Изменить стиль страницы

СИММИЙ [399]

Софоклу [400]
1

Перевод Л. Блуменау

Сын Софилла, Софокл, трагической музы в Афинах
Яркой блиставший звездой, Вакховых хоров певец,
Чьи волоса на фимелах и сценах нередко, бывало,
Плющ ахарнийский [401]венчал веткой цветущей своей,
В малом участке земли ты теперь обитаешь. Но вечно
Будешь ты жить среди нас в книгах бессмертных твоих.
2

Перевод Л. Блуменау

Тихо, о плющ, у Софокла расти на могиле и вейся,
Тихо над ним рассыпай кудри зеленых ветвей,
Пусть расцветают здесь розы повсюду, лоза винограда
Плодолюбивая пусть сочные отпрыски шлет
Ради той мудрой науки, которой служил неустанно
Он, сладкозвучный поэт, с помощью муз и харит.
Платону [402]

Перевод Л. Блуменау

Здесь Аристокл почивает, божественный муж, воздержаньем
И справедливостью всех превосходивший людей.
Больше, чем кто-либо в мире, стяжал себе громкую славу
Мудрого он, и над ним зависть бессильна сама.

ДИОСКОРИД [403]

«Сводят с ума меня губы речистые…» [404]

Перевод Л. Блуменау

Сводят с ума меня губы речистые, алые губы;
Сладостный сердцу порог дышащих нектаром уст;
Взоры бросающих искры огней под густыми бровями,
Жгучие взоры — силки, сети для наших сердец;
Мягкие, полные формы красиво изваянной груди,
Что услаждают наш глаз больше, чем почки цветов…
Но для чего мне собакам показывать кости? Наукой
Служит Мидасов камыш тем, чей несдержан язык.
«В белую грудь ударяя себя на ночном твоем бденье…» [405]

Перевод Л. Блуменау

В белую грудь ударяя себя на ночном твоем бденье,
Славный Адонис, Клео́ сердце пленила мое.
Если такую ж и мне, как умру, она сделает милость,
Без отговорок меня вместе с собой уведи.
«Мертвым внесли на щите Фрасибула в родную Питану…»

Перевод Л. Блуменау

Мертвым внесли на щите Фрасибула в родную Питану.
Семь от аргивских мечей ран получил он в бою.
Все на груди были раны. И труп окровавленный сына
Тинних-старик на костер сам положил и сказал:
«Пусть малодушные плачут, тебя же без слез хороню я,
Сын мой. Не только ведь мой — Лакедемона ты сын».
«Восемь цветущих сынов послала на брань Деменета…»

Перевод Л. Блуменау

Восемь цветущих сынов послала на брань Деменета.
Юноши бились — и всех камень единый покрыл.
Слез не лила огорченная мать, но вещала над гробом:
«Спарта, я в жертву тебе оных родила сынов!»
Эпитафия Феспиду [406]

Перевод Л. Блуменау

Я — тот Феспид, что впервые дал форму трагической песне,
Новых харит приведя на празднествó поселян
В дни, когда хоры водил еще Вакх, а наградой за игры
Были козел да плодов фиговых короб. Теперь
Преобразуется все молодежью. Времен бесконечность
Много другого внесет. Но что мое, то мое.
Эсхилу [407]

Перевод Л. Блуменау

То, что Феспид изобрел — и сельские игры, и хоры, —
Все это сделал полней и совершенней Эсхил.
Не были тонкой ручною работой стихи его песен,
Но, как лесные ручьи, бурно стремились они.
Вид изменил он и сцены самой. О, поистине был ты
Кем-то из полубогов, все превозмогший певец!
Софоклу [408]

Перевод Л. Блуменау

Это могила Софокла. Ее, посвященный в искусство,
Сам я от муз получил и, как святыню, храню.
Он, когда я подвизался еще на флиунтском помосте [409],
Мне, деревянному, дал золотом блещущий вид;
Тонкой меня багряницей одел. И с тех пор как он умер,
Здесь отдыхает моя, легкая в пляске, нога.
«Счастлив ты местом своим. Но скажи мне, какую ты маску
Стриженой девы в руке держишь. Откуда она?»
«Хочешь, зови Антигоной ее иль, пожалуй, Электрой, —
Не ошибешься: равно обе прекрасны они».
Эпитафия Анакреонту [410]

