Что ж, тут есть своя правда. Справедливости ради, однако, следует отметить, что профессор Урланис и на сей раз, и прежде — в других своих выступлениях — Ратовал за активную антиалкогольную и антиникотиновую пропаганду, которая со школьной скамьи прививала бы отвращение к спиртному и табаку. Неоднократно подчеркивал, что пьянство — одна из важнейших причин, обусловливающих повышенную смертность у мужчин в цветущем возрасте. Губительное для самого поклонника Бахуса, оно опасно и для других, ибо чревато авариями и катастрофами на транспорте, производстве, в быту. Львиная доля преступлений совершается людьми в нетрезвом состоянии.
Да и курение не безобидно для окружающих: отравлять легкие себе и другим — это еще полбеды; дыма без огня не бывает, а сколько пожаров вызвано непотушенными окурками!
Призывая мобилизовать все силы на войну с обоими пороками, разновидностями наркомании, со всеми прочими причинами мужской «сверхсмертности», ученый предлагал подумать, как сделать еще эффективней наши социальные мероприятия в этой области. Его оппонентка, стремясь, по существу, к той же цели, сделала акцент на, другом — на личной ответственности, на гражданской сознательности всех и каждого. Акцент нужный, что подтверждается опытом многих стран.
Говорят, одна голландская фирма выпустила недавно новую марку сигарет — «Меммор» (сокращение от «мементо мори»). На пачке изображен череп, рядом надпись: «Вредно курить, злоупотреблять алкоголем и принимать наркотики. Ступай на кладбище с „Меммор“ и восхищайся табачным дымом». Результат? Повышенный спрос на «Меммор» благодаря такой рекламе.
С некоторых пор в США табачные изделия тоже снабжаются печатными предостережениями. Непечатные предостережения, особенно дома, по-видимому, разнообразней, энергичней, чаще. И что же? Потребление сигарет продолжает расти. Довольно успешно: в 1972 году оно достигло рекордного уровня в 560 миллиардов штук (на 200-миллионное население). Правда, мужчины стали курить меньше, зато женщины, напротив, еще больше. Вот вам и агитация…
Более резкие протесты и просто запреты? Было. Недавно во Франции дело дошло даже до суда. Тяжбу затеял пенсионер, некто Ш. Домулен: он потребовал привлечь к уголовной ответственности за курение в общественном месте своего бывшего приятеля. Истец ссылался на закон 1634 года, каравший данное преступление смертной казнью. Оказалось, закон никто не отменял!
Значит, чадили, игнорируя его, веками. Чадили настолько рьяно, что сами жрецы Фемиды махнули рукой.
А в соседней Англии в XVI столетии на площадях торчали на шестах отрубленные головы с трубками и зубах. Так пытались там отучить от пристрастия к «чертову зелью». Ныне туманный Альбион стал совсем сизым от дыма и заодно опередил все страны мира по смертности от рака легких. Курильщиков в Англии 17–18 миллионов. Это на 55 миллионов населения.
В Россию табак завезли 350 лет назад. За его продажу били нещадно палками, «пороли ноздри», ссылали. А «огнедышащим змиям» гарантировали все шансы на плаху и конфискацию имущества. Зато при Петре I, который, побывав в Голландии, стал завзятым трубокуром, было ликвидировано еще одно «отставание от Европы» — в 1716 году зародилась отечественная табачная промышленность. С тех пор она добилась, как говорится, огромных успехов.
У нас тоже раздавались голоса за оснащение папиросных и сигаретных пачек надписями-полуэпитафиями типа: «Где дым, там рак». Еще вариант: «Или мы покончим с дымом, или дым покончит с нами». Но тогда, может, и на бутылках с горячительными напитками рисовать череп со скрещенными костями?
Много ли это даст, судить трудно теоретически, без эксперимента. Но не лучшая ли гарантия от обоих зол — сознание личной ответственности за себя и за других, о чем говорила журналистка Крячко? Ну а лучший путь к такому пониманию — не воспитание ли сызмала, о чем говорил демограф Урланис?
