Тогда ему сказали, что они вышли в море.

— Значит, поздно, — сказал ярл. — Однако возле корабля Траина были две бочки, и в них мог бы спрятаться человек. Если Траин спрятал Храппа, то он должен быть там. Поедем к нему снова на корабль.

Траин увидел, что ярл снова направляется к нему, и сказал:

— В прошлый раз ярл был в сильном гневе, но сейчас его гнев вдвое сильнее. Дело идет о жизни всех, кто здесь на корабле.

Все обещали молчать, потому что каждый из них очень боялся за себя. Они взяли из клади несколько мешков, а на их место положили Храппа. Сверху они накрыли его другими, более легкими мешками. Когда они кончили, подплыл ярл. Траин учтиво приветствовал его. Ярл не сразу ответил на его приветствие. Все увидели, что ярл в сильном гневе. Ярл сказал Траину:

— Выдай мне Храппа, потому что я наверное знаю, что ты спрятал его.

— Где же я мог спрятать его, государь? — говорит Траин.

— Тебе это лучше знать, — говорит ярл, — но, по-моему, раньше ты прятал его в бочках.

— Я не хочу, государь, чтобы вы подозревали меня во лжи. Лучше обыщите корабль.

Тогда ярл взошел на корабль, обыскал его, но ничего не нашел.

— Снимаешь ли ты с меня подозрение? — говорит Траин.

— Нет, конечно, — говорит ярл. — Но одного я не могу понять: почему мы не находим его. Ведь когда я на берегу, я ясно вижу все, но когда я здесь, я ничего не вижу.

И он велел гребцам, чтобы они отвезли его на берег. Он был в таком гневе, что никто не мог с ним говорить. С ним был его сын Свейн. Он сказал:

— Удивительно, что ты срываешь свою злость на невиновных.

Ярл снова уединился. Затем он вернулся и сказал:

— Едемте опять к ним на корабль.

Они так и сделали.

— Где бы он мог быть спрятан? — спросил Свейн.

— Это все равно, — сказал ярл, — потому что там его уже теперь нет. Возле клади лежали два мешка, и Храпп, наверное, был среди клади вместо них.

Траин сказал:

— Они снова отчаливают от берега и, наверное, направляются к нам. Возьмем его из клади и положим на его место что-нибудь другое, но мешки оставим лежать как есть.

Они так и сделали. Траин продолжал:

— Спрячем Храппа в парусе, который свернут на рее.

Они так и сделали. Тут к ним подъехал ярл. Он был в страшном гневе и сказал:

— Выдашь ты мне этого человека, Траин, или нет? Но теперь наказание будет строже, чем раньше.

Траин сказал:

— Я бы давно выдал его, если бы он был у меня. Но где же он может быть?

— Среди клади, — говорит ярл.

— Почему же вы не искали его там в тот раз?

— Это нам не пришло в голову, — говорит ярл.

Они опять обыскали весь корабль, но не нашли Храппа.

— Снимаете ли вы с меня теперь подозрение? — говорит Траин.

— Нет, конечно, — говорит ярл, — потому что я знаю, что ты спрятал этого человека, хотя я и не могу его найти. Но пусть уж лучше ты подло поступишь по отношению ко мне, чем я по отношению к тебе.

И он отправился к берегу.

— Мне кажется, я вижу теперь, — сказал ярл, — что Траин спрятал Храппа в парусе.

В это время подул попутный ветер, и Траин вышел в море. Тогда он сказал слова, которые долго после этого помнили люди:

— Стрелой мчит «Коршун»,

Не струсит Траин.

Когда ярл узнал про эти слова Траина, он сказал:

— Не мое неразумие причиной всему, а связь между их судьбами, которая и погубит их обоих.

Траин был в пути недолго. Он приплыл в Исландию и поехал к себе домой. Храпи поехал с Траином и прожил у него этот год, а на следующую весну Траин дал ему двор, который стал называться Храппов Двор, и Храпи стал жить там. Однако больше он жил на Каменистой Реке и всегда бывал там причиной раздора. Одни говорили, что он сошелся с Халльгерд и одурачил ее, но другие говорили, что это не так.

Траин отдал свой корабль Мёрду Беззаботному, своему родичу. Этот Мёрд убил Одда, сына Халльдора, на востоке, в Заливе Гаути на Медведицыном Фьорде. Все родичи Траина считали его своим вождем.

