«Дерево» находилось где-то в середине участников, но когда лодки приблизились к месту поворота, Глен заорал:
— Посмотрите на «Дерево»! Только гляньте! Сейчас они всем покажут! Смотрите внимательно!
Вполне естественно, что все участники регаты повернули на юг, по широкой петле огибая качающийся на волнах буй. Лодка, на которой был мой муж, не меняя курса, рванулась вперед. Она обогнала три другие лодки, чуть не врезалась в «Стингер», резко повернула и вновь вернулась на прежний курс, устремляясь на север. Прежде лидировали «Синяя птица» и «Свет и мир», однако, «Дерево» их подрезала и вырвалась вперед.
— Да что же ты уши развесил? — заорали Глен и Лоуэлл на капитана «Света и мира». — Ну и ловкач этот Эррол! Держи курс! Держи курс!
Когда мы подошли к лодкам вплотную, Лоуэлл передал командам несколько плодов аннона, из тех, что мы захватили с собой на закуску. Этот фрукт выглядит очень забавно и внешним видом напоминает маленькие зеленые сосновые шишки. На самом деле внутри они очень вкусные и мягкие, совсем как дыня. Я выплюнула семечки в воду и принялась наблюдать за пестрыми обитателями моря. Вот под лодкой проплыла стайка медуз. Они были молочно-белыми, практически прозрачными, а размером — с маленькие блюдца. Медузы быстро скрылись из виду.
Боб на «Дереве» все еще не мог прийти в себя после того, как им чудом удалось избежать столкновения со «Стингером». Вся команда сгрудилась у одного борта. Стоял дикий ор.
— Кливер, кливер давайте тяните! — орал Эррол. Шебби и Ригби кинулись выполнять команду. — Всё, хватит! — рявкнул Эррол, довольный их работой.
«Дерево» уходило дальше на север, прочь от остальных лодок. Не вызывало никаких сомнений — Эррол что-то задумал. Примерно через десять минут лодка повернула на восток.
— Всех обошли, — покачал головой Глен, — всех подрезали.
Мы следовали рядом со «Светом и миром», поскольку Глен и Лоуэлл болели за экипаж именно этой лодки. Мы с Джесом наслаждались солнцем и морскими брызгами. Мимо проносились другие моторки, и люди, сидевшие в них, весело нам что-то кричали. Джеймс близко подошел к нам на рыбацкой лодке. В ней сидело человек пятнадцать, салютовавших нам бутылками пива. Еще из одной лодки нам помахал Мигель. Мимо пролетел Томас — в лодке, в которой обычно выходил на лов омаров.
К тому моменту, когда мы вернулись на Сенди-Граунд, «Синяя птица» и «Дерево» мчались, что называется, ноздря в ноздрю. Обе лодки шли галсами, элегантно лавируя среди стоящих на якоре парусников, моторок и рыбацких судов. «Синяя птица» финишировала первой, обойдя «Дерево» всего на какой-то корпус. Толпа взревела. Команда «Дерева» в первой августовской регате заняла почетное второе место.
На пляже мы увидели Жука. Он плясал, размахивал бутылкой пива и распевал:
— «Синюю птицу» никому не обогнать! Нет, нет, нет, не обогнать!
Битва за третье место оказалась жаркой и ожесточенной. «Орлица» и «НЛО» шли галсами, подрезая друг друга, всякий раз лишь чудом избегая столкновения. Вот «Орлица» вырывалась вперед на корпус, но соперница тут же ее настигала. И вдруг лодки пошли навстречу друг другу, не меняя курса. Стало понятно, что ни та, ни другая команда не желает сворачивать в сторону. Это была война нервов. «НЛО» целилась «Орлице» прямо в правый борт.
Лоуэлл, Глен, Оззи Хьюз и сотни других людей на берегу орали что-то нечленораздельное, потрясая в воздухе кулаками. Нос «НЛО» врезался в борт «Орлицы», и она практически тут же, в течение нескольких минут, затонула: сыграл свою роль балласт — камни, мешки с песком и свинцовые грузила. Из воды осталась торчать только часть мачты. «НЛО» тем временем финишировала, заняв третье место.
Полицейский катер подобрал и доставил на берег экипаж «Орлицы». Около часа на пляже не стихали споры. Я не знаю, закончилась ли эта история для команды «НЛО» дисквалификацией или нет. Впрочем, судя по всему, иногда капитаны лодок во время соревнований намеренно направляли свои суда на таран, и это не считалось на Ангилье предосудительным.
— А как они поднимут «Орлицу»? — спросил Боб Эррола.
