Маркиз отказался.

— Как я слышал, миссис Дьюитт подумывает вернуться домой? — заметил он.

Миссис Давдейл вдруг заволновалась. Она приняла замечание маркиза как скрытый намек на то, что всемего гостьям пора подумать о возвращении в Лондон.

— Я уверена, что она вовсе так не думает. Она так счастлива здесь! Впрочем, как и я! Честное слово... — Тут миссис Давдейл вынула большой носовой платок и прижала его к глазам. — Честное слово, я нигде не буду так счастлива, как в Бакбери. Мысль о том, что придется вернуться в холодный дом на Крейвен-Хилл, приводит меня в ужас — в совершеннейший ужас!

— Мама, пожалуйста, не говори так, — тихо попросила Евгения.

— Я не могу скрывать свои чувства, — всхлипнула миссис Давдейл. — Почему судьба так несправедлива ко мне?

Маркиз серьезно посмотрел на нее.

— Поверьте, миссис Давдейл, может быть, судьба вовсе не так несправедлива к вам, как вам кажется. А теперь прошу меня простить за столь короткий визит, но у меня есть дела.

Его ответ был настолько загадочным, что после того, как за хозяином закрылась дверь, миссис Давдейл и Евгения потрясенно уставились друг на друга.

На следующее утро, когда Евгения завтракала у себя в комнате, ей сообщили, что маркиз распорядился, чтобы в десять часов она была готова поехать вместе с ним на прогулку верхом. Ее задел безапелляционный тон приказа. Но в то же время она была заинтригована — маркиз никогда прежде не позволял себе подобного тона по отношению к ней. Однако она чувствовала, что отказаться будет неприлично.

Итак, в десять часов она предстала перед маркизом. К парадному крыльцу подвели двух лошадей. Лакей помог ей сесть в седло, и они отправились в путь. Маркиз, казалось, собрался не просто прокатиться. Он целенаправленно ехал впереди по парку, к реке. Когда он направил лошадь к деревянному мосту, Евгения вдруг почувствовала, как сердце ее сжалось. Неужели он снова направляется к руинам «Парагона»? Это так жестоко с его стороны!

— Милорд! — позвала она, но ее слова, как невесомые семена, отнесло в сторону сильным ветром.

Однако в глубине леса ветер потерял свою силу. Только верхушки деревьев гнулись и раскачивались под его порывами.

— Милорд, я хотела бы вернуться, — попросила Евгения, но маркиз не отреагировал на ее слова.

Перед выездом на поляну маркиз остановил лошадь, и Евгения позади него сделала то же самое.

То, что она увидела перед собой, заставило ее вскрикнуть от неожиданности. Она все поняла в одно мгновение.

Перед ней предстал «Парагон», но это уже были не руины. Крышу перекрыли заново, стены восстановили. В окнах сверкали стекла, ставни и входные двери были выкрашены в васильковый цвет. Дом будто родился заново, и все это было сделано стараниями маркиза!

Евгению переполняли противоречивые чувства. Она разрыдалась.

Глава 6

Маркиз не слез с лошади. Он не двинулся с места, чтобы утешить Евгению, — просто терпеливо ждал, пока ее рыдания утихнут.

Деревья вокруг поляны качались и поскрипывали. Из подлеска показался олень. Он застыл, испуганно глядя на двух всадников влажными черными глазами, потом скрылся в лесу.

Евгения все еще всхлипывала. К потрясению при виде «Парагона», восстановленного в его прежнем, пусть скромном, великолепии, добавилось глубокое предчувствие чего-то недоброго. Будущее так хитро сплеталось вокруг нее, что ей с трудом удавалось увернуться от его пут.

Конь маркиза отступил назад, опустил голову и стал щипать траву. Маркиз отпустил поводья.

— Кажется, мисс Давдейл, вас совсем не обрадовало то, что «Парагон» восстановлен, — тихо произнес маркиз.

Евгения прижала ладони к мокрым щекам.

— Простите меня, милорд. Я рада, только... — Она не смогла продолжить.

Маркиз вопросительно посмотрел на нее.

— Только не могу ответить себе на вопрос «почему», — закончила она.

Маркиз, казалось, заколебался.

— Я надеялся, что вы не зададите этот вопрос, мисс Давдейл. Я боюсь думать, какое впечатление произведет на вас мой ответ.

