- Хуже - смотреть, как кто-то другой спит с твоим напарником.
- Да спи с кем хочешь! - бросил Боб в ее сторону. - Но только безопасный секс! - натужно захохотал он и вылил в рот
остатки джина.
- Здорово вы ушли в сторону, - сказал я. - Так что же, вам не приходило такое в голову?
Я пристально смотрел на Боба, он пожал плечами:
- Мало ли что приходит в голову... Мы рассматриваем все варианты. Раз ты до него додумался, то мы - тем более...
- Я обещала, что обеспечу твою безопасность, - сказала Анна уже безо всяких улыбок и демонстраций. - И я не собираюсь
нарушать нашу договоренность. Мы и так раскрутим Гиви. Если ты нам поможешь, конечно.
- Что вам понадобится?
- Твое терпение. - Анна загнула мизинец на правой руке. - Твоя решимость, твое доверие. - Безымянный и средний
пальцы легли рядом. - Твоя готовность рискнуть один раз, чтобы не ходить всю жизнь под страхом...
- Просто пионерский утренник какой-то, - пробормотал Боб, выбираясь из кресла. Когда он закрыл за собой дверь ванной,
я спросил Анну:
- Скажи, пожалуйста... Только без болтовни о терпении и доверии. С этими качествами долго не живут. Скажи -
насколько я могу доверять твоему бывшему любовнику? - Я кивнул в сторону ванной комнаты.
- Не могу даже назвать это любовью, - быстро ответила Анна, словно все необходимые слова были заучены ею заранее. -
Это было просто средство скрасить время в такой же гостинице, как эта, но в другом городе... И это быстро закончилось, так
что...
- Я могу ему доверять? - повторил я свой вопрос. - И насколько? Могу я, например, повернуться к нему спиной еще раз?
- Это зависит от обстоятельств, - проговорила Анна, как будто мысленно взвешивая возможности «за» и «против». - Боб
слишком нравится самому себе. И полагает, что должен нравиться всем остальным. Особенно женщинам...
- Так стоит ли подставлять ему спину? Если мы окажемся в темной комнате один на один...
- Я бы не стала испытывать судьбу, - прошептала Анна.
Глава 4
Чуть позже Анна сказала о Бобе:
- Нарциссизм, усугубляемый чрезмерными собственническими амбициями по отношению к своим сексуальным
партнерам. - Это звучало как диагноз психиатра, и Анна пояснила свою мысль: - Он хочет, чтобы все его женщины хранили
ему верность. А он мог бы спать с кем попало... Впрочем, я никогда не считала себя его женщиной.
- А он? - уточнил я.
- Да, это проблема, - вздохнула Анна, - но все-таки не главная в данный момент.
Тут она была права. Главной проблемой этого дня было узнать, сумел ли «нарцисс-собственник» произвести должное
впечатление на людей Гиви в баре возле железнодорожного вокзала. Мы заставили Боба надеть турецкую кожаную куртку и
вынуть серьги из ушей.
- Теперь от тебя не будут шарахаться, - сказала Анна, закончив работу по перевоплощению Боба. - И, пожалуйста,
разговаривай соответственно...
- Я, бля, - сказал Боб, - знаю, бля, какой базар вести... Столкуемся с пацанвой.
- Очень натурально, - оценил я. - Может быть, тебе поменять профессию? С твоими талантами тебя примут с
распростертыми объятиями. Тот же Гиви...
- Не наезжай на меня, падла, - вежливо попросил Боб. - А то размажу...
И он уехал. А мы поехали ко мне на квартиру.
Гарик сдержал свое слово, и наряд милиции еще три дня назад застукал двоих стриженых лбов в джипе неподалеку от
моего дома. Но после того, как было опубликовано официальное сообщение о раскрытии ограбления «Европы-Инвест», у
людей Гиви пропали мотивы гоняться за Сидоровым и его знакомыми.
Во всяком случае, у подъезда было чисто. Сначала это обнаружила Анна, а пару минут спустя в этом убедился и я,
покинув салон «Ягуара».
