— Что вы обычно едите на завтрак?

— Мюсли с тостом и фрукты. Но меня устроит все, что вы предложите.

— В таком случае, то, что вы предпочитаете, плюс местный мед. Я ем не специально нарезанный хлеб, а настоящий крестьянский, который не подходит для обычного тостера. Поэтому мы пользуемся специальной печкой для сандвичей. Они получаются очень горячими, так что будьте осторожны, не обожгитесь.

Мартин указал на подключенный к розетке прибор, стоявший на маленьком столике. Затем передал Санди пакет с мюсли.

— Филомена соблюдает старые традиции. Они с Умберто питаются так же, как их предки. Для нас же она готовит по англо-американским рецептам, традициям которых научили ее моя мать и отчим, — сказал он, передавая Санди кувшин со свежим молоком.

Мартину удалось сгладить неловкость, которая могла возникнуть между ними после вчерашнего, и Санди была ему за это благодарна.

— Не обращайте на меня внимания, дочитывайте ваши бумаги, — сказала она.

— Спасибо, я, пожалуй, так и сделаю.

Он взял со стола свернувшийся в трубочку лист, распрямил его и погрузился в чтение. В это утро на нем была рубашка абрикосового цвета и белые шорты с кожаным ремнем. Волосы оставались еще влажными после душа или утреннего купания.

Санди тем временем справилась с мюсли и начала пить кофе с тостом, макая его в мед с каким-то незнакомым привкусом.

— Это эвкалиптовый мед, — пояснил Мартин, оторвавшись от факса. — Если он вам не нравится, у нас есть другие сорта: розмариновый, тимьяновый, цитрусовый… Знаете, во время утренней пробежки мне в голову пришла отличная идея. У одних моих знакомых есть дочь, которая сейчас учится в Барселоне. Там она пользуется общественным транспортом и такси, так что ее маленький автомобиль стоит здесь без дела. Так вот, не одолжить ли его для вас? Давайте съездим после завтрака за этой машиной. Вы сможете добираться до больницы, ни от кого не завися.

— Я думаю, мне лучше подыскать себе отель, чтобы не обременять вас.

— Вы мне не в тягость, Санди. Лучше останьтесь. Здесь вам будет удобнее, и вы всегда сможете спросить меня о чем-то, получить совет.

В голосе Мартина слышалась решительность, с которой трудно было спорить. Действительно ли ей так уж хочется покидать это прекрасное место и его хозяина?

— Хорошо, большое спасибо. Но давайте договоримся: как только мое присутствие станет в тягость, вы тут же откровенно скажете мне об этом.

— Договорились. А вот пожаловал мой «злой гений» и ваш избавитель.

Проследив за взглядом Мартина, Санди увидела направлявшегося к ним черного котяру Хуанито. Пока она осмысливала услышанный намек, кот уселся у стола и начал вылизывать себя. Глядя на него, Санди вспомнила о вчерашних жарких объятиях, которые тот бесцеремонно прервал, избавив ее от грехопадения.

Мартин прервал молчание:

— Надеюсь, смерть птицы не вызвала у вас плохих сновидений?

— Слава Богу, нет, спасибо. — Это было правдой. Провалившись в сон, она спала без всяких сновидений. — А вы уже совершили утреннюю пробежку? Интересно, на сколько миль?

— Я делаю это на время, а не на расстояние. Бегаю полчаса, а когда я дома, плаваю после этого в бассейне.

— Я тоже иногда совершаю пробежки, но не в Бирмингеме, а в загородном имении родителей.

— А где это?

— На Корнуолле, недалеко от Мийнхеда, если вам знакомы те края.

— Нет, я плохо знаю Англию — только Оксфорд да его окрестности. Расскажите-ка о вашей семье. Кто ваш отец?

— Он архитектор.

— А мать?

— Она… занимается благотворительной работой, — нашлась Санди. Отчасти это было правдой. Эмилия Лангмюр поддерживала оказание помощи различными гуманитарными организациями и неимущим.

— Вы упоминали о сестрах. Они замужем?

— Нет, с головой ушли в карьеру.

— Насколько я знаю, большинство женщин в развитых странах сейчас озабочены именно этим. Их можно понять. Они хотят твердо стоять на ногах, в отличие от своих матерей и бабушек. Еще кофе?

