Аманда пристально смотрела на Кириана, и каждая клеточка ее тела до самой глубины души разрывалась от боли. Как мог он вынести такие муки и такое предательство?

Кириан пронес их сквозь века. Один. Всегда один. Постоянно страдая и желая, но не получая облегчения.

Без надежды.

— Так много боли, — прошептала Аманда.

Как бы она хотела получить голову Теоне на блюде за все, что та сделала с ним. Но больше всего Аманда хотела утешить Кириана. Облегчить мучения его сердца. Стереть боль прошлого.

Она хотела дать ему надежду. Подарить мечту о детях и женщине, которая полюбила бы его. И да смилостивится над ней бог, она хотела быть этой женщиной.

Не успев себя остановить, девушка склонилась к Кириану и накрыла его губы своими. Он застонал и обхватил ее лицо ладонями, возвращая поцелуй.

Аманда пробовала его на вкус так, как никого раньше. Когда их языки соединились в танце, она смогла почувствовать его всей душой. Аманда никогда не была смелой в постели. Но с другой стороны, никогда она не хотела мужчину так, как сейчас.

Всем своим существом.

Слезы застилали Аманде глаза, когда она зарылась губами в его шею там, где Валериус разодрал ее в кровь своим кольцом.

Такая сила. Такая любовь. Она бы все отдала за возможность быть с мужчиной, который любил бы ее так, как Кириан свою жену.

Говоря начистоту, Аманда хотела, чтобы Хантерлюбил ее. Хотела завоевать его сердце. Желала этого мужчину, понимающего, что такое любовь, что такое преданность и сострадание.

И не важно, признает это Кириан или нет, он нуждался в ней.

Никто не должен идти сквозь вечность в одиночестве. Никто не должен быть ранен так, как был он. Только не тогда, когда единственным преступлением Кириана было то, что он любил кого-то больше самого себя.

Ее дыхание смешалось с его, когда Аманда забралась на него, обхватив талию мужчины ногами.

Кириан застонал, почувствовав, что под футболкой у Аманды ничего нет. Бедра девушки были горячими и влажными, когда она скользила по его обнаженному животу, разжигая в нем пламя, жаждущее ее так сильно, что это пугало.

Оттолкни ее.

Но он не мог. Не сегодня. Только не после кошмара, который все еще был свеж в его сознании.

Правильно это было или нет, но Кириан хотел утешения. Он жаждал почувствовать себя любимым. Мечтал ощутить нежность женских рук на своем теле. Аромат Аманды на коже.

Кириан задрожал, когда она потянулась к нему и обхватила руками.

— О, боги, — выдохнул он ей в губы. Никто не касался его так за две тысячи лет.

Все тело Кириана затрясло и свело до боли, когда Аманда погладила рукой его горячий, напряженный член.

Сегодня, он будет обладать ею. Оттолкнуть Аманду сейчас Кириан уже не мог.

Он тяжело дышал, дрожа от ощущения пальцев девушки, сжимающих его член, ладони, скользящей по нему вверх, а потом вниз до самого основания, где она нежно обхватывала его. Пальцы Аманды едва касались этого места, заставляя его становиться все тверже, воспламеняя еще сильнее, пока Кириану не стало казаться, что он сейчас взорвется.

Мужчина медленно ласкал ее тело, изучая каждую ямочку, каждый изгиб. Наслаждаясь ощущением нежной кожи и футболки под своими ладонями. Он коснулся ее шеи и впервые за все время с тех пор, как обратился в Темного Охотника, почувствовал переполняющую его необходимость вкусить человека.

Звук крови, бегущей по венам Аманды, заполнил уши. Эта первобытная энергия манила Кириана, заставляя Темного Охотника в нем умирать от желания познать вкус ее жизненной силы.

Это было запрещено. Ни один Охотник не имел права проколоть клыками вену человека. И все же, лаская языком ложбинку на шее девушки, он ощущал, как сжигало его это глубоко спрятанное желание.

Кириан прижал клыки к ее шее, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не попробовать кровь, бьющуюся под его губами. Он почувствовал, как дрожь пробежала по телу девушки, заставляя сосок под его рукой твердеть еще сильнее.

С рычанием отстранившись, Кириан впился в губы Аманды ненасытным поцелуем, скользнув рукой под футболку к темному треугольнику меж ее ног.

