На следующее утро Джека удивил Дерек, возникший на пороге его дома вместе с Теем Макклинтоком.

— В чем дело? — приветствовал Джек своих друзей.

— И я рад тебя видеть, черт возьми! Заставил меня лететь из Сингапура, — пожимая его руку, сказал Тей.

— Я думал, ты в Париже.

— Был — месяц назад. Ну не мог же я пропустить такое событие, — осклабился Тей.

Джек метнул взгляд в сторону Дерека.

— Ты ему сказал?

— О свадьбе? Да.

— Но не о причине твоего поспешно брака, — вклинился Тей на правах старого друга. — Попробую размышлять логически. Это как-то связано с Изабеллой и нежеланием общества по защите прав ребенка оформлять опекунство на тебя, я так полагаю.

— Частично — да, — неохотно признал Джек. Он не стал вдаваться в подробности, так как ему не хотелось говорить, что он соблазнил Аннелизу деньгами — тем более это было неправдой. Он был уверен в том, что для Аннелизы, как и для него, главным было вернуть Изабеллу к нормальной жизни.

Так и не дождавшись от него объяснений, Дерек вопросительно вскинул брови.

— Ну-ну, — протянул он. — Кто бы мог подумать?

— Что именно? — сразу ощетинился Джек.

— Что Джек Мейсон окажется положен на лопатки какой-то няней.

— Отстань, Флетчер, — огрызнулся Джек. — Все не так, как ты думаешь.

— Да, — удивленно протянул Тей. — Ну-ка, говори, какие у тебя планы в отношении этой няни? Хотя ладно, это не важно. Интересно другое. Почему она согласилась выйти за тебя?

— Если вы оба не заткнетесь, на свадьбу можете не приходить.

Его друзья разом усмехнулись.

— Ясно, — сказал Тей. — Можешь ничего не объяснять.

— Точно, — поддержал его Дерек. — Я-то думал, что она согласилась ради денег. Но сейчас я уже не так в этом уверен.

— Почему? — полюбопытствовал Тей.

— Я встречался с ней вчера. Она не показалась мне охотницей за золотым тельцом.

— Потому что она ею не является! — потеряв всякое терпение, рявкнул Джек.

— Вот-вот, — поддакнул Дерек. — Поэтому Тей правильно заметил: интересно, почему она согласилась потратить на неизвестных ей, в сущности, людей два года своей жизни?

— Раз корыстный интерес исключается, то… — добавил Тей, и они оба выжидающе уставились на Джека.

— Аннелиза очень привязалась к Изабелле. К тому же корыстный интерес не стоит исключать полностью: после этих двух лет Аннелиза планирует стать учительницей, а это, как известно, не такая уж прибыльная работенка.

Его довод прозвучал неубедительно, и Джек сам это почувствовал. Но его друзья вдруг сделали вид, будто этого не заметили, и переменили тему. Джек слушал их вполуха. Его охватывало какое-то смутное беспокойство, но он не мог понять его причины. Единственное, что он знал, — это как-то связано с Аннелизой. Действительно, а почему она на самом деле согласилась?

Позже этим же днем состоялось бракосочетание. В тот миг, когда Джек уже стоял у импровизированного алтаря, а Аннелиза под руку с Изабеллой шли к нему, из-за крон деревьев выглянуло солнце. В блекнувшем золоте его лучей Изабелла казалась ступающим по земле очаровательным ангелочком, а Аннелиза…

Джек вдруг забыл, что умеет дышать, осознав, что никогда еще не видел девушки прекраснее своей невесты. И эта девушка скоро должна была стать его женой. Сердце гулко застучало в его груди.

Когда Аннелиза остановилась рядом и вложила свою ладонь в его руку, Джеку потребовалась вся его сила воли, чтобы не прижать ее к себе крепко-крепко и больше никогда не отпускать.

Церемония не заняла много времени, и скоро Джек уже услышал долгожданное:

— Теперь можете поцеловать свою невесту.

Повторного приглашения Джеку не требовалось. Он осторожно поднял тончайшую фату и едва удержался от восхищенного возгласа. Золотисто-медовые глаза смотрели на него с нескрываемым желанием. Осознавала ли Аннелиза, как красноречив ее взгляд? Вряд ли, ответил он сам себе, наклоняясь к ее алым губам.

