Линда Конрад

Волшебный дар цыганки

Пролог

Запахи французской выпечки, вареного лангуста и ароматизированных настольных свечей наполняли воздух. Смеющиеся пары, гуляющие по широким тротуарам, бумажные фонарики и мерцающие огни — все это создавало праздничную атмосферу.

Но Пассионату Чагари общее веселье оставляло равнодушной. Сюда, во французский квартал, ее привело сегодня чувство долга: ей необходимо выполнить последнюю волю отца.

Она поплотнее закуталась в шаль, защищаясь от свежего декабрьского ветерка, и заглянула под стол, чтобы убедиться, что старинный сундучок незаметен для посторонних глаз.

Ее отец, могущественный цыганский барон, оставил этот ларец, полный волшебных даров, для молодых мужчин выдающегося семейства Стил. Для мужчин, которых барон никогда не встречал. Кроме того, он из могилы направлял действия Пассионаты, которая должна позаботиться, чтобы дары были переданы лично в руки и использованы по назначению.

И это она сделает с большой радостью. В конце концов, она тоже многим обязана покойной Люсиль Стил. Итак, потомки Люсиль очень скоро получат бесценные дары в награду за ее бесконечную доброту.

Глядя в окно и поглаживая свой хрустальный шар, Пассионата видела, как мимо кафе, тяжело опираясь на прогулочную трость, идет Николас Сковил, внучатый племянник Люсиль.

Высокий и красивый, Николас имел доброе сердце, но в настоящее время был слаб телом и душой. Пассионата знала, что сегодня у Николаса разболелось поврежденное колено, но то, что она задумала для него, излечит всю его боль — как телесную, так и душевную.

Та страсть, которую принесет ему дар цыганского барона, должна стать истинным избавлением этому молодому человеку, обремененному чувством долга и вины.

Улыбаясь, Пассионата мысленно направила его к дверям кафе.

Не обращая на старую цыганку никакого внимания, Николас рассеянно сел за ее столик.

— Я посижу здесь несколько минут, — наконец обратился он к ней. — У меня назначена встреча, и мне нужно где-то подождать. Только гадать мне не надо.

— Добро пожаловать, Николас Сковил, — пробормотала цыганка. — Я тебя ждала.

— Вы, должно быть, узнали меня по фотографиям из газет с похорон моей тети. — Он нахмурился. — Но не думайте, что сможете надуть меня, поскольку знаете мое имя. Мне просто необходимо где-то посидеть, ничего больше.

Она улыбнулась понимающей, лукавой улыбкой.

— Тебе нужно гораздо больше, мой юный друг. — Пассионата знала, что чуть позже он отправится на поиски личного тренера, который должен помочь ему разработать колено. Цыганка уже поместила нужного человека на его пути, и колеса судьбы завертелись. Но это будет лишь первый шаг на пути к его полному исцелению. — У меня есть кое-что, что поможет тебе. — Она сунула руку в сундучок под столом и вытащила из него книгу. — Это только одна часть наследия, оставленного потомкам Люсиль Стил. Мой отец велел передать это тебе в дар, потому что считал себя в долгу перед ней.

— Если вы что-то должны тете Люсиль, вам лучше связаться с ее поверенными.

— Это особый дар, предназначенный специально для тебя.

Она протянула ему книгу, и молодой человек автоматически взял ее. Затем взглянул повнимательнее на оригинальное издание «Сказок братьев Гримм» с изысканным, инкрустированным золотом и слоновой костью переплетом. Цыганка заметила на его лице восхищение и любопытство.

— Вы, должно быть, ошиблись, — произнес он, не отводя взгляда от книги. — Возможно, кто-нибудь в семье моей матери и коллекционирует первые издания, но это не я.

— Посмотри на титульный лист, Николас Сковил, там написано твое имя. Эта книга приведет тебя к твоей судьбе. Береги ее.

Пока Николас медленно открывал книгу, Пассионата поднялась и незаметно ушла. Когда он поднял глаза, в которых читался вопрос, то обнаружил, что сидит за столом один.

Но Пассионата не оставит его. Она будет наблюдать. Наблюдать и ждать, когда дар ее отца совершит чудо для Николаса Сковила.