Теперь надо рассказать о том, что, когда ярл Хакон упустил Траина, он сказал своему сыну Свейну:

— Возьмем четыре боевых корабля, и поплывем за сыновьями Ньяля, и убьем их, потому что они, наверное, были заодно с Траином.

— Нехорошо, — говорит Свейн, — упустить виноватого и взвалить вину на невиновных.

— Это мое дело, — говорит ярл.

И они отправились вслед за сыновьями Ньяля и нашли их у одного острова. Грим первым увидел корабли ярла и сказал Хельги:

— Сюда идут боевые корабли, и я знаю, что это ярл. Не с миром идет он сюда.

— Говорят, — сказал Хельги, — что всякий храбр, защищая свою жизнь, кто бы ни был против него. Придется и нам защищать свою жизнь.

Все попросили его предводительствовать, и они взялись за оружие. Тут подъехал ярл и крикнул им, чтобы они сдавались. Хельги ответил, что они будут защищаться до конца. Ярл обещал пощаду всем, кто сложит оружие, но все так любили Хельги, что предпочитали умереть с ним. Ярл и его люди бросились на них, но те храбро защищались, и всегда сыновья Ньяля оказывались там, где в них больше всего была нужда. Ярл несколько раз предлагал им сдаться, обещая пощадить, но они все время отвечали одно и то же: что они ни за что не сдадутся. Тогда на них бросился Аслак с острова Лангей. Он три раза поднимался на их корабль. Тут Грим сказал:

— Очень ты стараешься, и хорошо было бы, чтобы твон труды не пропали даром.

И он схватил копье и метнул его Аслаку в горло, и тот умер на месте. Вскоре Хельги убил Эгиля, знаменосца ярла. Тогда на них бросился Свейн, сын Хакона, и велел своим людям сжать их со всех сторон щитами так, чтобы они не смогли отбиваться, и тогда их схватили. Ярл хотел, чтобы их тут же убили, но Свейи сказал, что нельзя этого делать, потому что уже ночь [190]. Тогда ярл сказал:

— Убейте их утром, а на ночь свяжите покрепче.

— Пусть будет так, — сказал Свейн, — но людей храбрее я не встречал до сих пор. Очень жаль убивать их.

Ярл сказал:

— Они убили двух самых храбрых моих людей, и за это их надо убить.

— Тем больше им чести как воинам, — сказал Свейн. — Но пусть будет по-твоему.

Тогда их связали и заковали. Затем ярл улегся спать, и когда он заснул. Грим сказал Хельги:

— Хотел бы я выбраться отсюда.

— Надо придумать что-нибудь, — говорит Хельги.

Тут Грим видит, что около них лежит какая-то секира лезвием вверх. Грим подползает к ней и перерезает об нее тетиву, которой были связаны его руки, однако при этом сильно ранит себе руку.

Затем он освободил Хельги. После этого они перелезли через борт корабля и выбрались на берег, так что ярл и его люди ничего не заметили. Они сбили с себя оковы и пошли на другую сторону острова. В это время начало светать. Они увидели корабль и узнали, что это был корабль Кари, сына Сёльмунда. Они пошли к нему, и рассказали, как плохо с ними обошлись, и показали свои раны. Они сказали, что ярл и его люди, наверно, еще спят.

— Плохо, — сказал Кари, — что вам пришлось столько вынести. Но что же теперь, по-вашему, надо делать?

— Напасть на ярла и убить его, — сказали они.

— Это не удастся, — сказал Кари, — как вам ни хочется этого. Но все же надо узнать, там ли он еще.

Они поплыли туда, но ярла там уже не было. Тогда Кари поплыл в Хладир к ярлу и передал ему дань. Ярл спросил:

— У тебя сыновья Ньяля?

— Конечно, — сказал Кари.

— Выдашь ты мне сыновей Ньяля?

— Нет, не выдам, — сказал Кари.

— Можешь поклясться, что вы с ними не хотели напасть на меня? — спросил ярл.

Тогда сын ярла Эйрик сказал:

— Не надо просить этого: ведь Кари всегда был нашим другом. Если бы я был с вами, то ничего бы не случилось. Сыновей Ньяля никто бы не тронул, а наказание понесли бы те, кто заслужил. Теперь же мне кажется, что пристало бы поднести сыновьям Ньяля богатые подарки за то, что им пришлось от нас вынести, и за их раны.