Дон Гарсия
Тристан, стыдись и думать даже,
Что золото мне даст успех.
Да разве же она из тех,
Кто присудил себя к продаже?
Тристан
Вергилий пишет, что Дидона,
Любовной страстью пламенея,
Ценила и дары Энея,[132]
Не только узы Купидона.
А ведь царица! Трезвым глазом,
Сеньор, смотрите на людей:
Нет крепче золотых цепей,
Алмаз шлифуется алмазом.
Дон Гарсия
А как на улице она
Мое отвергла подношенье?
Тристан
Она отвергла предложенье,
Подарком будет польщена.
Откиньте же пустые страхи:
В Мадрите вплоть до сей поры
За подносимые дары
Никто не погибал на плахе.
Дон Гарсия
Клянусь святыми небесами,
Я дам ей мир за взгляд один!
Тристан
Камино распалит камин,
Когда его снабдить дровами.
А чтоб вы знали, что огнем
Ее зажечь — пустое дело,
Так вот: она ему велела
Сказать вам, что сегодня днем
Идет молиться к Магдалине,
Но так, как будто бы он сам
Об этом сообщает вам.
Дон Гарсия
О, я счастливей всех отныне!
Но как же ты такую весть
Скрываешь целый час, ей-богу!
Тристан
Я угощаю понемногу,
Чтобы вкуснее было есть.
(Уходит.)
Галерея и церковный портал в монастыре Магдалины.
Явление четвертое
Хасинта и Лукреция, в накидках.
Хасинта
И он все так же страстен?
Лукреция
Да,
Так пламенно, что, даже зная,
Какая в нем душа кривая,
Я чуть не верю иногда
Его неудержимой страсти.
Хасинта
Быть может, искренне все это;
Ведь и лгунишке нет запрета
Правдивым быть, хотя б отчасти.
Что он от страсти вне себя —
Тем более правдоподобно,
Что красота твоя способна
Сразить всех видевших тебя.
Лукреция
Ты мне всегда так мило льстишь,
Но я к себе немного строже:
Ведь и тебя он видел тоже,
А ты и солнце ослепишь.
Хасинта
Ведь ты же знаешь, дорогая,
Что мы с тобою этот спор
Не разрешили до сих пор,
Друг другу пальму уступая.
И ведь не в красоте одной
Источник мук и страсти жгучей:
В делах любви простейший случай
Бывает многому виной.
Я рада в сердце у него
С тобою местом поменяться,
Мне будет праздником казаться
Уступленное торжество.
Ты предо мной не виновата,
Не связаны ни он, ни я,
Но помни, милая моя,
Какая ждет тебя расплата,
Когда, Гарсию полюбив,
Ты горький ужас испытаешь;
Ведь ты, мой друг, отлично знаешь,
Как он бессовестен и лжив.
Лукреция
Ах, этого не может быть,
И ты тревожишься напрасно:
Поверить я почти согласна,
Но не согласна полюбить.
Хасинта
Поверить — это очень много:
Глядишь — и полюбила вдруг.
От веры до любви, мой друг,
Совсем недлинная дорога.
Лукреция
А что бы ты сказала, зная,
Что он и письма пишет мне?
Хасинта
Что ты поверила вполне
И даже любишь, дорогая.
Лукреция
И ты ошиблась бы во всем.
Да разве же все чувства слитны?
Мы очень часто любопытны,
Хотя любовь и ни при чем.
Ведь ты на улице премило
Его выслушивала?
Хасинта
Да.
Лукреция
Ты влюблена была тогда,
Иль это любопытство было?
Хасинта
Конечно, любопытство.
Лукреция
Вот;
Не все ль равно, когда при встрече
Он длинные заводит речи
Или когда он письма шлет?
Хасинта
Нет, это довод нерезонный.
Мы только вежливы, внимая
Кому-нибудь; а принимая
Письмо — мы явно благосклонны.
Лукреция
И я не так глупа была,
Чтоб оказать ему вниманье:
Нет, он уверен, что посланье
Я, не читая, порвала.
Хасинта
Тогда я признаю, что тут
Всего лишь любопытство было.
Лукреция
Оно мне в жизни не дарило
Таких пленительных минут.
Ты хочешь знать, что пишет лжец?
Так вот, послушай и скажи:
Чего здесь больше — чистой лжи
Иль чистой правды наконец.
вернуться
132
Вергилий пишет, что Дидона… ценила и дары Энея… — См. прим. 68, 86.