У Гарта Ситона были глубоко посаженные глаза с тяжелыми веками, в его чертах проглядывала жестокость, а худощавое лицо словно было высечено из того же гранита, что и валуны, окружавшие бухту Треджиллиса. Я интуитивно ощущала, что если он примет решение, то не остановится ни перед чем. Возможно, Диана была права, подозревая его в коварстве.

Вскинув голову, я попыталась встретить неотрывный взгляд Гарта, но опустила глаза и, медленно вытащив письмо, передала ему.

Он молча прочел его. Судя по всему, Ситон никогда прежде письма не видел. Странно, но вместо того, чтобы извинить его, я еще больше разозлилась.

Он поднял глаза.

— Вы так и не ответили, что тут делаете.

— Миссис Киннифер сказала, что я могу почитать в библиотеке, если захочу, — ответила я после минутного колебания.

— И вы решили, что полночь будет подходящим временем для этого! Какая любовь к литературе, мисс Уэстолл. Позвольте мне вас поздравить.

Его губы искривились в зловещей улыбке.

— Кстати, что вы делали с письмом, которое написано мне? Наверное, прочли его?

— Я наткнулась на него в истории Корнуолла и не собиралась читать чужие письма, если вы это имеете в виду. Просто оно оказалось в книге…

— Которую глупая влюбленная девчонка использовала в качестве почтового ящика, — закончил он.

Так, значит, вот как он воспринял страстные излияния Дианы!

— Влюбленная девчонка! — воскликнула я. — Но она любила вас, а вы…

Я замолчала, заметив, что глаза с тяжелыми веками пристально разглядывают меня.

— Похоже, вы взволнованы, мисс Уэстолл. Интересно почему? В конце концов, вы не знали девочку, которая написала все эти глупости. Так почему же вы ее защищаете?

— Я не защищаю, просто я случайно наткнулась на это письмо, и…

— И, зная, что оно адресовано не вам, все-таки прочли его!

Его презрительный тон заставил меня покраснеть. Под его пронзительным взглядом я не могла этого отрицать.

— Какая теперь разница, — угрюмо пробормотала я.

— Я не хочу, чтобы кто-либо вмешивался в мои личные дела. Полагаю, в вашем положении вы привыкли к сплетням. Конечно, этому я не могу помешать, но предупреждаю, что не потерплю слежки.

Наверное, именно слова «в вашем положении» заставили меня выйти из себя. Я для него была всего-навсего служанка.

— Как вы смеете! — яростно воскликнула я. — Почему вы так уверены, что меня интересуют ваши дела?

Подавив готовые вырваться сердитые слова, я произнесла:

— Думаю, мы оба будем рады, если я завтра же уеду. Мне не следует оставаться там, где мне не доверяют.

— Я не сказал, что не доверяю вам. Просто я прошу вас унять свое женское любопытство, пока вы находитесь в Треджиллисе.

— Но я не собираюсь оставаться там, где меня подозревают, — холодно возразила я.

— Значит, вы готовы сбежать при первом же замечании! Зачем же тогда вы убеждали меня, что подходите для этой работы, если не собираетесь держаться за нее?

— Я старалась получить это место, — быстро ответила я, — но думала, что со мной будут обращаться уважительно. Теперь я вижу, что ошибалась.

На его лице появилась холодная улыбка.

— Так, значит, вы рассчитывали на уважение!

— Естественно. Я должна учить Эмиля, но на этом мои обязанности заканчиваются. Я не ваша рабыня, мистер Ситон.

Он бесстрастно все выслушал, а затем перевел взгляд на мои растрепанные волосы, и я бессознательно пригладила их.

— У вас рыжие волосы, мисс Уэстолл. Возможно, это объясняет ваш вспыльчивый характер.

— Я не вспыльчивая, — горячо возразила я. — Любой в моем положении, как вы говорите, стал бы противиться такому отношению. И к тому же волосы у меня не рыжие, — добавила я.

Мне показалось, что в его глазах блеснула искорка удивления. Почему у меня вырвались эти глупые слова? Я была зла на себя.

— Вот как! Значит, вы считаете унизительным, когда с вами обращаются как со служащей? Интересно, как же вы себе представляли ваше положение в Треджиллисе?

