Увидев, что Мелисса скрестила пальцы, я подошла к ней и разжала ее ладонь. Она спросила с недоумением:

— Зачем?

— На твой жест могут обратить внимание. Вообрази его мысленно, если тебе от этого станет легче.

Мелисса поняла и не настаивала. Подойдя к симпатичному офицеру, я заметила, что его грозный коллега проверяет паспорт чернокожего мужчины. Мы избежали его рук. Я успокоилась и подмигнула Норе в знак благодарности. Однако расслабляться было рано.

Офицер внимательно пролистал документы. Мелисса и близнецы стояли чуть в стороне, а Нора замерла рядом со мной, держа Захарию за руку. Я наклонилась к Элиасу, который спрашивал, скоро ли мы пойдем в самолет. Вдруг я услыхала, как чей-то грубоватый голос называет мое вымышленное имя. Я не сразу поняла, что зовут меня.

— Мадам Дюпон, вы что, уже никуда не хотите лететь?

Вы, наверное, хотите остаться дома, — спросил офицер без тени насмешки.

— Хочу, хочу. Не беспокойтесь, — улыбнулась я. — Просто дети устали и требуют к себе внимания.

Он вернул нам паспорта, и мы поспешили дальше.

— Спокойно дети, спокойно, — шептала я. — Рано радоваться. Мы еще не улетели. Уезжать в отпуск — это всегда радостное событие, но не надо перегибать палку.

Не стоит привлекать к себе внимания.

— Мне нужно в туалет, — напомнила Мелисса.

Как оказалось, туда надо было всем. Слишком напряженными оказались последние несколько минут. И только в таком укромном месте мы смогли дать волю радости.

— Самое трудное позади, — объявила Нора и звонко рассмеялась.

Ликование, объятия и поцелуи — все дали волю эмоциям.

— Ей, молодежь! Вы настоящие герои! Как насчет того, чтобы перекусить? Или поедим в воздухе? Вы заслужили угощение!

В приподнятом настроении мы вышли в зал. Проходя в салон самолета, мы еще раз показали документы вместе с билетами, но здесь это была простая формальность.

Только устроившись в креслах, я услышала, как Риан крикнул со своего места, крайнего в ряду:

— Мама, можно называть друг друга по-настоящему:

Риан, Элиас и Зах?

Сестра заставила его замолчать, а я сделала вид, что ничего не услышала, и молча сидела с опущенными глазами. Лишь бы никто не придал значения его словам.

Прошло несколько секунд. Ничего не изменилось. Нора еще раз объяснила Риану, что игра еще не закончилась, она закончится, когда она или мама скажут им об этом.

Лайнер мчал нас в Монреаль, но мы еще не верили до конца, что все происходит на самом деле. Мы с дочерьми улыбались друг другу, а малыши мирно спали.

Полет длился примерно семь с половиной часов, но нам он показался намного короче. Нужно было время, чтобы успокоиться и приготовиться к новой жизни на неизвестной земле, Земле освобождения.

На руках у меня спал ребенок. До сих пор он жил странной жизнью: постоянные встряски, скитания, постылые гостиничные номера, которые он называл домом. Я очень надеялась, что со временем и он забудет об этом. Я так хотела, чтобы он узнал, что такое настоящий дом, илчень надеялась, что в новой стране у него появится такая возможность — Пристегните, пожалуйста, ремни. Самолет снижается и совершит посадку в аэропорту Монреаля Дорваль…

От переполнявших меня эмоций я не слышала, что еще говорила стюардесса, и посмотрела на дочерей ободряюще.

Мы ступили на землю провинции Квебек.

На канадской таможне я подошла к одному окошку, Нора к другому, и протянула служащей документы, стараясь не упускать из виду дочь.

— Цель вашего визита и сколько вы намерены у нас пробыть?

— Туристическая поездка. Мы пробудем здесь двенадцать дней.

Она посмотрела на детей.

— Где намерены остановиться?

— У друзей, гостивших у нас прошлым летом, — улыбнулась я.

Мне вернули документы с пожеланием приятного отдыха. Вместе с детьми я отошла в сторону и только сейчас заметила, что у Норы, кажется, возникли проблемы с таможенницей. Я решила пока не вмешиваться. Нора держала Заха за руку, а малыш без конца вертелся, оглядываясь на братьев.

— Мама, можно мне забрать Заха? — спросил Элиас.

