Голос Питера стал совсем озабоченным.

— Да, здесь тоже проблем хватает, — сказал он. — Я приехал из Европы с намерением, засучив рукава, взяться за дело, а тут, оказывается, нечего снимать. Полнейшая неразбериха! Картины, которые уже должны были снять, еще не готовы! Ни на минуту нельзя отлучиться, Джонни. А я ведь не могу быть в двадцати местах одновременно. Мне нужен такой человек, какого отыскал себе Мейер из «Метро», парень типа Талберга, который никому не даст клевать носом, если шеф отвернулся.

— Так найди кого-нибудь, — сказал Джонни. — Нам надо снимать картины.

— Найди, найди, — передразнил его Питер. — Как будто можно сорвать Талберга с апельсинового дерева!

Судя по голосу, он разволновался не на шутку.

— Беда в том, Джонни, что ты все время находишься в Нью-Йорке, ты даже не представляешь, сколько у нас здесь проблем, а нам надо делать сорок фильмов в год.

— Я знаю, — спокойно ответил Джонни.

Питер сорвался на крик.

— Если ты так много знаешь, чего же не приедешь сюда помочь нам? Легко просиживать штаны в Нью-Йорке и говорить, что нам нужны картины. А ты сам здесь попробуй!

Джонни начал злиться, в его голосе зазвучал вызов.

— И приеду, если тебе это так надо.

Питер тоже не сдавался.

— Так приезжай! Ты бы сам посмотрел, в чем дело, может, у тебя возникнут какие-нибудь мысли. Когда ты сможешь выехать?

Джонни задумался. На то, чтобы привести в порядок дела, понадобится несколько недель.

— Скажем, к Новому году.

— То есть через четыре недели, — сказал Питер. — Ладно.

Воцарилась тишина, затем на том конце провода Питер откашлялся и добавил:

— Я рад, что ты приедешь, Джонни. Это будет как в старые добрые времена. Когда дела идут неважно, лучше быть вместе.

Голос Джонни неожиданно потеплел.

— Надеюсь, что смогу помочь.

— Ты сможешь помочь, — искренне сказал Питер. — Я знаю, ты сумеешь. Я скажу Эстер, что ты приезжаешь, она приготовит тебе комнату.

Джонни улыбнулся.

— Скажи ей, чтобы она приготовила мне куриный суп и кнейдлах.

— Не беспокойся, все будет как всегда, — пообещал Питер.

Они попрощались, и Джонни задумчиво опустил на рычаг трубку. Повернувшись на кресле, он поглядел в окно. Тихо падал снег, на улице все было бело. Встав, он подошел к шкафу и достал оттуда шляпу и пальто.

Джонни шел по улице и размышлял. С тех пор как Питер вернулся из Европы, в его голосе все чаще звучала усталость. Слишком много работы свалилось на него сразу. Деятельность «Магнум Пикчерс» теперь охватывала весь земной шар, филиалы компании были в Англии, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Австрии, Швеции, Испании и в других странах. Дочерние предприятия открывались в Азии, на Ближнем Востоке, в Южной Америке. «Магнум» мог похвастаться самой крупной прокатной сетью, и все это сделал практически один человек — Питер.

Неудивительно, что он так устал. Работал по восемнадцать часов в день без отдыха и теперь вернулся на студию, где дела шли не очень-то гладко. Непомерный груз для одного человека, и все же Питер не только смог справиться, но и нашел время подумать о Джонни.

Джонни взглянул на свои ноги. Если бы он не знал, какая из них искусственная, а какая настоящая, он бы и сам не отличил их. Питер нашел время, чтобы направить этого маленького смешного ортопеда к Джонни, несмотря на то, что был занят по горло. Подумав об этом, Джонни покачал головой. На такого человека не работать надо, такого человека надо просто любить.

На улице было не так холодно, как думал Джонни.

Рокко сидел за рулем автомобиля с включенным двигателем. Открыв переднюю дверцу, Джонни уселся и, повернувшись, увидел на заднем сиденье Джейн.

— Тебе тепло, Дженни? — спросил он.

Она кивнула.

Машина двинулась вперед, и Джонни повернулся к Рокко.

— Что хочет старик? — поинтересовался Рокко.

— Хочет, чтоб я приехал и помог.

Рокко ничего не сказал. Джонни посмотрел на него.

