LIV
На холм взлетают пятеро нормандцев.
Во весь опор Гильом за ними скачет,
Вдогон слова поносные бросает:
2170«Ответьте мне, бароны, бога ради,
Как вы еще не померли со сраму.
Когда сеньер законный в плен захвачен,
Не удирают честные вассалы».
Но беглецы взывают: «Граф, пощады!
2175Не рыцарем простым вам быть пристало,
А королем большого государства.
Ну, что для вас за честь в расправе с нами?
У нас кишки на седла выпадают,
Вот-вот со скакунов мы рухнем наземь».
2180Гильом послушал, повернул обратно.
LV
Граф тех, кто у него пощады просит,
За все богатства Монпелье не тронет.
К товарищам вернулся он галопом.
Втроем они оружье сняли с мертвых,
2185А герцог ими связан был надежно
И, словно вьюк на грузовую лошадь,
На спину взвален скакуну лихому.
Вернулись в лагерь с пленником все трое,
Соратников своих прервали отдых.
2190Бертран, отважный воин, дяде молвил:
«Я вижу, ваш клинок окрашен кровью,
А добрый щит изломан и расколот.
Опять у вас случилась с кем-то ссора?»
Гильом ответил: «Славь, племянник, бога!
2195Из лагеря я выехал дозором,
Затем что утомились вы в дороге
И отдохнуть вам надо было вдосталь.
Я взял с собой двух рыцарей всего лишь,
Но герцога Ришара встретил вскоре.
2200Весь день за мной следил он вероломно
И вел пятнадцать рыцарей с собою:
За сына, что моей рукой прикончен,
Убить меня пришла ему охота.
Но нам всеправый бог пришел на помощь:
2205Десятерых мы уложили тотчас,
А пятеро бежали с поля боя.
Взгляни: вот их оружие и кони,
Вот сам Ришар — у нас в плену он тоже».
«Хвала творцу!» — Бертран воскликнул громко.
LVI
2210«Сдается мне, — сказал смельчак Бертран, —
Что утомила, дядя, вас война».
«Заботлив ты, племянник, — молвил граф, —
Но мне ни сил, ни юности не жаль,
Лишь бы король вступил в свои права».
2215Гильом в дорогу двинулся опять,
Ни разу по пути не отдыхал,
Пока не прибыл в город Орлеан —
Король Людовик находился там.
Ришара граф привез с собой туда,
2220И бросили в тюрьму бунтовщика,
Которого потом, как я слыхал,
Свели в могилу раны и печаль.
Решил Гильом, что отдохнуть пора —
Охотиться или ходить гулять,
2225Но передышка не долга была.
Явились вдруг из Рима два гонца.
Их кони в мыле и бредут едва —
Немало лье пришлось им отмахать.
Гонцы порасспросили горожан,
2230Узнали, что Гильом у короля,
Повергнуться пришли к его ногам:
«Граф, бога ради, выслушайте нас.
Хоть, кажется, забыта вами та,
С кем вы вступить намеревались в брак.
2235Господь Гефье Сполетского прибрал,
И к ней вельможи сватались не раз,
Однако вам досель она верна.
Но нас тревожит не ее судьба.
Окончил дни свои король Галафр,
2240Что от купели вами восприят;
Прервалась жизнь наместника Христа.
Меж тем собрал Гугон Немецкий рать
И приступом твердыни Рима взял. [322]
В унынье погрузился весь наш край.
2245Поторопитесь нам помочь, смельчак».
Послушал их Гильом, потупил взгляд,
Людовик же со страху зарыдал.
От гнева граф чуть не сошел с ума:
«Какой вы трус, король! Как дух ваш слаб!
2250Не обещал ли я за вас стоять,
Хотя б весь мир крещеный враг был вам
И всем хотелось вас лишить венца?
Ни молодости мне, ни сил не жаль,
Лишь бы могли вы восторжествовать.
2255Сзывайте ваших рыцарей сюда,
Не исключая тех, кто без гроша,
Пусть даже кони их убоже кляч,
А на доспехах и оружье ржа.
Любому, у кого сеньер — бедняк,
2260Я все, что нужно, предоставлю сам —
Немало золота и серебра,
Коней испанских, мулов хоть куда.
Из Рима столько я привез добра,
В Испании добычи столько взял,
2265Что мне богатство некуда девать.
Коль оделю им всех примкнувших к нам,
То и тогда не обеднею я».
Король ответил: «Пусть вам бог воздаст!» —
И вестников с указом сей же час
2270Послал по весям и по городам.