— Видишь ныряльщиков? — ответил Эррол, тыча пальцем в группу мужчин, направившихся вплавь к затонувшей лодке. — После того, как они вынут из лодки балласт, она сама всплывет, а потом ее отбуксируют к берегу. Не волнуйся, к завтрашним гонкам все уже будет готово.
Тем вечером мы снова направились в «Чашу», чтобы посмотреть на выступление Бомбовоза, специально приехавшего из Тринидада. Мы стояли с Лоуэллом, Мигелем, Хьюзом и Оззи возле их ларька и до полуночи слушали калипсо. Бомбовоз, в отличие от музыкантов, выступавших накануне, явно считал, что главное не громкость звука, а талант. Вам может показаться странным, но молодежи, которой в толпе было немало, выступление его очень понравилось. Сам Бомбовоз был одет в светло-серый костюм, а из кармашка элегантно торчал уголок платочка. На голове исполнителя красовался белый цилиндр, лихо заломленный на один бок. Бомбовоз признался, что начал выступать еще в пятидесятые годы, и у меня возникло впечатление, что его репертуар с тех пор не особенно сильно изменился. Бомбовоз пел, а раскачивавшаяся в такт толпа зрителей ему подтягивала. Клинтон, присоединившийся к нам где-то на середине выступления, покачал головой и сказал:
— Знаешь, Мэл, вот это настоящая тема. Лучше Бомбовоза никого нет.
В последний вечер накануне отъезда мы отправились навестить Джерри Гамбса. На протяжении года мы виделись с ним не так часто, как нам бы хотелось, так что сами понимаете наше желание по-человечески с ним попрощаться. Во время пребывания в Вермонте я хотела бы хранить в своей памяти его образ — образ длиннобородого, улыбающегося, полного, добродушного Деда Мороза.
— Джерри, — сказал Боб, — я что-то не видел тебя на лодочных гонках. Я ходил на «Дереве».
— Ты, случаем, не забыл о моем возрасте? — с улыбкой ответил он. — Когда-то я не пропускал ни одной регаты, но теперь…
Боб рассказал ему о том, что его команда заняла второе место. Поведал он Джерри и о новых лодках, выступавших от разных деревень. Мы сидели за старым карточным столиком на веранде у Джерри и пили «Тинг».
— Скажите, Джерри, — поинтересовался Джес, — вы никогда не слышали о фрукте под названием мамонсилло? Знаете, такие плоды небольшого размера, растут пучком, а внутри типа желе. Мы их как-то пробовали на Барбадосе, а вот у вас растут такие?
— Медовая ягода. На Ангилье мы называем этот фрукт медовой ягодой. Так они вам нравятся? — прогудел Джерри. — Хотите их достать? — продолжил он, не дожидаясь ответа.
— Были бы рады, — ответил Боб.
Спустя всего лишь несколько минут мы уже ехали в сторону Вэлли. Джерри хотел показать нам свое любимое дерево с медовыми ягодами. Он привел нас на холм Крокус, вздымавшийся на высоту шестидесяти пяти метров над уровнем моря и являвшийся самой высокой точкой на Ангилье (однако при этом холм с моря практически не виден). Джерри показал нам домик, в котором прошло его детство, и поведал, что некогда холм Крокус являлся центром города. Нам всегда казалось, что Джерри родился и вырос в Блоуинг-Пойнт — его образ в нашем сознании был неразрывно связан именно с этим местом. Джерри объяснил, что пятьдесят лет назад почта, больница, управа и суд располагались в деревеньке под названием Крокус-Хилл. Она и являлась центром острова.
Сейчас от деревеньки Крокус-Хилл мало что осталось — всего лишь несколько отстоящих на удалении друг от друга домиков, из которых открывался изумительный вид на море и остров. С вершины холма можно было разглядеть и Сэнди-Айленд, и Дог-Айленд, и огни Сан-Мартина, мерцающие вдали на юге.
— Сверните здесь, — попросил Джерри на гребне холма.
Мы поехали по тропинке, которая вела к дому, по словам Джерри, заброшенному. Мы проследовали за ним на задний двор, где Джерри и показал нам на огромное дерево, ветви которого пригибались к земле под тяжестью небольших зеленых медовых ягод. Но до них было не дотянуться — нижние ветви кто-то уже успел обобрать. Джерри разрешил Бобу и Джесу залезть на дерево, и они в лучах заходящего солнца стали карабкаться вверх по стволу, переставляя ноги с ветки на ветку. Мы с Джерри остались стоять внизу. Вечерний ветерок играл в листьях пальм, росших на вершине холма. Боб и Джес рвали медовые ягоды и бросали их вниз, а мы с Джерри складывали их в коробку.