— Но все выглядело очень странно, Гален… — Растерявшись, она отвела взгляд вбок.

— В самом деле? — притворно удивился Гален. — А мне это показалось обычным, правда, неудачным ограблением.

— А, на каком языке он говорил?

— Наверное, на валлийском? — Он пожал плечами.

Хейли нервно засмеялась, но тут свет от уличного фонаря упал на подошедшего Галена, и она вскрикнула.

— Гален, ты же весь в крови! Ты же ранен!

Гален не без удивления взглянул на рубашку, она была вся в грязи и в крови.

— Нет, на мне нет ни царапины. Это кровь грабителя. — Он надел сюртук, а затем нежно привлек Хейли к себе. — Должно быть, грабитель поранился во время схватки. Какой же он грубиян, моя рубашка безнадежно испорчена.

— Ты действительно не ранен?

— Не веришь, тогда убедись сама. — Гален нагнулся и поцеловал ее. Его губы ласково скользнули по ее щеке уголку рта, а затем плотно и крепко прижались к ее губам. Поцелуй вышел долгим и страстным. Когда Гален со вздохом оторвался от ее губ, он опять выдохнул: — Ни одной царапины.

— Но ведь он знал твое имя. Это явно не случайное нападение. Надо обратиться в полицию.

— Пустое. Он мог подслушать мой разговор с кучером. Признаюсь, мое предложение прогуляться при лунном свете — это не самая лучшая идея. Я никак не ожидал, что оно окажется таким опасным. Давай забудем о случившемся, теперь надо привести себя в порядок. По возвращении домой у тебя должен быть такой вид, будто ничего не случилось.

Но едва они вошли в дом, как Хейли истерично зарыдала. Гален обнял ее, прижал к груди и принялся успокаивать:

— Все прошло. Ты в безопасности. Все хорошо. Я рядом с тобой.

Из темного коридора вышел Брэдли, вид у него был встревоженный.

— Сэр, с вами все в порядке? Я слышал какие-то странные крики…

— Прежде всего, дорогой Брэдли, проверьте — осталась ли горячая вода. Мисс Морленд хочет принять ванну.

Брэдли ринулся выполнять указание хозяина, а Гален подхватил Хейли на руки и понес ее наверх. Да, ей нельзя было отказать в проницательности. Нападение было спланировано, и в этом у него не было ни малейших сомнений. Но он не хотел пугать ее.

«Черт! Нож намного опаснее любых ругательств, на каком бы языке они ни произносились. Пожалуй, дело приняло очень скверный оборот».

Надо было обо всем как можно скорее рассказать Майклу. Но тревога о Хейли вытеснила на время все прочие мысли.

Он поднялся, держа ее на руках, в свою ванную, проклиная про себя тот душевный переполох, который внес в его жизнь наемный убийца. Он осторожно положил ее на широкое кресло.

Облегченно вздохнув, он увидел, как постепенно тревога покидает ее обезумевшие глаза.

— Со мной все в порядке, — прошептала она. — Я не теряла сознания, просто минутная слабость.

— Конечно, — он слегка улыбнулся, — я не забыл, ты ведь никогда не падаешь в обморок.

— То, что случилось в театре, не в счет, — начала оправдываться Хейли. — Там была такая здоровая крыса!..

— Ну да?! — воскликнул Гален, придав лицу самое серьезное выражение.

Она шутливо стукнула его по руке, но в ее глазах стояли слезы.

— Если бы с тобой что-нибудь случилось, я не знаю, что бы я делала дальше…

— Но ведь ничего не случилось! — Он вынул платок и вытер ее мокрые от слез глаза. Затем ласково обнял ладонями ее голову и, глядя прямо ей в лицо, прошептал: — Пока я рядом, ничего плохого не случится.

Да что там нож, Гален, не колеблясь, встал бы на пути пули, чтобы только Хейли не грозила никакая опасность, чтобы с ней не стряслась беда. Майкл уже давно пугал всех «Отшельников» какой-то туманной опасностью. Однако Гален настолько привык к словам Майкла, что уже не придавал им значения. Он сам настолько запутался в сплетенных им самим хитроумных сетях, что не мог ни о чем рассказать мисс Морленд. Он не мог оставить ее, слишком много она для него значила. Но как только он решил, что призраки прошлого больше не властны над ним, как они неожиданно выплыли из темноты.

