Ёхэй.А-а! Смилуйтесь, смилуйтесь, господин самурай! Простите мою провинность! Я — не нарочно! Умоляю, отпустите меня!
Рассказчик
Так он вопит.
Униженно он молит о пощаде.
Мориэмон.А, подлый негодяй! Забрызгал грязью знатного воина и его благородного коня, а теперь молишь о прощении! И ты надеешься, что так тебя и простят?
А ну-ка, подними
Твою собачью морду!
Рассказчик
Он поднимает голову Ёхэя.
Ёхэй
Ой, дядюшка Мориэмон!
Мориэмон
Да это —
Племянник мой Ёхэй!
Беда-беда!
Рассказчик
И оба — в изумленье —
Уставились глазами друг на друга.
Мориэмон.А, подлец! Ты ведь всего-навсего простой горожанин: любой позор тебе нипочем. Свою голову ты и в грош не ставишь. Но я самурай, я на службе у знатного господина! И я ношу славное, незапятнанное имя. Такое имя, которое пишется не одним, а двумя знаками! Я — другое дело!
Держите этого мерзавца!
Он — мой племянник. Все равно —
Его не пощажу:
Я голову ему срублю!
А ну, вставай!
Рассказчик
И, за руку схватив Ёхэя,
Его с земли он силой поднимает.
Но господин советник,
Сдержав коня, забрызганного грязью,
Кричит Мориэмону
Огури Хатия
Эй-эй! Постой, Мориэмон!
У тебя, кажется, меч плохо сидит в ножнах. Если он выскользнет из ножен и снесет кому-нибудь голову, прольется кровь. А если я увижу кровь, я буду осквернен, и мне уже нельзя будет явиться в храм и поклониться святому Кандзэону — от лица нашего князя. Мне придется вернуться в замок! Будьте же осторожны, воины, с вашими мечами, пока мы не тронемся в обратный путь. Мориэмон — ко мне!
Ёхэй.Бежать туда? Но ведь там Нодзаки. А куда провалился город? Я спутал все дороги. Это, должно быть, путь на Киото. А это что за гора? Это — Курагари? Или, может быть, Хиэй? Не понимаю, куда бежать? Где мне спрятаться?
Рассказчик
Глаза его блуждают.
Он в смятенье,
В глазах — туман,
И подкосились ноги.
Как быть? И вдруг —
В толпе он замечает шляпу "кага".
Да это ведь о-Кити!
О-Кити!
Он рад ей, словно грешник,
Который в пламени пылающего ада
Увидел милосердного Дзидзо!
Ёхэй
Спаси меня! Спаси меня, о-Кити!
Меня сейчас зарубят.
Идешь домой?
Возьми меня с собой!
Рассказчик
В слезах, он кланяется в землю.
О-Кити.Но я еще не иду домой. Я уже прошла семь-восемь тё [338]по дороге к храму. Но вижу — впереди уйма народу, такая давка — не пробьешься. Вот я и вернулась сюда, чтобы здесь подождать моего муженька.