В начале 1933 года была объявлена третья принудительная поставка зерна, и в самых страшных условиях продолжалось наступление на уже несуществующие резервы зерна украинского крестьянства.[102]
Сталин и его помощники не забыли Украине неудачу с поставкой зерна (которого не существовало). Они вновь стали оказывать жестокое давление на украинские власти.
На совместном заседании Политбюро и Центрального Исполнительного Комитета в Москве 27 ноября 1932 года Сталин сказал, что прошлогодние трудности в поставке хлеба объясняются, во-первых, «проникновением в колхозы и совхозы антисоветских элементов, которые организовали саботаж и срывы», и, во-вторых, «неверным, антимарксистским подходом значительной части сельских коммунистов к проблеме колхозов и совхозов…» И добавил, что эти «сельские и районные коммунисты слишком идеализируют колхозы», полагая, что раз они уже организованы, то в них не может возникнуть никакого саботажа или чего-то антисоветского. «А если они сталкиваются с реальными фактами саботажа или явлениями антисоветского характера, то проходят мимо них… и не понимают, что такой взгляд на колхозы не имеет ничего общего с ленинизмом!»[103]
«Правда» от 4-го и 8 декабря 1932 года призывала к решительной борьбе с кулаками, особенно на Украине; а в номере от 7 января 1933 года в редакционной статье она писала, что Украина оказалась в хвосте в деле выполнения поставок по зерну, потому что украинская компартия допустила ситуацию, когда «классовый враг на Украине сумел сорганизоваться».
На пленуме Всесоюзного Центрального Комитета и Центрального Исполнительного Комитета в январе 1933 года Сталин сказал, что «причины трудностей, связанных со сбором зерна» следует искать в самой партии. Первый секретарь харьковского горкома Терехов заявил прямо, что на Украине свирепствует голод. Сталин усмехнулся и назвал его фантазером. Все дальнейшие попытки обсудить вопрос пресекались простым взмахом руки.[104]
С докладом выступил Каганович, снова утверждая, что «в деревне все еще есть представители кулачества… кулаки, которых не депортировали, зажиточные крестьяне, тяготеющие к кулачеству, и кулаки, избежавшие ссылки, спрятанные родственниками, а иногда и „мягкосердечными“ членами партии… на деле оказавшимися предателями интересов трудящихся». И наконец, есть еще «представители буржуа-белогвардейцев, петлюровцев, казаков, социально-революционной интеллигенции».[105] Сельская интеллигенция в это время состояла из учителей, агрономов, врачей, и поэтому перечисление всех этих групп в качестве объектов чистки от антисоветских элементов выглядело угрожающе.
Снова прозвучал призыв к борьбе с «классовым врагом». «Каковы же, – спрашивал Каганович, – проявления классовой борьбы в деревне? Прежде всего, организующая роль кулака в саботировании сбора зерна для госпоставок и сева». Он обличал саботаж на каждой стадии сельскохозяйственных работ, а также и в «центральных сельскохозяйственных организациях», критиковал нарушения трудовой дисциплины; говорил, что кулак использует мелкобуржуазные тенденции «вчерашних единоличников» и обвинил все эти элементы в «терроризировании» честных колхозников[106].
24 января 1933 года союзный ЦК принял специальную резолюцию относительно парторганизации Украины (позднее названную «поворотным моментом в истории КП/б/У, открывающим новую главу в победной битве большевиков Украины»).[107] Она обвиняла украинскую компартию в провале сбора зерна, особенно в «ключевых областях»: Харьковской (во главе с Тереховым), Одесской и Днепропетровской, которым инкриминировали «недостаток классовой бдительности». Пленум постановил назначить секретаря ЦК ВКП/б/ Павла Постышева вторым секретарем ЦК Украины и первым секретарем Харьковского обкома (Хатаевич, оставаясь секретарем ЦК Украины, был назначен первым секретарем в Днепропетровск, а Вегер – первым секретарем в Одессу). Три прежних секретаря этих обкомов были сняты.
Отставание в сельском хозяйстве, как потом объявил Постышев, в значительной степени объясняется «Притуплением большевистской бдительности» и является «одним из самых серьезных обвинений, выдвинутых ЦК ВКП/б/ против украинских большевиков».[108]
Постышев практически стал полномочным представителем Сталина в деле «большевизации» украинской компартии и последующего изъятия зерна у голодающих селян.
Прибыв на Украину, он сразу заговорил об остатках кулаков и националистов, которые проникли в партию и колхозы и саботируют производство.[109] Он немедленно отказал в отправке продуктов в села, одновременно заявив, что не может быть и речи о государственной помощи посевным зерном: его крестьяне должны изыскать сами.[110] (В московском указе «О помощи в севе колхозам Украины и Северного Кавказа», изданном 25 февраля 1933 года, отпускалось 325 000 тонн посевного зерна Украине и 230 000 – Северному Кавказу».[111] Даже Постышев, даже Москва знали, что в противном случае не будет никакого нового урожая. Но реальной эта помощь стала позднее.)
В партии все еще чувствовалось сопротивление. Сельскую администрацию вообще обвиняли в попытке «укрыть» или «свести на нет» запланированные ЦК Союза поставки зерна, а Харьковский горком «пытался изобразить» замещение Терехова Постышевым как чисто кадровый вопрос, и на тамошнем пленуме даже не упомянули основные положения решения пленума ЦК Союза.[112]
Только на февральском пленуме ЦК Украины была намечена новая, более жесткая линия. Косиор, все еще первый секретарь, хотя и затененный Постышевым, произнес речь по поводу зерновых поставок, которая ясно обозначила пропасть между требованиями партии и действительностью.
«Сейчас мы столкнулись с новой формой классовой борьбы, связанной с поставками зерна… Когда приезжаешь в район говорить о поставках зерна, то партработники показывают тебе статистику и таблицы низкого урожая, которые везде составляются враждебными элементами: в колхозах, сельскохозяйственных отделах и МТС. Но эта статистика не учитывает зерно на полях или то, что было украдено и спрятано. Наши товарищи, включая различных уполномоченных, не понимая, что цифры эти ложны, доверяют им и часто становятся защитниками кулаков и тех, кто стоит за этими цифрами. В бесчисленных случаях уже было доказано, что такая арифметика – это арифметика кулака. В соответствии с ней мы не получим даже половины намеченного количества зерна. Ложные цифры и раздутые формулировки служат в руках враждебных элементов также для покрытия воров и массовой кражи хлеба».[113]
Он подверг критике многие районы в Одесской и Днепропетровской областях, которые представили различные оправдания дня отсрочки зернопоставок и «непрерывно говорят о необходимости пересмотреть план». В некоторых районах этих областей и в других местах, жаловался Косиор, были случаи «организованного саботажа, допущенные на самом высоком уровне» местными парторганизациями.[114]