— Тогда давайте оставим эту тему, — быстро сказала Евгения. Она действительно страшилась ответа — вдруг он признается в своих серьезных намерениях относительно нее. Потом, сообразив, что ее слова прозвучали довольно резко, она поспешила добавить: — Я бы хотела думать, что вы сделали это как дань памяти моему отцу.

Маркиз задумался.

— Ну, если вам приятнее думать именно так, мисс Давдейл, можете считать это своего рода данью.

— Да, мне действительно приятно так думать, — просто произнесла Евгения.

Маркиз печально кивнул, потом указал на палисадник.

— Не знаю, заметили ли вы то создание, которое пасется за забором?

Евгения повернула голову и ахнула.

— Неужели это... мой пони, Бад?

— Уже не такой резвый, как раньше, но это действительно он.

Евгения не могла поверить своим глазам.

— Но... как вы его нашли?

— Это было несложно. Когда ваша матушка уезжала, она предложила его племяннику моей экономки. Так что Бад оставался поблизости.

Евгения соскользнула с седла и побежала к старому пони. Она не была уверена, что по прошествии стольких лет он узнает ее. Но когда она обняла его за шею, Он с нежностью уткнулся ей носом в щеку. Хотя девушка и была счастлива увидеть своего старого приятеля, ей было не по себе — появление пони вряд ли имело отношение к памяти ее отца.

— Но мой кот... вероятно, его уже нет в живых? — спросила Евгения, не поворачивая головы.

- Увы, — ответил маркиз. — Он был знатным мышеловом и умер в тепле и сытости.

Несмотря на все свои опасения, Евгения не смогла сдержаться и улыбнулась сквозь слезы. Маркиз, обрадованный переменой в ее настроении, пригласил ее осмотреть дом внутри.

Потрепав Бада по холке, Евгения последовала за маркизом. Внутри тоже все было восстановлено: потолок и стены выкрашены в цвет слоновой кости, пол натерт до блеска, все комнаты обставлены соответ-

ственно назначению. В гостиной на окнах висели шторы, в камине горел огонь.

— Он полностью готов к приему жильцов, — удивилась Евгения, заглянув в каждый уголок.

— Да, вы правы, — согласился маркиз.

— Вы нашли арендаторов? — спросила Евгения. Голос ее дрожал, потому что теперь, когда «Парагон» стал точь-в-точь похож на дом ее детства, ей была невыносима мысль, что здесь станут жить посторонние люди.

— Да, у меня есть на примете подходящие жильцы, если, конечно, они согласятся жить здесь, — загадочно произнес маркиз.

— Если? — удивленно переспросила Евгения. — Как можно хоть на мгновение усомниться, что кто-то не согласится жить в таком доме? Это же самый лучший коттедж во всем поместье!

Маркиз задумчиво посмотрел на нее.

— Я приготовил коттедж для знакомых матери и дочери. Уверен, что мать будет счастлива жить здесь, но сомневаюсь, согласится ли дочь.

Евгения некоторое время удивленно смотрела на него, потом поняла.

— Вы... имеете в виду меня, — выдохнула она, — и мою мать?

— Конечно, — ответил маркиз.

— Но... но мы не сможем платить аренду, милорд. Мы живем у тети Клорис и... помогаем ей в доме в обмен на кров и стол.

— Аренду? — нахмурился маркиз. — Я не собираюсь брать аренду. Коттедж принадлежит вам и вашей матери, мисс Давдейл. Когда-то я настаивал на передаче его в полноправное владение вашему отцу. Теперь передаю его вам. Именно по этой причине я недавно ездил в Лондон. Я подписал документы на полноправное владение. 'Ото все ваше. — Произнеся это, маркиз протянул ей руку. На его ладони лежал маленький желтый ключ.

Евгения взяла ключ так, будто он был из чистого золота. Она держала его в дрожащих пальцах, переводя взгляд с маркиза на комнату, в которой они стояли, и обратно.

— Мое? — повторила она. — «Парагон» мой?

— Ваш, — подтвердил маркиз, — И вы можете переезжать хоть сегодня, если захотите.

От этой перспективы у Евгении закружилась голова. В одно мгновение она стала хозяйкой собственного дома, и теперь у нее нет необходимости возвращаться в Лондон к тетушке Клорис.