Их мягкость могла соперничать с лепестками роз, которые были насыпаны в корзинке Изабеллы. Их тепло и нежность могли конкурировать с лучами ласкового вечернего солнца.

Из ее груди вырвался тихий вздох — сладкий звук капитуляции. Если бы Джек мог, он бы потратил все свое состояние, чтобы продлить этот необыкновенный миг, но в его силах было лишь насладиться им в полной мере, пока он длился.

Волшебство момента нарушило громоподобное «гав!», а затем Джек услышал, как задрожала земля.

Священник, совершавший обряд бракосочетания, произнес слово, которое вряд ли можно было найти в Библии, и поспешил скрыться за стволом растущего рядом дерева.

Музыка прекратилась. Все музыканты приглашенного струнного оркестра с инструментами в руках как один устремились к воротам. Священник последовал за ними.

Мадам не сумела напугать лишь троих, из которых двое были Тей и Дерек, хохочущие во все горло, а третьим был фотограф. Охваченный азартом, он щелкал фотоаппаратом, не думая о своей безопасности.

Джек инстинктивно выставил вперед руки, укрыв Аннелизу за своей спиной и надеясь, что он сумеет устоять на ногах, если…

Дальше додумать он не успел, так как почувствовал, что валится на землю. Он сделал все возможное, чтобы не придавать Аннелизу, которая упала рядом с ним в окружении кружева и шелка. Мадам поставила лапы ему на грудь и высунула язык. У Джека не осталось никаких сомнений, что за этим последует дальше. Он зажмурился и отвернул голову.

Где-то рядом послышался восторженный смех Изабеллы, а затем Джек почувствовал себя свободным. Поднявшись на ноги, он помог подняться Аннелизе, лица которой было не разглядеть под ворохом платья. Краем глаза он заметил Изабеллу. Девочка сидела на Мадам верхом, как на пони, и заливалась счастливым хохотом. Ее шляпка Съехала набок, а ленты подпрыгивали в такт шагам Мадам.

Джек переключил свое внимание на Аннелизу. Ему послышался какой-то сдавленный звук.

— Все в порядке? — встревожился он. — Ты не ушиблась? Милая, не надо плакать.

Плечи Аннелизы затряслись еще сильнее. Когда Джек увидел ее лицо, он понял, что она действительно плачет, но только от смеха. Его мышцы сразу же расслабились. В следующую секунду он откинул назад голову и захохотал.

Когда сил смеяться уже не было, Аннелиза стала приводить себя в порядок. Джек разом прекратил смеяться, силясь не смотреть на шелковые подвязки и мелькнувшее матовое бедро.

Не удержавшись, он поцеловал ее. От его поцелуя щеки Аннелизы окрасились румянцем.

— Вот что, — сказал Джек, с трудом отрываясь от ее манящих губ и указывая в сторону Мадам. — Передай Изабелле, что с этого дня я запрещаю вам баловать Мадам всякими вкусностями, которые вы ей скармливаете за моей спиной, когда думаете, что я этого не вижу. Она и так уже весит целый центнер. — Джек повернулся к своим друзьям. Увидев его взгляд, Дерек и Тей снова расхохотались. — А вас я благодарю от всей души, — язвительно произнес он.

— Обращайся в любое время, — сквозь смех выдавил Дерек.

— Рад был помочь, — хохоча, вторил ему Тей.

— Клянусь, ни у кого еще не было таких классных фоток, — широко улыбаясь, сказал фотограф, выступив вперед. — Но может, вы хотите, чтобы я сделал несколько более формальных?

Заверив Аннелизу, что она чудесно выглядит, Джек дал фотографу добро.

Спустя еще полчаса все ушли. Джек и Аннелиза остались вдвоем.

— Что теперь? — спросила Аннелиза, пытаясь скрыть свою нервозность, но у нее это плохо получалось.

— Сара приготовила для нас ужин.

— Это обязательно? — с сомнением произнесла Аннелиза.

— Даже не обсуждается. Ведь для Изабеллы все, что произошло сегодня, — праздник. Давай не будем ей его портить, ладно?

Аннелиза кивнула и нерешительно сказала:

— Мы ведь еще не выяснили, где я буду спать. Не возражаешь, если я займу спальню рядом с комнатой Изабеллы?