Я молчала. Конечно, с самого начала я не представляла себя служащей. Мои причины для приезда в Треджиллис были очень многогранны, но нужда в деньгах к ним точно не относилась, так как Диана оставила мне такое наследство, что я вообще могла никогда не работать. Но и гостьей в его доме я себя не представляла, однако, с другой стороны, не ожидала, что мне придется подчиняться приказам. Я вспомнила интонацию миссис Киннифер, когда она приветствовала Гарта. Со мной она говорила иначе. Для нее я была одной из служащих Гарта, зависимой от его милости.

Одно его слово, и миссис Киннифер может покинуть этот дом, свое маленькое королевство, несмотря на всю свою власть, а учитывая, что в ее возрасте она вряд ли найдет другое подобное место, для экономки это будет конец. Естественно, она опасалась разозлить человека, в руках которого было ее будущее.

Само собой, я не должна сообщать Гарту, что меня не волнуют его перепады настроения. Лучше смириться, а то он заподозрит неладное и еще чего доброго разоблачит меня!

— Я только ожидала, — осторожно начала я, — что вы ко мне будете относиться так же, как к людям, которые на вас не работают.

Он коротко рассмеялся.

— Но, моя милая мисс Уэстолл! Я ко всем отношусь одинаково, вне зависимости от того, работает человек на меня или нет. Боюсь, вам придется принимать меня таким, какой я есть. Мне уже слишком поздно меняться, к тому же мы всегда сможем избегать друг друга, если поймем, что не уживаемся вместе.

Я молча смотрела на него, пытаясь сдержаться. Таких грубых и резких людей я терпеть не могла.

— И кстати, — добавил он, — ваше женское тщеславие будет, конечно, уязвлено, но должен сказать, что волосы у вас все-таки рыжие. Интересно, почему они вам так не нравятся? У меня такое чувство, мисс Уэстолл, что, несмотря на всю вашу неприязнь ко мне, у нас много общего. Мы оба нонконформисты, а это нас должно связывать, не так ли?

Он явно смеялся надо мной, и я бы выглядела еще более нелепо, если бы ответила серьезно, поэтому холодно сказала:

— Вы ошибаетесь, мистер Ситон. Между нами нет ничего общего.

Вдалеке раздался тихий, мелодичный бой часов.

— Уже поздно, — сказала я. — Мне пора спать.

— Ваше желание для меня закон.

Он шутливо раскланялся, и я представила его в старинном плаще. Несомненно, в его жилах текла кровь пиратов, занимавшихся грабежом.

Оказавшись в своей комнате, я заперла дверь. Внутренний голос говорил мне, что безмятежная жизнь в Треджиллисе закончена. Вернулся хозяин, и что-то изменилось в старом огромном доме. Словно в атмосфере замка появилось какое-то напряжение.

Только я задремала, как раздался тихий стук в дверь. За дверью стояла Юнис. На ней был мужской халат, который, наверное, раньше принадлежал Гайлзу.

— Я хочу поговорить с тобой, — прошептала она и, не дожидаясь разрешения, скользнула в комнату. — Гарт вернулся! — возвестила Юнис.

Я кивнула.

— Похоже, он поссорился с Арманелл. Да, наверное, они поссорились, — довольно повторила она. — Меня это совершенно не удивляет. Арманелл всегда была злой и язвительной. Уверяю тебя, если Арманелл станет хозяйкой Треджиллиса, здесь будут большие перемены, и отнюдь не в лучшую сторону.

Юнис на секунду замолчала, но тут же продолжила:

— Я почти уверена, что она была невестой Гарта, но свадьба по какой-то причине сорвалась. Новый хозяин ни с кем не делился, но это в его духе, он все делает втихомолку.

— Что вы хотите сказать?

— То, что они с Арманелл собирались пожениться! Но похоже, все кончено, и я не могу сказать, что мне жаль.

— Отчего вам так не по душе этот союз? — спросила я. — Гарт ведь давно влюблен в Арманелл. И Треджиллису нужна хозяйка. — Все это я выпалила автоматически, лишь для проформы.

Юнис затянула пояс халата и раздраженно на меня посмотрела.

— Ты так говоришь, потому что не знаешь Арманелл. А я знаю. Помню ее еще девушкой — тщеславная, самолюбивая. Все должны быть ее слугами. Она, словно вампир, питалась восхищением молодых людей. Да, Арманелл очень красива, можешь мне поверить, но она пользовалась своей красотой, чтобы ловить в сети. Несомненно, небогатая Арманелл мечтала стать графиней де Шаландон, и не думаю, что она когда-либо захочет уступить свое место Эмилю, а он должен вступить в права по достижении совершеннолетия. Эта женщина всегда и везде должна быть первой. А став женой Гарта, она будет богата и получит власть.