Мы поднялись наверх. Анна бросала по сторонам настороженные взгляды, а я думал о странности этой ситуации: вот
наконец я возвращаюсь домой, достаю ключи от квартиры, мельком смотрю на Ленкину дверь...
Только радости при этом я не чувствовал. Была усталость, напряжение, ожидание скрытой опасности, но радости не было.
Ничего еще не кончилось, и ноша по-прежнему заставляла меня сутулиться.
А карман плаща оттягивал «люгер». С полной обоймой.
Я вставил ключ в замочную скважину, а сам шагнул в сторону, чтобы стоять не перед дверью, а перед стеной коридора.
На случай, если кто-то продырявит мою дверь выстрелом изнутри. Анна одобрительно кивнула. Ее куртка расстегнута.
Но никто не поджидал нас в засаде. Мы вошли, я скинул ботинки, повесил плащ и повалился на диван.
- И правда, отдохни, - сказала Анна. - Я буду поддерживать связь...
Странно она выразилась: «буду поддерживать связь». С кем? Со мной? Или с Бобом? Весь вопрос в том, какая связь
окажется прочнее.
Потом я уснул. И проснулся, когда за окном было темно. Наступала нрчь, время любовников и убийц.
Как раз для меня и для Анны.
Она не зажигала свет и мелькнула словно тень на стене. С ног до головы она была одета в черное: водолазка, джинсы,
кроссовки.
- Вставай, - прошептала она. - Боб уже сработал. Он звонил.
- Какие новости? - пробормотал я, пытаясь разлепить веки.
- Хорошие. Боб получил по морде.
- Это действительно хорошая новость, - согласился я и, скатившись с дивана, пополз в ванную. Здесь я нащупал кран
холодной воды, открутил его и брызнул себе в лицо пригоршню прохладных капель. Этой малоприятной процедурой остатки
сна были изгнаны.
- Как ты себя чувствуешь? - услышал я голос Анны, хотя сама она оставалась невидимой. Я пошел на звук, вытянув
влажные руки, и нащупал ее голову на уровне моих бедер: Анна сидела на полу, скрестив ноги. Я тяжело опустился рядом.
- Я спросила, как ты себя чувствуешь, - напомнила Анна. - Ты готов?
- Всегда готов, - прошептал я, но тут вспомнил, что мой «люгер» остался в плаще. Опять получилось, что я переоценил
себя. Пришлось идти в прихожую, искать плащ, искать в нем карман, а в кармане - пистолет.
- За что расквасили физиономию твоему дружку? - поинтересовался я, вернувшись к Анне. - Кому-то не понравилась его
бороденка?
- Он перебрал. - Я не видел лица Анны, но понял, что она улыбается. - В том смысле, что повел себя слишком нагло. Его
едва не размазали по стенке... Но обошлось.
- Боб все сделал, как надо?
- А это ты скоро узнаешь. - Анна сплела свои пальцы с моими. - Нам осталось ждать не так уж и долго.
В этом она оказалась права. Обычно ожидание - весьма тоскливое и нудное занятие. Время тянется как резина. Можно
считать овец, как при бессоннице, но вряд ли это поможет. Мы сидели на ковре, сцепив руки, как влюбленная пара
школьников, и молчали. И время пронеслось как поезд по скоростной магистрали.
Двое школьников разжали пальцы и потянулись за оружием, спрятанным в одежде. Встали и разошлись в разные
стороны.
Мы потеряли друг друга в кромешной темноте, опустившейся на нас.
Глава 5
На моем левом запястье - старые механические часы, без всяких там подсветок и музыкальных попискиваний. Поэтому я
не знал, который час. Ясно лишь было, что полночь уже миновала. Самое время для осторожно скребущихся звуков за
дверью.
Это напоминало ситуацию в кресле зубного врача, когда тетка в белом халате орудует у тебя во рту какими-то
металлическим штуками, а ты понятия не имеешь, что это и зачем. Главное - результат. Так и сейчас: я не видел, чем
обрабатывали замок неизвестные умельцы, но в итоге раздался щелчок, и петли едва слышно скрипнули. Началось.