Мужчина застонал от ощущения крошечных волосков, щекочущих пальцы, когда он раздвинул их, чтобы впервые коснуться ее.

Аманда подпрыгнула от удивления, а потом застонала с призывным мурлыканием, все быстрее скользя рукой по его члену.

Кириан не мог поверить, что Аманда была уже настолько влажной. Боги, как он желал ее. Хотел попробовать на вкус каждый сантиметр этого тела. Войти глубоко в ее жаркую глубину.

Но он сопротивлялся этому желанию, потому что хотел насладиться моментом. Исследовать ее медленно и нежно.

Кириан мечтал о том, чтобы это утро длилось вечно.

— Ты такая вкусная, — прошептал он, разрывая футболку сверху донизу, стягивая ее с Аманды и бросая на пол.

Кириан проложил губами дорожку от ее шеи к груди.

Аманда выгнула спину, когда он нежно коснулся соска языком и клыками. Ощущение этих острых зубов на коже заставляло ее кипеть и бурлить, словно лаву.

Кириан еще раз пропустил свою руку меж их телами, касаясь ее там, где она больше всего в этом нуждалась. Его пальцы кружили по нежному местечку, дразнили и успокаивали, исследовали и ласкали, воспламеняя девушку еще сильнее, когда он погрузил их глубоко в ее тело.

— Я хочу тебя, Хантер, — выдохнула Аманда в его губы. — Я никогда никого так не хотела.

Он улыбнулся, обнажая клыки, и с легкостью, вызывающей благоговение перекатился так, чтобы она оказалась под ним.

Аманда застонала от ощущения его твердого, гибкого тела на ней. От его веса у нее перехватило дыхание, и она обвила бедра Кириана ногами.

Он был живой мощью, которая изливалась с его тела прямо на нее.

Эти гладкие точеные мышцы сжимались вокруг Аманды при каждом его грациозном движении. Но больше всего ее поражала едва сдерживаемая сила, которую он излучал. Как яростный лев, готовый к прыжку.

Аманда хотела большего. Ее сжигало мучительное желание ощутить Кириана внутри себя. Завладеть им так, как не удавалось ни одной женщине более чем за две тысячи лет. Она хотела сердце этого мужчины.

Больше того, Аманда хотела владеть им так, как никогдане удавалось ни одной женщине. Она желала быть всем, что ему необходимо. Его дыханием, его сердцем, но более всего — его потерянной душой.

Она хотела вернуть ему это. Освободить его от страданий. Избавить его от ужасов прошлого.

Изгибая спину, Аманда, поцеловала Кириана, чтобы случайно не выдать своих мыслей. Если бы он узнал о них, то, несомненно, вновь отгородился бы от нее.

А это было последнее, чего ей хотелось. Поэтому Аманда, впервые за десятилетие, призвала свои забытые силы, чтобы скрыть от него свои разум и сердце, на тот случай, если он все еще мог заглядывать внутрь нее.

Сегодня, она собиралась быть его утешением.

Кириан застонал от ощущения тела Аманды под собой. Так много времени прошло с тех пор, как он в последний раз дозволил себе так довериться женщине.

Пот выступил на его коже, когда он оставил ее грудь и покрыл поцелуями ребра, бедра, а потом вновь поднялся вверх по ее телу.

Он хотел Аманду с нечеловеческой жаждой. Желал таких вещей, которые не осмеливался даже назвать. У него не должно было быть мыслей о том, чтобы завладеть ею, удержать ее подле себя.

И все же они были.

Аманда запустила руку в волосы Кириана. Она прижимала его к себе, пока он прокладывал дорожку поцелуев от ее губ, к шее и ниже, к груди, где задержался, наслаждаясь этой сладостью. Его язык обводил напряженный сосок, поддразнивая, лаская. Кириан не мог насытиться, поглощая ее, словно умирающий с голода на банкете.

А затем он медленно и осторожно спустился вниз по ее телу. Его длинные клыки царапали кожу Аманды с такой нежностью, что это поражало ее. Руки Кириана обожгли ее, когда тот запустил их ей под бедра. Его язык скользнул вверх.

Кириан раздвинул ее ноги шире и медленно проложил влажную дорожку по внутренней стороне бедра. Девушка затаила дыхание, извиваясь от его прикосновений.