И выводящая из строя любого бессмертного. Как бы то ни было, в этом момент… оно не желает меня убивать.

Лотэр предпринял попытку отступления, стараясь переместиться, но слишком ослаб — на что его противник, очевидно, и рассчитывал.

Быстро перехватив вампира, человек с клинком снова провернул лезвие.

— Вяжите его.

Как только мужчина вытянул меч, Лотэр рухнул на колени в лужу собственной крови.

Стоящие вокруг навалились на него и, подавляя слабое сопротивление, защелкнули на запястьях неразрываемые оковы. Когда вампир зарычал, ему залепили рот клейкой лентой.

Лотэру только удалось восстановить зрение в единственном здоровом глазу, как еще несколько мужчин приблизились к нему с черным мешком.

Чтобы надеть на голову.

Вампир, мыча, извивался в луже крови. Но смертные, рывками расправляя ткань, натянули и крепко завязали мешок.

Лотэр услышал, как золотое кольцо царапнуло об пол, когда кто-то другой подобрал его сокровище. Кипящий в нем гнев превратился в бешенство.

Когда я освобожусь, разверзнется ад.

Где-то на задворках Нового Орлеана.

Цель: Валькирия.

— Это все, на что вы способны, ублюдки, мать вашу? — прокричала Реджин Лучезарная, в третий раз получив разряд тока. — Я обожаю электричество, тупоголовые идиоты! Давайте еще!

Очевидно, не приняв ее слова всерьез, преследователи выпустили разряд. Валькирия впитала его в себя, и ее кожа на фоне ночи запылала еще ярче. Ближайшие уличные фонари взорвались от излучаемой ею энергии.

Полная блаженства улыбка осветила лицо Лучизарной.

— А знаете, что еще? Я охренительно провожу электрический ток.

Реджин поймала заряд одной рукой и, пропустив через себя, другой швырнула обратно, нонося нападавшим удар, взметнувший их в воздух.

— Хотите еще?

Она снова запустила заряд.

— Как насчет вас?

И еще один луч.

Они подпитывали ее — и это чувство было великолепным. Лучезарная пылала все ярче и ярче, осветив один городской квартал, затем второй…

Но в сиянии яркого света, держась за ее спиной, мрачной тенью со сверхчеловеческой скоростью приближался высокий мужчина. Он нанес удар мечом прежде, чем валькирия успела защититься, проворачивая лезвие, вонзенное в ее бок. Рядом полыхнула молния, Реджин задохнулась от боли, давясь запузырившейся на губах кровью.

Ее сияние потускнело. Когда мужчина вытащил лезвие, она бессильно осела. Свернувшись на земле, истекая кровью, Реджин пронизывающе всмотрелась в его глаза.

— Ты, — выплюнула она, — заплатишь.

Мужчина скомандовал:

— Связать ее.

Валькирия с опозданием набрала в грудь воздуха, собираясь завопить, но клейкая лента плотно залепила ей рот. С расширившимися глазами, яростно дергая головой, Реджин смотрела, как надвигаются люди с черным мешком.

Новоорлеанская окружная тюрьма предварительного заключения…

Цель: Ведьма.

— Что вы опять здесь делаете, мисс Кэрроу? — спросил Мартин, ее любимый охранник.

Он был самым молодым из блюстителей порядка, довольно симпатичным и оказывал разрушительное воздействие на Кэрроу.

— Когда вы научитесь лучше себя вести?

— Ах, я вела себя гораздо лучше, — промурлыкала Кэрроу, плавными движениями придвигаясь к прутьям решетки.

Он сглотнул, увидев, насколько коротка ее кожаная юбка.

— Я просто решила не слишком усердствовать в этом.

— Хм? — Мартин почесал затылок. — Что вы натворили на этот раз?

— Избила копа, украла его лошадь и отправилась на ней в бар Пэт’О [57].

Прежде чем Мартин успел открыть рот, пояснила:

— Мне нужен был соучастник.

После чего соседки по камере, приститутки Французского квартала, восприняв на «ура» ее антре, одобрительно завопили: «Йо-ххууу! Йо-хууу».

Кэрроу сделала им реверанс, затем снова повернулась к Мартину. Через прутья она пощекотала его под подбородком кончиками пальцев со следами чернил после снятия отпечатков, отпраляя его на небеса.