Глава первая

Шесть месяцев спустя

Энни Райли вздохнула и отодвинула трубку от уха. Иметь дело с ее разгневанной мамочкой, Мэйв Мэри Маргарет О'Брайен Райли, даже по телефону было нелегко.

Но мать находилась сейчас в Южном Бостоне, более чем за тысячу миль отсюда, а Энни повзрослела и стала сильнее за последние шесть месяцев, которые провела вне дома. Она снова приложила трубку к уху и попыталась прервать нескончаемый поток полугэльских, полуанглийских слов, произносимых мягким, но решительным тоном.

— Ма, пожалуйста, послушай! — взмолилась она. — На острове я буду в полной безопасности. Как говорят синоптики, ураган, возможно, пройдет милях в пятидесяти от нас.

— Твой брат Майкл утверждает, что ураган имеет сотню миль в ширину и направляется прямо на вас.

Черт бы побрал ее старшего братца! Что с того, что Майкл работает на телевидении и имеет доступ к прогнозу погоды? Он же не синоптик, в конце концов.

Энни скучала по своей семье, но то, что у нее было так много старших братьев и сестер, и стало одной из причин, по которым она решилась покинуть Южный Бостон.

— Это твой босс настаивает, чтобы ты осталась? — продолжала возмущаться мать. — Бьюсь об заклад, сам-то он уже сбежал, да?

— Наоборот, Ник отказывается уезжать с острова, даже несмотря на то, что два руководителя исследовательских команд изъявили желание его подменить. — Энни не собиралась говорить матери, что ей с огромным трудом удалось уговорить Ника позволить ей остаться на острове.

— А как же ваши симпатичные рыбы?

— Это не рыбы, мама. Дельфины — млекопитающие. Они даже дышат воздухом, как люди. Об их безопасности во время урагана хорошо позаботились.

— Ну, конечно, твоему боссу надо остаться, — решительно заявила ее мать. — Семье Сковил принадлежит большая часть острова. Но ты же простой наемный работник. Тебе нечего терять… кроме своей жизни.

— Ради бога, мам, давай без мелодрамы. Со мной все будет хорошо. Карибские острова всегда без проблем проходят через подобные испытания. Местные жители уже заготовили для нас все необходимое, а в кладовой Большого дома имеется дополнительный запас еды, воды и батареек.

— Ах, девонька, — вздохнула мама. — Неужели тебе обязательно оставаться на этом частном острове? Ты доведешь свою мамочку до сердечного приступа.

Ну, вот, началось. Мамуля пускает в ход тяжелую артиллерию. Тысячи миль явно недостаточно, когда она начинает давить на жалость.

Энни решила применить иную тактику:

— У тебя кроме меня еще шестеро детей и девять внуков, и у некоторых из них действительно проблемы. Это же всего лишь ураган. Ты ведь знаешь, что никто из Райли никогда не позволит какой-то паршивой буре остановить его. Кстати, — продолжала она, уверенная, что ее отвлекающий маневр сработает, — как идет выздоровление папы после сердечного приступа? Уже почти год прошел. Ему сейчас получше?

Упоминание о внуках и болезни мужа немного остудило пыл Мэйв Райли. Энни поняла, что у нее получилось отвлечь внимание матери. Эту битву она выиграла, но не стоит даже и надеяться выиграть войну. Ее мать никогда не перестанет опекать свою младшую дочь.

Вполуха слушая сетования матери на утрату ее дорогой дочерью ирландского здравого смысла, Энни направила свои мысли на то, что она может сделать, чтобы помочь мужчине, представляющемуся ей прекрасным заколдованным принцем, — Николасу Сковилу, ради которого она готова посмотреть в лицо любому урагану.

Энни просунула голову в единственную оставленную незапертой дверь и взглянула на мрачное серое небо. У него был странный оттенок: не отвратительно черный, каким бывает здесь небо во время сильной тропической грозы, а какой-то серо-голубиный. Огромные бежевые облака так быстро проносились над тем местом, где она стояла, что создавалось впечатление, будто кто-то невидимый нажал кнопку ускоренной прокрутки на DVD-плеере.