— Какая разница?

— Никакой. Любое твое решение повлияет на людей Хеллении. Твои ошибки также скажутся на их судьбах, но народ простит тебя, Чарли. Неужели ты не понимаешь? — ее голос стал хриплым от страстного желания его убедить. — Мы оба будем в ответе за принятые решения.

Чарли отрывисто, иронично рассмеялся:

— Ты всегда способна принять нужное решение в любой ситуации, и за это народ страны любит тебя. Со мной все наоборот.

Жасмин замерла, будто услышала нечто, неизвестное ей прежде. Она сжала пальцы одной руки в кулак, другой крепко обхватила руку Чарли.

— Будь твое мнение обо мне правдой, я нашла бы слова, чтобы рассказать и тебе, каким ты мне представляешься, — тихо произнесла она.

Чарли почувствовал страстное желание услышать эти слова, но сейчас было не подходящее время для такого выяснения. Пока еще Чарли с трудом разбирался в собственных чувствах.

— Когда ты хочешь, можешь быть достаточно красноречивой.

Жасмин вздохнула, поигрывая его пальцами. Она понятия не имела, что творят ее прикосновения с Чарли.

— Мы оба будем отвечать за ошибки при управлении страной. Однако лучше пытаться спасти обездоленных людей и совершать при этом ошибки, нежели не делать ничего.

Эти слова задели Чарли за живое.

— Я должен сам разобраться в нуждах народа этой страны, — отрезал он. — Иначе я буду казаться себе слепцом на минном поле.

Она кивнула:

— Давай пока приостановим обучение. У нас есть более важные дела.

Он улыбнулся:

— За нами постоянно следят, так что придется нелегко.

Жасмин явно успокоилась и отпустила его руку.

— Завтра я встречаюсь с лордом Ведали. Это испанский посол, с которым нужно обсудить торговые дела. Я хочу, чтобы ты присутствовал на нашей встрече. К слову, я думаю, тебе удастся самому задать тон переговорам. Лорд собран и умен, так что на его решения можно положиться.

Чарли улыбнулся, тронутый доверием Жасмин:

— Я буду стараться.

Она просияла так, будто он подарил ей алмаз:

— Спасибо. Тогда встречаемся завтра в десять.

— Я думаю, уже сегодня, принцесса, — он посмотрел на часы.

— Можешь радоваться, ты поймал меня на ошибке, — ответила она с улыбкой. — Видишь, я тоже не совершенство.

Он рассмеялся:

— Ты совершенна на девяносто девять процентов.

Вместо того чтобы рассмеяться его шутке, Жасмин нахмурилась:

— Ты склонен все доводить до совершенства и считаешь себя неудачником, если не добиваешься отличного результата с первого раза.

Внезапно Чарли вспомнил те случаи, в которых винил себя за свои просчеты: не сразу заметил болезнь Лии, не успел проститься с матерью…

Успокойся. Сейчас не время предаваться унынию.

Он поднялся на ноги и зевнул:

— Пора спать, раз завтра предстоит официальная встреча. Если не высплюсь, то буду плохо соображать.

Нa обратном пути он шел впереди Жасмин, хотя та пыталась протестовать.

— Если я отстану от вас, ваше высочество, то меня потянет выбраться из дворца.

Жасмин очень тихо ответила:

— Если ты не веришь в свои способности управлять Хелленией, Чарли, я буду верить в это за нас обоих.

Чарли промолчал.

Когда молчание затянулось. Жасмин, потянув его за руку, заставила остановиться. Его сердце учащенно забилось, когда, поднявшись на цыпочки, она прошептала ему на ухо:

— Ты многого не знаешь о стране, но хочешь поступать правильно для ее блага. Я думаю, мы оба переживем трудные времена. Несмотря на почти стопроцентное совершенство, Чарли, я тоже иногда делаю ошибки.

Услышав, как нежно она произносит его имя, Чарли с трудом заставил себя не терять благоразумия.

Оставшийся путь во дворец они проделали молча.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Идя вместе с Жасмин по разрушенной деревне, Чарли проклинал себя за то, что плотно позавтракал. Его мутило. Он посмотрел на Жасмин, которая совсем не была похожа на принцессу, неся на руках больного ребенка и со слезами на глазах отвечая на приветствия людей.

Повсюду царили разруха и хаос. По пепелищу бродили вдовы, беспризорники и старики, потерявшие в гражданской войне свои дома и семьи.

