— Ты права, как всегда, — мрачно согласился Бриз. — Этот негодяй разболтал прессе о моей первой жене. Ему рассказал эту историю какой-то приятель с острова Ивиса, куда отправилась Джеральдина Анна со своей любовницей. Можешь представить, что я чувствовал, когда читал об этом в газете, но настоящим ударом это стало для матери Джеральдины Анны, которая до этого не знала, что ее дочь лесбиянка.

— Я не могу поверить, что эти письма посылал Джейми!

— Ради бога, давай забудем о них, — раздраженно оборвал ее Бриз. — Раз ты согласилась бросить свои поиски, подобных писем больше не будет.

— Я еще не решила.

— О господи! — воскликнул Бриз и выскочил из комнаты. Плам сказала себе, что не следовало бы забывать, что воспоминание о первой жене всегда раздражает Бриза, как, впрочем, и ее тоже, в какой-то степени. Каждая вторая жена в той или иной мере страдает синдромом Ребекки и ревниво раздумывает о том, сильно ли муж любил ее предшественницу. Так думала Плам, когда зазвонил телефон.

— Лео! Чему обязана? — В трубке стоял гул голосов, и Плам решила, что Лео звонит из какого-то паба.

— Плам., ты слышишь меня?.. Да, я в «Грозди винограда»… Послушай, мне кажется, я обнаружил кое-что интересное для тебя… Думаю, я знаю, кто сбывает эти поддельные картины. Мне следовало бы догадаться об этом раньше, потому что я дважды видел его на пароме и оба раза он был один. Помнишь, я говорил, что паром самое подходящее средство для контрабандной переправки? Нет, не по телефону… Нет, я не могу говорить громче… Вокруг полно людей, а я не хочу, чтобы это кто-нибудь услышал. Что? Не могу разобрать ни слова… О господи, здесь как в зоопарке…

Послушай, почему бы мне не приехать к тебе?

— Это невозможно, Лео. Через полчаса мы встречаемся в «Савойе» с какими-то клиентами из Швейцарии. Но к девяти мы освободимся. Может, поужинаешь с нами? Нет? Тогда давай договоримся на завтра… Хорошо, у тебя, около четырех. Не терпится услышать твою новость.

Интригующий звонок Лео привел Плам в возбужденное состояние, и, одеваясь, она принялась насвистывать.

— Что это с тобой? — удивился Бриз, завязывая галстук. — Только что ты была как в воду опущенная.

Взволнованная, она поглядела на него просительным взглядом:

— Дорогой, мне нужен еще один только день, чтобы разобраться с этими подделками.

— Оставь это! — оскалился Бриз. — Один день ничего не может решить.

— Может! И ты знаешь, как мучает незавершенное дело! — Всовывая ноги в туфли на серебристой платформе, она рассказала Бризу о своем телефонном разговоре с Лео.

День был таким же хмурым, как и большинство других в Англии весной. «Неудивительно, что нарциссы с такой неохотой кивают своими золотыми головками», — думала Плам, на большой скорости проезжая через Риджентс-парк на своем черном «Порше».

Лео жил в южном конце Мэддокс-сквер, в небольшом мрачном доме, который вот-вот должны были снести. Здесь доживали свой век несколько офисов и жилых квартир. Все дышало запустением и заброшенностью. Похоже, многие годы на содержание дома не тратилось ни пенни.

Обнаружив с удивлением, что входная дверь распахнута, Плам нажала кнопку звонка Лео, но ответа не последовало. «Наверное, звонок не работает, поэтому Лео и оставил дверь открытой», — подумала Плам и быстро поднялась по узкой крутой лестнице на второй этаж. Дверь в квартиру Лео тоже была приоткрыта, и, толкнув ее, Плам вошла. В большой белой комнате одиноко стояли два потертых кожаных кресла и такой же диван перед камином. Большой рабочий стол возле окна был завален газетами и журналами.

На кремовом ковре ручной работы между черным диваном и камином лежал Лео, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Его редеющие светлые волосы были всклокочены, лицо искажено гримасой ужаса, руки широко раскинуты. Голое тело было в темных пятнах запекшейся крови. Лео не подавал никаких признаков жизни.