— Итак, ты принес мнеи девочкам что-нибудь пожевать?

Он часто приносил еду из ресторанчика Popeye’s [58]для Кэрроу и ее соседок по камере.

— Может рису [59]? Да погорррячее… — хрипло произнесла Кэрроу.

Он с трудом сглотнул.

— Н-нет, мэм. Пришел сказать, что за вас внесли залог.

— Правда? Не может быть!

Она протянула раскрытую ладонь за спину, и кто-то радостно хлопнул по ней, поздравляя с освобождением. Солнце только что зашло — у Кэрроу будет вся ночь для отрыва!

— Кто поделился баблом?

— Не знаю, мэм, — ответил Мартин, отодвигая плавно скользнувшую в сторону дверь камеры.

Она нахмурилась. Дом Ведьм поклялся больше никогда не вносить за нее залог. И Кэрроу точно не звонила Марикете, не желая снова беспокоить лучшую подругу. Дважды за эту неделю было сишком даже для самого преданного друга по поручительствам.

Кэрроу, если чесно, подумывала использовать свои магические силы для освобождения. Что являлось большим, вопиющим, чертовым табу.

Пожав плечами, она повернулась, чтобы попращаться.

— Увидимся, Молл, Сахарная Кейн, Лекс-кис-киси, Честити. Эй, Экстэйси, выше нос! Твой бывший больше тебя не побеспокоит. Обещаю.

Кэрроу сделала мысленную пометку — наложить заклятие на этого козла, заставив его влюбиться в кошачий лоток. Использованный кошачий лоток.

После того как Кэрроу собрала свое имущество, она нацепив драгоценности и легкую куртку, повесила на шею связку пластмассовых бусин. Лишь немногие за пределами Нового Орлеана могли знать, каким трудом были заработаны эти бусы и какой ценностью они обладали.

Мартин смотрел на нее с тоской.

— Хотите, чтобы я узнал, кто внес за вас залог?

— Эй, я не из тех, кто смотрит в зубы дареному коню. Пока, Мартин, — она, подмигнув, послала ему воздушный поцелуй. — Скоро увидимся.

Но пока неторопливо фланировала к выходу, размышляла об этом старом высказывании о дареном коне. Она солгала Мартину: Кэрроу была как раз из тех людей, кто обязательно заглянет «коню» в рот.

Она предусмотрительно начала наращивать энергию в ладони, чтобы поразить врага, если придется. Марикета обучила Кэрроу множеству новых заклинаний, при этом переливая в нее силу, поскольку ждала своей очереди, сидя на скамье запасных на следующие пять десятилетий. Кэрроу могла быть адски опасной, когда ей удавалось сконцентрироваться.

Выйдя на улицу, она настороженно огляделась вокруг. Ни души.

Ах, город же только просыпался для еще одной ночи. С его завывающими сиренами, ароматами еды и пульсирующей музыкой, пробуждался, как животное ото сна. Кэрроу ощутила все эти эмоции, наполнившие ее волнением. Словно вампир, она хотела испить от них. Желала оказаться среди хаоса, провоцируя его…

Жаркая волна электричества ударила ее в лицо, подбрасывая прямо в воздух. Кэрроу вопила, пока не приземлилась на спину в квартале от тюрьмы. Ее бусы расплавились, шипящая пластмасса прожигала кожу, дымясь.

Ошеломленная, почти слепая после нападения и от дыма, она снова собрала энергию в ладони. Что, черт возьми, происходит? Мужчины приближаются? Не могу определить, что… не могу разглядеть, куда ударить. Похожи на тени. Она швырнула пучок энергии, возможно, поразила одного. Не вижу…

Кэрроу попыталась подняться и бежать вслепую, но смогла только встать на колени. Ничего не остается, кроме как выпалить смертельное заклинание, надеясь, что рядом нет свидетелей:

— Ooth sbell nooth latoret…

— Заткните ее! — прервал глубокий голос.

— Ooth sbell…

Призрачные руки схватили ее, залепляя клейкой лентой рот. Хотя Кэрроу сопротивлялась всеми имеющимися силами, люди стянули ей запястья за спиной. Она крутилась, беззащитная, испуганная, как никогда прежде.