Неделя третья только началась,
А уж сошлось под королевский стяг
Лихих вассалов тысяч пятьдесят,
В расчет и слуг и рыцарей беря,
2275И каждому был конь горячий дан,
Чтобы никто в походе не отстал.
Дней их пути нам не пересчитать.
Попритомил их сильно Сен-Бернар.
До Рима шли без отдыха войска,
2280Но в город им не удалось попасть —
Закрыл ворота перед ними враг.
Разбить велел король Людовик стан,
Разжечь костры и собирать дрова —
Пускай готовят ужин повара.
2285А граф с собою взял большой отряд,
С ним добывать поехал провиант
И всю окрестность разорил дотла —
Нужна французам сытная еда.
LVII
Гильом окрест с большим отрядом рыщет.
2290Меж тем созвал Гугон Немецкий свиту,
И так сказал один вельможа римский:
«Мой государь, совета не отриньте.
Пусть тысяча бойцов вооружится,
И вы им сделать вылазку велите,
2295Покуда разбивает стан противник.
Пойду я с ними, коль необходимо».
«Совет разумен», — рыцари решили.
Без промедленья каждый снарядился:
В броню облекся, шлем на лоб надвинул,
2300Меч прицепил, в седло проворно прыгнул,
На шею щит четырехпольный вскинул,
Копье рукою правой крепко стиснул.
На вылазку они пошли, но тихо,
А тут туман, к несчастью, так сгустился,
2305Что стало ничего вокруг не видно,
И лишь тогда французы спохватились,
Когда к ним в лагерь римляне проникли,
Коней угнали, конюхов убили,
В огонь на кухне вывернули пищу,
2310Лишив при этом сенешаля жизни.
Людовик пешим наутек пустился.
Бежит он меж шатров, спасенья ищет,
Кричит: «Бертран, Гильом, куда ж вы скрылись?
На помощь, бога ради, мне придите.
2315Без вас, бароны, нынче я погибну».
Меж тем Гильом окрест с отрядом рыскал.
Внезапно граф Бертран его окликнул:
«Не время ли нам, дядя, возвратиться?
Я шум изрядный в нашем стане слышу.
2320На выручку своим прийти должны мы».
Граф молвил: «Нет, направимся мы к Риму.
Пусть все подвяжут шлемы перед битвой.
Коль мы занять ворота исхитримся
Да наша рать из стана в поле выйдет,
2325Потяжелей несчастье Рим постигнет,
Чем в день, когда Гефье сошел в могилу».
Поворотил на Рим отважный рыцарь,
А тут, по счастью, так туман сгустился,
Что римляне не раньше спохватились,
2330Чем ворвался Гильом в ворота с криком:
«Французы, Монжуа! Смелей рубите!»
Видать бы вам, как закипела сшибка,
Как много было там щитов пробито,
Как много крепких броней расскочилось,
2335Как друг на друга мертвецы валились!
Рать короля из стана в поле вышла,
Ударила на вылазчиков с тыла.
Потери их уже неисчислимы:
Один убиты, ранены другие,
2340А третьи в плен к французам угодили.
Пустился наутек их предводитель,
А граф Гильом за ним вдогонку мчится,
Кричит врагу: «Вернись! Коль бой не примешь,
Умрешь, как трус, бесславно и постыдно».
2345Копье француза в беглеца вонзилось,
И тот коню на шею пал бессильно,
И головы наверняка б лишился,
Когда бы не взмолился еле слышно:
«Барон, коль вы — Гильом, явите милость:
2350Меня не убивайте — в плен возьмите.
Бочонок денег дам я вам как выкуп».
К противнику подъехал граф поближе,
Его обезоружил торопливо,
К Людовику доставил в лагерь мигом
2355И к своему отряду возвратился.
Меж тем Гугон Немецкий кликнул свиту
И молвил так: «Словам моим внемлите.
Всех вылазчиков наших изрубили.
Коль не пошлю Людовику я вызов
2360И сам не выйду с ним на поединок,
Победы нам вовеки не добиться».
вернуться
322
…собрал Гугон Немецкий рать // И приступом твердыни Рима взял. — По мнению ряда исследователей, реальным прототипом Гугона мог быть князь Сполето Гвидо III, один из правнуков Карла Великого. В 888 г. он оспаривал корону германской империи у Эда, графа Парижского; в том же году овладел Римом; в 889 г., после смерти Эда, был провозглашен королем, а в 891 — германским императором. Таким образом, и в этом случае реальный Гильом, умерший в начале IX в., не мог принять участия в войне с узурпатором.