Мысль показалась мне удачной. Вполне естественно, когда ребенок идет за своим кузеном. Это поможет Норе сконцентрироваться на ответах.

Элиас с Захарией вернулись, и я увидела, что Нора переходит к другому окошку. Ситуация, по всей видимости, усложнялась. Я подошла к ней, чтобы узнать, что происходит.

— Мне велели подождать другого офицера. Служащая, которая беседовала со мной, сказала, что у меня должно быть разрешение от отца Валентина на его выезд из Франции.

— Что за новости? У меня никаких разрешений на близнецов не требовали. Почему требуют у тебя? Жаль, что ты не прошла через ту же таможенницу, что и я.

— Я хотела, но та, другая, мне сделала знак подойти.

У меня не было выбора, мама.

— Я пойду с тобой. Мелисса, присмотри за детьми.

Времени на объяснения с Мелиссой не было. Дело принимало серьезный оборот. Нора подошла к окошку.

Я стояла чуть в стороне. Офицер проверила документы и сделала мне знак подойти.

— Вы родственники?

— Двоюродные сестры, мадам.

— Где отец вашего ребенка? — спросила она Нору.

— У моего ребенка никогда его не было.

— Тем не менее он носит его фамилию.

— Это так. Его отец бросил меня вскоре после рождения сына.

Решительно Нора меня поражала. Как ей удалось в стрессовой ситуации на ходу выдумать такую душещипательную историю? Служащая продолжала задавать вопросы Норе, но я их не расслышала, потому что снова отошла в сторону. Нора обернулась ко мне:

— Сабина, ты можешь привести Валентина?

— Сейчас, Карина, я мигом.

Я поняла, что судьба дает нам шанс избежать вопросов о возрасте Валентина. Для этого Элиас должен быстро опробовать новую роль.

— Нам нужна твоя помощь, Элиас. Давай, малыш.

Правила игры изменились. Теперь ты Валентин, тебе шесть лет. И у тебя теперь другая мама, которую зовут Карина. Запомни! Ты понял?

— Нет. Это ведь Зах Валентин, вспомни. Он еще болел, поэтому и не смог вырасти.

Момент был критический, все зависело от Элиаса.

Надо было убедить его сменить роль.

— Нет, дорогой. Забудь это. Ты становишься Валентином, а твою маму зовут Карина. Тебе шесть лет, а я твоя тетя, двоюродная. Мамина кузина. Отца ты не знаешь.

Смелее, мой мальчик! Иди к своей маме, — подбодрила я сына и подмигнула ему.

Увидев вместо Захарии Элиаса, Нора удивилась, но тут же овладела собой, догадавшись о моем плане.

— Подойди ко мне, малыш, — позвала таможенница. — Как тебя зовут?

— Валентин, мадам.

— Здравствуй, Валентин. А как зовут твою маму?

— Вот моя мама. Ее зовут Карина.

— А где твой папа?

— Не знаю. Я никогда его не видел.

— Что ты будешь делать в Канаде?

— Отдыхать вместе с мамой, тетушкой, троюродными братьями и сестрой. Я хочу увидеть снег.

— Ну, для снега немножко рановато. А вот праздник Хэллоуин тебе наверняка понравится. Удачи тебе, Валентин.

Нора получила бумаги. Сдерживая эмоции, мы отправились к Мелиссе, которая искусала себе все губы, дожидаясь нас. Увидев нас вместе, она вздохнула с облегчением.

— Дети, вот что мы сейчас сделаем. Сначала получим багаж. Потом узнаем, какие формальности надо выполнить, чтобы получить пристанище и вид на жительство, как нам посоветовал Редван. Он сказал, что справки можно навести прямо в аэропорту. Здесь есть специальный, предусмотренный для этих целей телефон.

Получив вещи, мы нашли телефонный аппарат довольно оригинальной формы, рядом с которым красовалась табличка: «Здесь вы можете задать любой вопрос.

Вам ответят».

Я сняла трубку, и через несколько секунд мужской, голос спросил:

— Чем могу быть полезен?

— Я приехала из Франции с пятью детьми по поддельным документам. Что делать, чтобы легализовать мою ситуацию?

— Вам нужно в понедельник утром явиться вместе с детьми в иммиграционный центр Квебека. Там вам все расскажут. Рады вас приветствовать в Квебеке и удачи, мадам!