От страха Плам закричала. Тут же пришла мысль, что ей не следовало делать этого! Убийца мог все еще прятаться в доме! Если это так, то он слышал ее и знает, что она здесь!

Она не могла двинуться с места. Кровь стучала в висках, сердце учащенно колотилось, как после тяжелого бега. «Я должна выбраться отсюда!"

Но ноги не подчинялись ей. Она вслушивалась в тишину дома, пытаясь уловить малейший звук.

"Если кто-то сейчас появится из спальни или из ванной, ему не составит труда убить меня, потому что я даже под страхом смерти не смогу пошевелиться».

Неожиданно резко зазвонил телефон.

Его пронзительные и настойчивые звонки вывели Плам из оцепенения. Она подскочила к столу, нащупала телефон и трясущимися руками прижала трубку к уху.

— Лео? — кричал женский голос. — Бенни хочет видеть тебя в своем офисе.

— Лео убит, — выпалила Плам. — Он лежит здесь мертвый… тут кругом кровь… Вызовите полицию, быстро… Кто?.. Плам Рассел, его знакомая. — Она бросила трубку и, сорвавшись с места, кинулась в открытую дверь.

В одно мгновение сбежав по шаткой узкой лестнице, она вылетела на улицу, добежала до своего аккуратного маленького «Порше», рванула дверцу, забралась внутрь и закрылась на защелку. Она дрожала от страха и не могла пошевелиться, пока не услышала стук в боковое стекло.

Из-под форменной фуражки глядело круглое как луна лицо.

— Мне придется выписать вам штраф, мадам, если вы не отъедете.

Через два часа «Порше» с прилепленной к ветровому стеклу квитанцией о штрафе все еще стоял на Мэддокс-сквер, а Плам, продолжая дрожать от страха, махала подъезжавшему такси, чтобы добраться до дома.

На кухне Бриз поил ее чаем.

— Послушай, дорогая, все закончилось. Ты держалась молодцом с полицией. Сейчас ты выпьешь это и отправишься в постель. — Он подлил виски в чашку. — Не спорь, дорогая, пей!

— Наверное, кто-то подслушал, как Лео говорил со мной по телефону из «Грозди винограда», — твердила она, — когда мы договаривались с ним о встрече. Наверняка его убил кто-то из тех, чьи голоса доносились в трубке.

Бриз налил себе виски не разбавляя.

— Ты уже говорила об этом полиции, дорогая. Нет никаких причин считать, что смерть Лео связана с твоим делом, хотя полиция, как мне кажется, учтет такую возможность. Но тот, кто подделывает картины, не обязательно бывает убийцей. И я не вижу никакой связи между этими двумя преступлениями. — Он примостился на краю кухонного стола и, покачивая ногой, ободряюще улыбался ей. — В полиции сказали, что ему дважды выстрелили в живот и один раз в грудь с близкого расстояния. Пистолет не найден. Убийство, предположительно, было совершено между часом и двумя часами ночи. На ужин Лео ел карри. Это все, что удалось им узнать. — Бриз приложился к стакану. — Ты говоришь, Лео клялся, что не имеет к подделкам никакого отношения, так почему бы не поверить в это?

— Но Лео знал, кто занимается подделками, — возразила Плам. — Именно это он сказал мне. По крайней мере, мне так кажется… Я не могу вспомнить в точности, что он говорил. Мне надо было записать это…

— Совершенно не важно, что сказал Лео! Его смерть не имеет никакого отношения к подделкам! И тебе нечего больше соваться в это опасное дело!

— Почему ты так уверен, что здесь нет связи?

— Потому что нет никаких оснований считать, что она есть! Это превращается у тебя в навязчивую идею! — Бриз посмотрел на нее с беспокойством. — Мне лучше взять тебя с собой в Нью-Йорк. Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

— Нет, Бриз, со мной все будет в порядке.

Плам решила, что в Лондоне, где все знакомо, ей будет спокойнее, чем в Нью-Йорке. А если кто-то и охотится за ней, то почему бы ему не слетать в Нью-Йорк? Именно там она получила первое угрожающее письмо.

— Может быть, Дженни побудет со мной это время, — сказала она, — да и тебя не будет всего несколько дней.

Она послушно легла в постель и, уставившись в беззаботную розовато-желтую картину Эмили, вновь задумалась над таинственной историей.