Глядя на все это, Чарли удивлялся тому, что хотел отказаться от возможности помочь этим людям. Он посмотрел на Жасмин, по-прежнему державшую на руках ребенка. Она не обращала внимания на то, что его мокрые и грязные пеленки могут испачкать ее дизайнерский костюм. Жасмин расспрашивала людей об их нуждах, рассказывала о том, что уже сделано ради них, выражала искреннее сочувствие. Она совсем не замечала вспышек фотокамер и отказывалась отвечать на вопросы о своем любимом стиле одежды и любовных отношениях.

Кто-то потянул Чарли за брючину, и он посмотрел вниз. Перед ним стояла девочка с аккуратно заплетенными косичками, одетая в тесное для нее платье и изношенные сандалии.

Улыбнувшись, девочка протянула Чарли ладошку.

Она ожидала, что он даст ей денег, как делала Жасмин. Охранники в это время раздавали нуждающимся муку, масло, фрукты, овощи и товары первой необходимости.

— Действуй как остальные, иначе журналисты заподозрят неладное, — прошептала ему Жасмин.

Только теперь Чарли понял, зачем она настояла на том, чтобы он надел темный костюм и солнцезащитные очки. В этом одеянии он был похож на охранника и не мог привлечь пристального внимания прессы.

Чарли протянул девочке несколько монет. Затем принялся вместе с остальными раздавать деньги и продукты питания. Когда подъехали несколько грузовиков, жители деревни ликующе закричали. Им привезли строительные материалы на восстановление домов и теплую одежду.

Подавая Жасмин руку, когда она усаживалась в автомобиль, Чарли заметил, что его снимают. Если эти фотографии попадут в австралийские газеты, то его анонимности наступит конец.

Он понял, что пора принимать окончательное решение. Однако после сегодняшнего посещения деревни это сделать не так-то тяжело. Ему очень хотелось помочь народу Хеллении.

Тем не менее Чарли никак не мог смириться с тем, что новый уклад жизни не позволит ему свободно общаться с друзьями, сидеть с ними в пабе. Нацепить на себя королевские регалии — довольно накладная цена за возможность помогать людям.

При этом, видя самоотверженность Жасмин, он корил себя за эгоизм.

— Этот снимок может мне навредить, — сказал он, когда автомобиль тронулся с места, а Жасмин, откинувшись на спинку сиденья, вздохнула.

— Возможно, через пару дней всем будет известно, кто ты такой. Приготовься к этому.

— Ты знала заранее, что так и будет, — немного подумав, произнес он.

Глаза Жасмин были по-прежнему красными от слез и бессонной ночи, половину которой она провела в лесу с Чарли.

— Я не отрицала такой возможности.

— Так ты решила заставить меня быстрее принять решение, принцесса? — с меньшей, чем две недели назад, язвительностью спросил он.

Жасмин даже не посмотрела в его сторону.

— Тебе не нужно было подавать мне руку, когда я усаживалась в автомобиль. Мог бы держаться подальше от меня, — она устало потерла рукой глаза.

Посмотрев на ее бледное лицо, Чарли обнял ее и притянул к себе. Жасмин положила ему голову на плечо и устало вздохнула.

— Так лучше? — тихо спросил он.

— Намного.

— Сегодня ты была молодцом, принцесса.

— И ты. Я знала, что у тебя получится, — она почти засыпала. — Деньги лучше раздать этим людям, нежели класть их на счет в швейцарском банке.

Чарли моргнул, и внезапно его осенило.

— Чьи деньги ты раздавала, Жасмин?

— Мне нравится, как ты зовешь меня по имени, — она едва заметно улыбнулась. — Я кажусь себе красивой, когда слышу его.

Чарли улыбнулся. Несмотря на статус, наедине с ним Жасмин оставалась обыкновенной женщиной. Сейчас она казалась в его объятиях намного женственнее, ребячество покинуло ее.

— Чьи деньги ты раздавала, Жасмин?

Она прикрыла ладонью зевок:

— Не беспокойтесь, ваше вредное высочество, я не разбазаривала казну. У нас с дедушкой есть личный счет в банке, который мы открыли после последнего покушения на нас, организованного Оракисом. Это наши личные деньги, которые мы используем в дело, когда иссякают средства в государственном фонде. — Говоря это, Жасмин сияла туфли и подняла ноги на сиденье, по-прежнему держа голову на груди Чарли. Ее дыхание было медленным и ровным.