого ты ждешь. Я посланник… — еще одна пауза. Как же трудно это говорить! — от твоего сына. Он простил тебя. Твое покаяние закончилось. Пришло время жить.

«И любить», — мысленно добавил он.

Даша смотрела на него. С выражением, смысл которого он не мог разгадать. Димка понял, что зря он все это сказал. Неправильно. Не так. И не давая себе времени на раздумья, выпалил:

— Ты права. Все не так. Никакой я не посланник. Просто, — голос его все-таки дрогнул, — я люблю тебя. Больше, чем мог себе это раньше представить. Ты мой свет. В тебе вся моя жизнь. Без тебя я никто. Я готов быть для тебя кем угодно: посланцем, знаком, другом, любовником, мужем. Только не отвергай меня. Пожалуйста, — последние слова он произнес уже шепотом, с умоляющими интонациями, которых так не хотел допускать.

Дашина рука обхватила его затылок, протянула к себе.

— Все ты врешь, Дима, — шепнула ему на ухо. — Ты посланник Сашин. Я это сердцем чувствую. Он простил меня. А ты, — она прерывисто вздохнула, — ты подарил мне жизнь. Ты представить не можешь, как я люблю тебя.

— Девочка моя, Дашенька, любимая, — оглохший от счастья Дима сцеловывал слезы с ее щек, — ты только не плачь больше. Я с тобой. Теперь все будет хорошо.

А потом он выключил свет, и они лежали в темноте, обнявшись, шепча друг другу нежности и признания, потому что никаких секретов между ними не осталось.

Если вы бывали в подобной ситуации, то понимаете, о чем идет речь. А если нет… что же, будем надеяться, что вам еще повезет. А пока, то, о чем шепчутся влюбленные, покажется вам сущим бредом.

И вообще, давайте оставим наших героев хотя бы ненадолго одних. Надо успеть хоть немного поспать. Ведь завтра им предстоит веселенькое утро.

Глава 14. Бодрое утро и горячий вечер

Звонок, раздавшийся в квартире Дмитрия утром, вызвал у того стойкое ощущение дежа вю. Повернулся на бок. Дежа вю испарилось. Потому что, в отличие от вчерашнего вечера, сегодня рядом с ним лежала Даша, его солнышко, его любимая, его будущая жена. И сладко спала, никак не реагируя на разрывающийся от натуги дверной звонок. «Крепко же я ее вчера умотал», — усмехнулся про себя Дима, спуская ноги с кровати на пол. Нащупал и подтянул к себе штаны. Надел, подумал, достал из шкафа футболку. Сомнений в том, кто это, у него не было. Теперь-то уж точно мать, больше некому.

Он уже был в дверях спальни, когда…

— Дима?

Улыбнулся, поворачиваясь. Господи, как же она хороша! Губки, припухшие после сна и, наверное, после его поцелуев. Волосы рассыпались по плечам. Руки прижимают одеяло к груди. И огромные-преогромные глаза, в которых застыл… ужас.

— Доброе утро, зайка!

— Дима, кто это? — в голосе такая же паника, как и глазах.

Димка пожал плечами.

— Мама.

— Как мама?! — ахнула Даша, прижав пальцы к губам. Одеяло упало вниз.

— Моя мама, — попытался успокоить Дима. «И как всегда, блин, не вовремя», — мысленно добавил, любуясь открывшимся видом.

Даша, заметив направление его взгляда, подхватила одеяло.

— Где моя одежда?

— Джинсы тут, — Димка пнул искомый предмет ногами. — Все остальное — в гостиной. Кажется. Только учти, на рубашке половины пуговиц нет.

Дашка смотрела на него с таким ужасом, а ему хотелось расхохотаться. И тут…. Черт, как же он сразу не сообразил! Дима раздвинул дверцы шкафа, начал рыться на полках. Нашел.

— Держи, — положил рядом с Дашей нечто переливчато-шелковое. — Халат.