— Да, пожалуйста. — Когда Мартин наполнил чашку, Санди полюбопытствовала: — Вам приходится беспокоиться о спонсоре для ваших поездок или имение и книги приносят хороший доход?

— С имения я ничего не имею, но мои книги пользуются неплохим спросом в Америке, и это дает мне возможность не прибегать к услугам спонсоров. Но я не могу позволить себе долго отсиживаться в Сан-Плачидо. Мое благосостояние зависит от публикации книг и поездок в плохо исследованные края. Я также собираюсь повторить маршрут малоизвестного, но интересного путешественника по имени Арминус Вамбери.

— Никогда о нем не слышала. Кто это?

— Венгр, родившийся в 1832 году. Он изучил турецкий и арабский языки и путешествовал под видом дервиша. Побывал в Сирии и Иране. Но больше я вам ничего не скажу. Дожидайтесь выхода моей следующей книги.

Зазвонил телефон, но Мартин не обращал на звонки внимания, пока не появилась Филомена и не подозвала его. Поднимаясь из-за стола, он бросил:

— Допивайте пока кофе.

Санди хотелось бы еще поболтать за столом, но у Мартина, как, впрочем, и у нее, была масса дел. Она поспешила наверх, чтобы еще раз почистить зубы и проверить, все ли необходимое сложила в наплечную сумку.

Мартин еще разговаривал по телефону, и Санди решила подождать его в гостиной, чтобы рассмотреть портрет Джейн Дигби, якобы похожей на нее.

По обеим сторонам камина были полки с книгами на испанском, английском и других языках. Санди рассматривала кожаные корешки старых изданий, когда услышала на лестнице шаги хозяина. У него была легкая походка, несмотря на рост и телосложение.

Мартин повязал шею легким индийским платком, через плечо у него тоже была перекинута сумка. Он выглядел просто и вместе с тем элегантно, и женщины, встретив такого муж чину, просто не могли не обратить на него внимания. Интересно, что бы сказала о нем Лиззи.

Когда они уже выходили, Филомена позвала из кухни Мартина.

— Я на секунду вернусь, — извинился он.

В это утро их ожидал джип. Все его четыре дверцы были распахнуты, чтобы салон проветривался, так как становилось жарко.

Санди собралась уже сесть в машину, когда вдруг заметила лежащую на заднем сиденье собаку.

— Привет! Откуда ты взялась?

Коричневый спаниель с белыми пятнами поднял с лап голову. Собака выглядела затравленно и имела ужасающий вид: худая, шерсть клоками, на боку открытая гнойная рана.

Увидев приближающегося к машине Мартина, Санди бросила через плечо:

— В машине бездомная собака.

Мартин заглянул в машину и с нескрываемым отвращением посмотрел на животное.

— Откуда ее занесло сюда? Пошла вон! Вон! При этом он хлопнул в ладоши.

Собака не реагировала.

— Не стоит к ней прикасаться, — сказала Санди, — может цапнуть. А выглядит она, мягко говоря, не лучшим образом. Может быть, бешеная.

— Я не собираюсь к ней прикасаться, — раздраженно отозвался Мартин. — Сомневаюсь, что она бешеная, но явно вся в блохах. Да еще эта рана…

— Бедняга, она такая жалкая, — сочувственно проговорила Санди.

— Черт бы побрал эту беднягу. Она здесь не останется, — прорычал Мартин. — Принесите-ка мне из-за двери прогулочную трость, если вам не трудно.

— Вы не посмеете ударить несчастную собаку.

— Я не собираюсь ее бить… только хочу заставить убраться отсюда.

— Я знаю, как это сделать! — воскликнула девушка. — Надо предложить ей еду… немного мяса.

— Хорошо, давайте попробуем. — Мартин пошел в дом.

Пока его не было, Санди ласково заговорила со спаниелем:

— Несчастный, ты голодаешь… Что с тобой случилось? Ты потерялся? Тебя выгнал какой-нибудь негодяй? Ничего, я присмотрю за тобой.

Мартин появился вместе с Филоменой, неся миску с едой. Он дал понюхать ее собаке и поставил на землю. По морде зверя было ясно, что он разрывается между желанием остаться в безопасности и утолить голод. Последний победил. Животное с трудом встало на лапы, несмело спрыгнуло на землю и стало жадно заглатывать содержимое миски.