Свежо в памяти фиаско, которое потерпело в США движение «прогибиционистов» («запретителей») и введение «сухого закона» (отмененного в 1934 году). «Зеленый змий» торжествует не только там. Но управу на него найти необходимо. У нас для этого есть все условия. Дело не только в том, что производство и продажа винно-водочных изделий сконцентрированы в руках государства. У нас вырваны социальные корни алкоголизма.
Уже осуществляется общегосударственная программа борьбы с этим злом. Но, сколь бы многое ни зависело от общества, своя роль принадлежит здесь и личности. Да, каждому из нас, и начинать тут не обязательно «всем миром» — можно и по отдельности, хотя лучше, Разумеется, всем вместе.
— А возможно ли в принципе свести на нет разрыв в смертности между мужчинами и женщинами, если они действительно различаются жизнестойкостью?
— Сократить — бесспорно. В этом демографы не сомневаются.
— Но биологи говорят, что повышенная смертность мужских организмов целесообразна для всей фауны и флоры. Нет ли здесь некоего всеобщего закона, которому подвластны и люди?
— Отдавать должное «мудрому порядку Натуры» еще не значит идеализировать его, благоговеть перед ним, боготворя на манер идолопоклонников все стихии — и добрые, и злые. «Разум против стихии» — вот девиз, которому следует гомо сапиенс.
Итак, преодолима ли пресловутая «слабость сильного пола»? Посмотрим сперва, как обстоит дело у некурящих, непьющих мужчин. И столь же беспорочных женщин. У тех, кто всем напиткам мира предпочитает молоко (преимущественно грудное). Кто из всех мундштуков признает один-единственный — тот, что у соски.
4 миллиона 241 тысяча — столько новорожденных было зарегистрировано у нас в 1966 году. Из девочек (2 миллиона 66 тысяч) 12-месячного возраста не достигло тогда 2,3 процента (48 тысяч). А из мальчиков (2 миллиона 175 тысяч) — 2,9 процента (63 тысячи), Подобное неравенство — изначальное! — явление общераспространенное. Но откуда оно? Разве сыновья менее желанны, чем дочери, менее дороги для матери, для всех нас? Разве тем и другим не обеспечены — и семьей и обществом — все условия существования в равной степени, без какой-либо «дискриминации»?
Недоумение нарастает, когда начинаешь сопоставлять цифры разных лет. Заглянем, к примеру, в «Итоги всесоюзной переписи населения 1959 года». Ограничимся данными, относящимися к периоду до совершеннолетия:
Объяснение парадоксу и впрямь приходится искать не асоциальной сфере, а в биологической — где же еще?
В самом деле, пониженная устойчивость мужских организмов (к холоду и зною, голоду и ядам, инфекциям и другим болезнетворным факторам) обнаружена не только в наблюдениях за людьми, но и в опытач с животными, даже растениями. Более того, она признана целесообразной, по крайней мере для земной биосферы.
Что ж, давайте заглянем в этот зоологический мир, чтобы лишний раз убедиться, как далек он от нас.
…На озере Верхнем (Северная Америка) есть остров Айл-Ройял. Там давно уже сосуществуют в естественном равновесии лоси и охотящиеся за ними волки. Первых — приблизительно 900, вторых — примерно 25. Соотношение довольно устойчивое. Но трудно сказать, какая участь ожидала бы и гонимых, и гонителей, не будь женские особи более жизнеспособны, чем мужские.
Ясно, что численность каждого нового поколения определяется количеством взрослых самок — тех, разумеется, которые приносят потомство. Если их поголовье не изменится, приплод в стаде будет тем же, что и раньше, даже если быков стало бы в несколько раз меньше (или больше), чем коров.
Но для стада (популяции) важно не одно лишь количество, а еще и качество потомства. Важно, чтобы наследовались только лучшие родительские признаки, благоприятные для вида в целом. Так оно и получается, когда животные, хуже других приспособленные к сложившимся условиям, по каким-либо причинам не участвуют в процессе размножения, устраняются от него навсегда.