Звонок опять начал немилосердно трезвонить.

— Чей?

— Твой. Купил тебе на Новый Год, подарить не решился, — Димка усмехнулся. — У меня там целая полка твоих подарков. Потом покажу.

Даша накинула халат до обидного стремительно.

— Дима, что делать?

— Вариантов нет. Если не откроем — вызовет спасателей, — Димка чмокнул ее в нос. — Да не волнуйся ты так, это всего лишь мама.

Ну да, ему легко говорить!

— Господи, похудел как! — причитала Анна Николаевна Тихомирова, расцеловав своего ненаглядного Димульку. — Вон круги какие под глазами. Эта работа тебя доканает.

— Привет, мам. Я тоже рад тебя видеть. Только, знаешь, ты немного не вовремя….

— Глупости, я своего сына месяц не видела, какое может быть не вовремя, — мать подхватила пакеты и пошла на кухню. Димка двинулся следом.

— Мам, я не один.

Анна Николаевна повернулась. Укоризненно покачала головой.

— Господи, ну никакого удержу у тебя нет! Вчера же прилетел только! Ты что, потерпеть не мог? Совсем как отец! Ладно, я пока кофе сварю, а ты девушку проводи.

Димка вздохнул.

— Не собираюсь никого провожать.

— Хорошо, веди сюда, — Анна Николаевна достала джезву, — помогу тебе от нее избавиться. Не в первый раз.

«Да что же такое», — мысленно простонал Дима. Вслух сказал.

— Просто помолчи первые пятнадцать секунд, о’кей?

— Конечно-конечно, — Анна Николаевна набирала воду. — С корицей будем варить?

Повернувшись на звук шагов, Анна Николаевна приятно удивилась. Девушка была чудо как хороша. Высокая фигуристая красавица — под стать ее красавцу сыну. Взгляд смущенный, но было в нем еще что-то… «Девочка далеко не дурочка. И в жизни кое-что повидала», — решила Анна Николаевна и неожиданно поняла, что очередная сынкина пассия вызывает у нее симпатию. Жаль девочку. Анна Николаевна улыбнулась теплой ободряющей улыбкой.

— Ну, здравствуйте!

— Даш, познакомься, это моя мама, Анна Николаевна Тихомирова. Мам, это моя невеста, Даша.

Ложка, которой Анна Николаевна отмеряла кофе, выпала у нее из рук.

— Как невеста!?!

— Обыкновенно, — Димка пожал плечами. — Вы же этого с отцом так жаждали?

— И, по-твоему, я должна узнать об этом вот таким вот образом? — голос Анны Николаевны стремительно набирал силу. Дашке хотелось немедленно куда-нибудь исчезнуть.

— Учитывая, что предложение я сделал только сегодня ночью, и согласие получил… А я его, кстати, получил? — не обращая внимания на кипящую мать, Димка поднес Дашину руку к губам. Даша, как загипнотизированная, кивнула.

— Так вот, учитывая, что согласие невесты я получил только сегодня ночью, — как ни в чем не бывало продолжил Дима, — ты первая, кто узнал. Или тебе надо было прямо ночью звонить?

Анна Николаевна внимательно смотрела на сына. Она постепенно стала понимать, что Димка говорит абсолютно серьезно. А она ведет себя просто как… «Истеричная клушка, вот кто!»

— Господи, это просто так неожиданно все! Поздравляю! А когда свадьбу планируете!

— Мама, ты что, правда, думаешь, нам ночью нечем заняться было, кроме как дату свадьбы обсуждать, — ответил невозможный Тихомиров. Дашке от стыда хотелось провалиться сквозь землю. И тут, о чудо! в прихожей зазвонил телефон.

— Это мой, — поспешно вскочила со стула Даша, — извините.

— Дима, это как понимать? — накинулась на Дмитрия мать, как только они остались одни. — Это серьезно?