Хейди Бетс

Та самая ночь

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Давай! Давай! Давай! — кричали болельщики, наблюдая за тем, как игроки «Пантер» боролись за мяч в последние, решающие минуты матча. И когда раздался свисток, извещавший о его окончании, они, вскочив со своих мест, готовы были выбежать на поле, чтобы поздравить победителей. Бесс Куртис прыгала от счастья и обнималась с соседями, радуясь победе своей школьной команды над их друзьями-соперниками из соседнего городка. Так она и оказалась в объятиях Коннора Риордана.

Коннор был ровесником Николса, брата Бесс, то есть на пять лет старше ее самой. Парень всегда нравился ей, и, начиная где-то лет с тринадцати, она пользовалась любой возможностью оказаться рядом с ним и завладеть его вниманием. Бесс не останавливало даже то, что, когда она ловила обращенный на нее взгляд Коннора, у нее моментально начинали предательски дрожать коленки. Вот и сейчас, уткнувшись носом в его небритую щеку и уловив знакомый запах одеколона, она почувствовала, что теряет контроль над собственными чувствами.

Бесс училась в университете города Цинциннати на юридическом факультете. Когда уже не оставалось никаких сил заниматься, они с подружкой частенько отправлялись прогуляться в ближайший торговый центр. Она провела там немало времени в отделе парфюмерии, нюхая то один флакончик, то другой, и в конце концов, пришла к выводу, что Коннор пользуется одеколоном «Аспен». Хорошо бы заглянуть к нему в ванную комнату и убедиться в правильности своей догадки!

В ближайшее время перед Бесс стояли две основные задачи: первая — успешно сдать сессию, а вторая — соблазнить Коннора. Эта идея давно и прочно засела у нее в голове, и теперь, когда они оба стали взрослыми людьми, она не видела никаких причин, которые могли бы помешать, ей осуществить задуманное. Бесс была рада, что она сохранила себя для него.

Болельщики начали собираться домой. Складывали пледы и накидки, которыми укрывались в течение матча, подбирали и выбрасывали стаканчики и пустые пивные бутылки.

— Эй, Куртис! — крикнул Коннор через голову Бесс, обращаясь к ее брату, стоявшему неподалеку от них в обнимку со своей давнишней подружкой Карен Морел. — Вы собираетесь ехать в «Янси» ужинать?

— Нет. Мы с Карен отправляемся домой. Она собирается завтра утром пройтись вместе со мной по магазинам, так что нам придется рано встать. — Ник мученически закатил глаза, демонстрируя другу, как его «радует», подобная перспектива.

— Если ты не против, я, могу поехать с тобой, — поспешно откликнулась Бесс, радуясь представившейся возможности побыть с ним наедине.

Задумавшись на секунду-другую, Коннор согласно кивнул.

— Отлично! — Он взглянул на Николса и добавил: — Не волнуйся, я потом закину ее домой.

— Договорились!

Карен и Ник ушли.

Когда Бесс и Коннор, покинув стадион, добрались до машины, руки девушки, несмотря на теплые варежки, успели закоченеть, а на щеках даже появились белые пятна, как будто она их слегка отморозила.

— Брр! До чего же холодно! — проговорила Бесс.

— Да уж! — откликнулся Коннор, открывая перед ней дверцу. — Давай быстренько. Сейчас я включу печку, отогреешься.

Бесс с радостью залезла в машину и пристегнула ремень.

Машины медленно ползли к воротам стоянки. Наиболее шустрые водители старались всеми правдами и неправдами проскочить вперед, большинство же честно выстроилось в длиннющую очередь.

Коннор включил радио и поймал музыкальную станцию. Это помогло ему, с одной стороны, нарушить повисшую в салоне тишину, а с другой, хоть немного заглушить гудки соседних машин.

— В «Янси» сейчас будет форменное столпотворение, — немного напряженным голосом произнесла Бесс. — Сам ведь знаешь, что после игры, независимо оттого, выиграли «Пантеры» или проиграли, принято ехать в этот ресторанчик.

Коннор с удивлением взглянул на свою попутчицу:

— Я полагал, ты умираешь от голода.

Она пожала плечами и откинулась на сиденье, всем своим видом показывая, что уже не ребенок и может потерпеть.