Перевод Ю. Шульца

Ты, кто до мозга костей извёлся от страсти к Смердису,
Каждой пирушки глава и кутежей до зари,
Музам приятен ты был и недавно еще о Бафилле,
Сидя над чашей своей, частые слезы ронял.
Даже ручьи для тебя изливаются винною влагой,
И от бессмертных богов нектар струится тебе.
Сад предлагает тебе влюбленные в вечер фиалки,
Дарит и сладостный мирт, вскормленный чистой росой,
Чтоб, опьяненный, и в царство Деметры ты вел хороводы,
Томно рукою обняв стан Эврипиды златой.
Сосифею [411]

Перевод Л. Блуменау

Как охраняет один из собратьев останки Софокла
В городе сáмом, так я, краснобородый плясун [412],
Прах Сосифея храню. Ибо с честью, клянусь я флиунтским
Хором сатиров [413], носил плющ этот муж на себе [414].
Он побудил и меня, уж привыкшего к новшествам разным,
Родину вспомнить мою, к старому вновь возвратясь.
Снова и мужеский ритм он нашел для дорической музы,
И под повышенный тон песен охотно теперь,
Тирс [414]потрясая рукою, пляшу я в театре, который
Смелою мыслью своей так обновил Сосифей.
вернуться

399

Помещенные здесь эпиграммы приписываются одними Симмию Фиванскому, современнику Сократа и Платона, другими — с бо́льшим основанием — Симмию Родосскому, поэту и грамматику III века до н. э.

вернуться

400

Эпиграмма посвящена второму из трех знаменитых греческих трагиков.

вернуться

401

Плющ ахарнийский— Плющом увенчивали победителей драматических состязаний. Ахарны— один из округов Аттики.

вернуться

402

Имя Платонбыло, по некоторым сведениям, прозвищем (от греческого «платюс» — «широкий»), которое придумал Сократ, настоящее же имя знаменитого философа — Аристокл.

вернуться

403

От поэта Диоскорида (III в. до н. э.) до нас дошло около сорока эпиграмм, среди которых — несколько эпитафий поэтам, свидетельствующих об историко-литературных интересах автора.

вернуться

404

Последняя строка эпиграммы имеет в виду миф о царе Мидасе. Во время музыкального состязания Аполлона с Паном Мидас принял сторону последнего, и за это Аполлон наделил Мидаса ослиными ушами. Цирюльник, случайно открывший эту тайну, испытывал потребность поделиться ею с кем-нибудь. Выкопав яму и прошептав в нее: «У царя Мидаса ослиные уши», он засыпал яму землей, но выросший на этом месте камыш выдал своим шелестом тайну Мидаса.

вернуться

405

На ночном празднестве в честь Адониса, финикийского божества, олицетворявшего умирающую и воскресающую растительность, женщины били себя в грудь в знак скорби о смерти этого прекрасного юноши.

вернуться

406

Феспид— поэт и актер VI века до н. э. Его считают родоначальником трагедии, так как на празднике Дионисий он первый прибавил к хоровому пению повествование, введя актера-рассказчика и мимическо-хореографическое представление. Впоследствии Эсхил ввел второго актера, а потом греческая драма претерпела и другие преобразования. Произведений Феспида не сохранилось.

вернуться

407

«Отец трагедии» Эсхил ввел не только второго актера, но и театральную машинерию и живопись, изменив тем самым «вид… и сцены самой».

вернуться

408

Первое лицо в этой эпиграмме — деревянное изображение сатира с трагической женской маской в руке — памятник на могиле Софокла.

вернуться

409

Флиунтский помост— театр пелопоннесского города Флиунта, откуда был родом основатель сатировской драмы (особого театрального жанра) Пратин.

вернуться

410

Смердис, Бафилл (Вафилл), Эврипила— имена возлюбленных Анакреонта. На острове Самосе, родине Бафилла, была статуя этого мальчика, славившегося своей красотой.

вернуться

411

Сосифей— драматург александрийской эпохи, возобновивший постановки сатировских драм.

вернуться

412

Краснобородый плясун, от лица которого написана эта эпиграмма, — изображение сатира на могиле Сосифея.

вернуться

413

Клянусь я флиунтским хором сатиров— (см. прим. 409).

вернуться

414

Тирс— вакхический жезл, увитый плющом и виноградом и увенчанный сосновой шишкой.

вернуться

414

Тирс— вакхический жезл, увитый плющом и виноградом и увенчанный сосновой шишкой.