Гален встал и пошел помогать Брэдли наполнять ванну. Как бы ни торопился Брэдли, ему все равно нужна была помощь, а ванна в качестве успокаивающего средства была просто незаменима.

Когда все было готово, в том числе полотенце и халат, Гален вылил в горячую воду немного ароматного масла.

— Ну вот, пора. — Он опять встал на колени и начал снимать с нее туфли.

— Теперь ты выполняешь роль слуги?

— Думаю, да, — улыбнулся он. — Помнится, моими услугами в роли камеристки ты была не очень довольна.

— Конечно, ты же все перепутал. Вместо того чтобы одевать, ты принялся раздевать меня.

Что поделать? Такой уж я бестолковый.

— Но мне не хочется принимать ванну одной.

— Хорошо, только при одном условии. Рядом с тобой я забываю о прошлом. Расскажи, как это тебе удается…

— Зато я ничего не забываю.

Ее слова прозвучали как сладостное обещание.

Глава 19

— Я хочу тебя. Я хочу пробовать тебя на вкус, Гален.

Она обожала его тело. Одного взгляда на его возбужденный пенис хватило, чтобы внутри ее вспыхнул огонь желания. Хейли обхватила ладонью его пенис и принялась его поглаживать.

Она целовала и расчесывала языком его волосы. Она слизывала языком «сочившийся нектар». А затем, обхватив губами, принялась сосать его пенис. Гален стонал от наслаждения.

Хейли воспользовалась тем же самым способом, который применял он. Она возбуждала самую чувственную часть его тела.

— Хейли, постой… Я больше не могу…

Но на этот раз она не собиралась отступать назад. Она еще активнее начала ласкать пенис, и в конце концов он извергнул сладкий нектар прямо ей в рот. Восхищение овладело ими обоими. Она лежала в ванне поверх него, и они, охваченные блаженством, расслабились.

— Это было божественно, — прошептала она.

— Да, а теперь моя очередь, — отозвался Гален и принялся всеми возможными способами доказывать ей свою любовь. Его ласки были неисчерпаемы, руки — вездесущими, пальцы — всепроникающими и ласковыми, любовный пыл — неутомим. Он овладевал ею снова и снова, и каждый раз он и она вместе поднимались на еще одну ступень выше в их любовном обоюдном экстазе. Они сливались и растворялись друг в друге, казалось, их наслаждению не будет конца.

— Такой ты мне нравишься больше всего, прекрасная и бесстыдная, — слегка отодвинувшись, прошептал он. — Мне никогда не надоест любоваться тобой.

Он обернул ее в длинное турецкое полотенце и на руках донес до постели.

— Гален?

— Да? — переспросил он.

— Помнишь, ты шутил, глядя на мою ладонь, что гадание не всегда сбывается. Но твое предсказание оказалось верным. Я действительно раньше не знала, что такое настоящая любовь.

Лицо Галена застыло словно маска.

— Неужели? Но кто-то же должен был быть у тебя до этого. Ты слишком прекрасна, чтобы не изведать, что такое любовь, до меня.

— Я прислушиваюсь к голосу моего сердца, Гален, и сердце меня не обманывает. Неужели в это так трудно поверить?

— Ты говоришь, что я первый, кто завоевал твое сердце. Вероятно, ты полагаешь, что тут скрывается нечто большее. А что, если ты ошибаешься? Если ты признаешься, что раньше была влюблена в кого-нибудь…

— Да ни в кого я не была влюблена. — Она звонко поцеловала его в щеку. — Бедняжка Гален! Наверное, тебя раньше кто-то обидел, если ты до сих пор так подозрительно косишься…

Он промолчал, задумчиво поглаживая рукой ее волосы.

— Я люблю тебя, Гален, — сказала Хейли.

Он поцеловал ее так нежно, с таким глубоким чувством, что на глазах у нее выступили слезы. Но это были слезы счастья, которое неудержимо рвалось наружу, удержать их не было никакой возможности. Хейли лежала в его объятиях. Блаженство, охватившее ее тело и душу, казалось настолько всеобъемлющим и всепроникающим, что превосходило все ранее испытанные мгновения счастья.

Его дыхание стало мерным и ровным, очевидно, он уснул. Рядом с ним ей было хорошо и покойно. Все тревоги и заботы ушли далеко-далеко, как бы перестали существовать.