— А куда ты хотела бы поехать?

Бесс набрала в легкие побольше воздуха, досчитала до десяти и спокойно ответила:

— Как насчет того, чтобы прокатиться до Мэйкаут-Пойнта?

Коннор громко расхохотался. Небось, решил, что она сошла с ума.

— Надеюсь, ты пошутила? — решил уточнить он.

— А почему нет? Мне хорошо известно, для чего обычно туда ездит народ, но это действительно очень красивое место.

— Интересно, а что скажет твой брат, когда узнает, куда я повез его маленькую сестричку?

Бесс сердито стиснула зубы, услышав про «маленькую сестричку». Она понимала, что друзья брата воспринимают ее именно так, и это приводило ее в бешенство.

Следовало бы объяснить Коннору, что ей абсолютно наплевать на мнение брата, пусть думает, что хочет, ведь она уже взрослая и самостоятельная девушка и вполне может сама решать, куда и с кем ей ехать, но она промолчала. Бесс хорошо знала, насколько важно для Коннора мнение Ника и ее родителей, а также то, что он никогда не сделает ничего такого, что, на его взгляд, им не понравилось бы, особенно если это касается ее — Бесс.

— Не пойму, в чем проблема? — произнесла она после небольшой паузы. — Мы же с тобой не собираемся заниматься чем-либо противозаконным. Я просто подумала, что в такой великолепный вечер неплохо было бы съездить в Мэйкаут-Пойнт. Отдохнуть от шума и эмоций.

Неожиданно он согласился:

— Я думаю, ты права. После такого бурного матча, как сегодня, неплохо немного поостыть и прийти в себя. И я там давно не был. Хочешь, мы захватим с собой какую-нибудь еду?

— Давай!

Вместе с вереницей машин они доехали до «Яниса», но не зашли внутрь, а прямо через окошко заказали себе еду. Сидя в машине и дожидаясь, когда им все приготовят, они обменивались радостными и шутливыми приветствиями со знакомыми, которые все подъезжали и подъезжали к ресторанчику отмечать победу «Пантер». Настроение царило праздничное. Почти на всех были надеты шапочки и шарфы черно-золотых цветов — цветов их футбольной команды.

Когда заказ был готов, Коннор передал Бесс пакет с едой и бутылку кока-колы. Заплатив деньги, он закрыл окно и выехал навстречу основному потоку машин. Жареная картошка и гамбургеры пахли так аппетитно, что Бесс не удержалась, украдкой открыла пакет и принялась таскать из него хрустящую соломку.

— Эй, это нечестно! Я, между прочим, тоже голодный, — притворно возмущенным тоном пробурчал Коннор.

Рассмеявшись, Бесс запустила руку в пакет, вытащила еще один кусочек жареной картошки и положила ему в рот, нечаянно коснувшись при этом его губ. Ее тут же бросило сначала в жар, а потом в холод. Интересно, испытывает ли и он хоть десятую долю тех же ощущений. Впрочем, к чему гадать! Если сегодня все сложится так, как она задумала, то вскоре все само собой прояснится.

После того, как они выехали за город, машина еще полчаса тряслась по разбитой проселочной дороге, а затем стала взбираться по склону холма.

Добравшись до его вершины, Коннор остановил машину и выключил мотор. Какое-то время они молча ели, глядя, как легкие облака проплывают над деревьями, то и дело, закрывая луну. Внизу, в долине, сверкали тысячи огней.

Наевшись, они собрали весь мусор в пакет, и Коннор запихнул его в багажник, чтобы выбросить на обратном пути.

Бесс закинула ногу на ногу и слегка развернулась к Коннору. Тот сидел, глядя прямо перед собой и обхватив обеими руками руль.

Несколько минут они молчали, затем, наконец, Коннор нарушил тишину:

— И как тебе учится?

— Нормально. Некоторые предметы, правда, довольно трудные, но я надеюсь, что справлюсь, — ответила она.

— Насколько мне известно, ты — отличница. Не сомневаюсь, что скоро ты станешь знаменитым адвокатом, и будешь выигрывать один громкий процесс за другим.

— Ошибаешься, я собираюсь защищать тех, кто действительно нуждается в моей защите: бездомных, эмигрантов и просто неимущих, а не создавать себе имя на всяких сомнительных делах.