— В чем дело?

— Ничего, — буркнул Рокко.

— Да, съездить на западное побережье зимой — это прекрасно, — сказал Джонни.

Рокко смотрел перед собой, аккуратно ведя машину.

Джонни наблюдал за ним несколько секунд.

— В чем дело, Рокко? — спросил он. — Ты что, не хочешь со мной поехать?

Рокко что-то пробормотал.

Вытащив из кармана пачку, Джонни достал из нее две сигареты, одну дал Рокко, вторую закурил сам. Откинувшись на сиденье, он несколько секунд молча курил. Что-то в последнее время все стали нервными, особенно Рок, которого обычно трудно вывести из себя. «Интересно, в чем дело?» — подумал он. Наблюдая, как Рокко ведет машину, Джонни решил, что стоит помолчать. Несколько недель в Калифорнии — и он станет совершенно другим человеком.

Машина остановилась возле театра, и Рокко повернулся к нему.

— Вы с Джейн выходите, а я припаркую машину и сейчас подойду.

Они вышли из машины, наблюдая, как огромный лимузин скрылся из виду. Джонни удивленно повернулся к Джейн.

— Что это с ним такое? — спросил он.

Она испытующе посмотрела на него.

— Ты что, не знаешь? — спросила она.

Он покачал головой.

— Да он уже давно такой, ты что, не замечал?

— Так, кое-что замечал, — ответил Джонни, — но я не придавал этому значения.

Она что-то еще хотела сказать, но тут подошел Рокко, и они все вместе вошли в театр. Воцарилась неловкая тишина, и Джейн расхохоталась.

— Да, забавно будет посмотреть на игру Уоррена Крейга после всего, что случилось.

Джонни захохотал вместе с ней.

— Было бы еще забавнее, если бы он знал, что мы здесь. — И, помолчав секунду, добавил: — Интересно, что он скажет, если мы пройдем к нему за кулисы?

— С учетом того, что я слышал, он скорее всего даст тебе пинка под зад, — ответил Рокко.

Аплодисменты усилились, когда занавес начал медленно подниматься. Джонни смотрел на Уоррена Крейга, стоящего посреди сцены, и не мог удержаться от того, чтобы не аплодировать вместе со всеми. Он взглянул на Джейн, она тоже аплодировала.

Перехватив его взгляд, она скорчила рожицу.

— Мне он, как и раньше, не нравится, но…

Джонни прервал ее.

— Я понимаю тебя. Этот сукин сын — настоящий артист.

Они снова посмотрели на сцену. Годы пощадили Уоррена Крейга: он, конечно, возмужал, но не потерял какой-то юношеской привлекательности, его движения стали гораздо увереннее, голос более выразительным.

Занавес медленно опустился, скрыв его от публики. Аплодисменты стихли, и люди начали выходить из театра. Джонни продолжал сидеть, глубоко задумавшись.

— Ну что, пойдем? — спросила Джейн.

Он посмотрел на нее, не расслышав.

Увидев выражение его лица, она подозрительно спросила:

— О чем это ты задумался, Джонни?

На его лице появилась виноватая улыбка, он стал похож на маленького мальчика, которого застали за тем, что он воровал конфеты из буфета.

— Да, ты угадала, — признался он.

— О, Джонни! — воскликнула она. — Ты снова вбил это себе в голову!

Он кивнул головой.

— Да, снова. Уж слишком он хорош, чтобы пренебрегать им. Нам нужен такой парень.

— Джонни! Да он с тобой даже говорить не будет! — запротестовала Джейн.

Джонни встал. Он уже решился.

— Попытка не пытка, — сказал он. — Хочешь пойти со мной?

Она покачала головой.

— Не-е-т. Только не я, — сказала она. — Возможно, ты и забыл, что мы сделали с ним, — Сэм и я. Но я уверена, что он — нет.

Джонни повернулся к Рокко.

— Ты не против отвезти Дженни домой, а то мне надо побеседовать с этим парнем.

Рокко улыбнулся.

— Совсем не против.

— Я и сама могу добраться домой, — быстро сказала Джейн, — а Рок может пойти с тобой.

Джонни понял, о чем она думала. Он успокаивающе улыбнулся.

— Не волнуйся за меня, Дженни, — сказал он, похлопав по своей искусственной ноге. — Теперь мне не о чем волноваться.