Учитель сказал:

— В учености я не уступаю другим людям. Но я не могу поступать, как благородный муж.

Учитель сказал:

— Разве я смогу стать мудрецом или человеколюбивым человеком? Я всего лишь учусь без пресыщения, просвещаю без устали. Только это я и могу сказать о себе.

Гунси Хуа[87]сказал:

— Мы, ваши ученики, не можем научиться и этому.

Учитель серьезно заболел.

Цзы-лу просил его обратиться с молитвой к духам.

Учитель спросил:

—Делается ли это?

Цзы-лу сказал:

— Делается. В молитве говорится: «Обратись с молитвой к духам неба и земли».

Учитель сказал:

— Я уже давно обращаюсь с молитвой к духам.

Учитель сказал:

— Расточительность ведет к непослушанию, а бережливость – к скаредности; но лучше быть скаредным, чем непочтительным.

Учитель сказал:

— Благородный муж безмятежен и спокоен, маленький человек постоянно встревожен и обеспокоен.

Учитель был мягок, но строг; внушителен, но не зол; почтителен, но сдержан.

Глава VIII

«Таи Бо»

Учитель сказал:

— Тай Бо[88], о нем можно сказать, что в высшей степени добродетелен. Трижды[89] отказывался от трона в Поднебесной. Народ не смог подыскать соответствующих слов, дабы прославить его.

Учитель сказал:

— Почтительность без ритуала приводит к суетливости; осторожность без ритуала приводит к боязливости; смелость без ритуала приводит к смутам; прямота без ритуала приводит к грубости.

Если благородный муж должным образом относится к родственникам, в народе процветает человеколюбие. Если он не забывает о друзьях, народ не утрачивает отзывчивость.

Когда Цзэн-цзы заболел, он призвал своих учеников и сказал им:

— Посмотрите на мои ноги, посмотрите на мои руки! В «[Книге] Стихов» сказано: «Будь осторожен! Будто ты на краю бездны, будто идешь ты по тонком льду». Отныне я только понял, как избежать напастей, мои ученики!

Когда Цзэн-цзы[90] заболел, Мэн Цзинцзы навестил его.

Цзэн-цзы сказал:

— Птицы перед смертью жалобно кричат, люди перед смертью о добре говорят. Благородный муж должен ценить в Дао-Пути[91] три [принципа]:

– быть взыскательным к своим манерам, тогда можно избежать грубости и надменности;

– сохранять спокойный вид, тогда люди проникнутся доверием;

– в речах подбирать слова и тон, тогда можно избежать пошлости и ошибок.

Что касается такой мелочи, как расстановка жертвенных сосудов, то за это отвечают соответствующие чины.

Цзэн-цзы сказал:

— Способный сам, он мог учиться у неспособного; обладая широкими знаниями, он мог спрашивать у незнающего; ученый, он [не боялся] выглядеть как неуч; наполненный, [не боялся] казаться пустым; получив обиду, не стремился рассчитаться – так вел себя один мой старый друг.[92]

Цзэн-цзы сказал:

— Тот, кому можно поручить воспитание юного принца ростом в шесть чи, кому можно доверить управление [царством] размером в сто ли, кто не дрогнет в чрезвычайной ситуации – не благородный ли это муж? Да, это благородный муж.

Цзэн-цзы сказал:

— Не бывает ши-книжника без широты ума и твердости духа. Его ноша – распространение человеколюбия и добродетели во всей Поднебесной – разве не тяжела она? Только смерть прерывает его путь – разве не долог он?

Учитель сказал:

— Воодушевляйся «[Книгой] стихов», опирайся на Правила, совершенствуйся музыкой.

Учитель сказал:

— Народ можно заставить повиноваться, но нельзя заставить понимать почему.

Учитель сказал:

— Когда любят отвагу и ненавидят бедность, это может привести к бунту; когда очень ненавидят людей, лишенных человеколюбия, это также может привести к бунту.

Учитель сказал:

— Пусть человек блещет талантами Чжоу-гуна, но если он заносчивый и скаредный, то остальные его качества не заслуживают внимания.