— Дай мне свой новый адрес, и я лично выкрашу твои стены.

— Хантер, может быть, это уже слишком… — с сомнением произнесла она.

— Такого свидания у меня еще не было. А я люблю пробовать все новое.

— А это не повредит твоему «эго»? — осторожно осведомилась рыжая.

— В нормальной ситуации, может, и повредило бы. Но не в период соблазнения.

— Твоя откровенность обескураживает, — заметила она.

— Ха! — самодовольно воскликнул Хантер. — Пиши адрес. Обязуюсь быть.

Перед тем как отправиться к Синклер Махони, Хантер Осланд еще раз заехал в офис. Он был уверен, что застанет Итона Слоуна на рабочем месте. Итон был самым отчаянным трудоголиком на фирме, и Хантеру не потребовалось много времени, чтобы это понять. Фанатизм сотрудника был очевиден.

Итон стоял у самого основания «Власти красоты». Он работал в компании уже более пятнадцати лет и досконально знал все и всех, начиная от технологии производства и заканчивая персоналом двенадцати фирменных магазинов во всех уголках Соединенных Штатов. Итон курировал все парфюмерно-косметические направления — от кремов, муссов и гелей до дорогостоящих духов, одеколонов и туалетных вод. А то, как он быстро ориентировался в разнообразии декоративной косметики, заставило Хантера опешить во время их незабываемой экскурсии по производственным терминалам.

Хантер и прежде знал, что женская красота — это мир, полный тайн и загадок. Но он и предположить не мог, что с виду обычный мужчина может легко и непринужденно ориентироваться в этой области, а также высказывать свое мнение по поводу модных тенденций в макияже. Иными словами, Итон Слоун поразил Хантера своей компетентностью. К нему новый босс и стал обращаться за консультациями.

В частности, от этого человека Хантер узнал, что маятник потребительских предпочтений вновь качнулся в сторону легкомысленных и соблазнительных фруктово-ягодных ароматов, на время отдалившись от традиционных цветочных букетов. А в целом аскетическая эстетика эпохи унисекс уступила место пышности и роскоши, сопоставимой с безумными тридцатыми годами двадцатого столетия, но в качественно новом, высокотехнологическом воплощении. Как и любое модное веяние, эта тенденция просуществует недолго, и ее имеет смысл поддержать лишь в недорогих линиях продукции, в то время как мода на розы, фиалки, ирисы, гвоздику, на древесные, амбровые, мускусные ароматы и, конечно же, на лаванду не пройдет никогда. Ни одна синтетическая композиция запахов, по мнению Итона, на такое долгожительство не способна.

Когда Хантер слушал Итона, ему казалось, что он проходит вводный курс в какое-то тайное знание на факультете магии и волхвования.

При беспримерной компетентности и исключительном трудолюбии Итон напрочь был лишен карьерных амбиций, а его руководящий пост в компании стал лишь следствием его долгой службы, а не направленного рвения.

Хантер Осланд застал Слоуна разговаривающим по телефону.

Когда на пороге офиса появился босс, Итон сказал:

— До четверга, — и положил трубку.

Хантер сел в кресло и расстегнул пуговицы пиджака.

— Теперь можно побеседовать, — с облегчением заметил он.

— Да… В течение рабочего дня бессмысленно рассчитывать, что нам дадут спокойно пообщаться. Постоянные звонки, экстренные надобности, — посетовал Итон. — Это я говорил с нашим новым поставщиком сырья из Британской Колумбии.

— Что они поставляют? — осведомился Хантер.

— О! Наш козырный ингредиент, — благоговейно отозвался Итон.

— Лаванду? — догадался босс.

— Именно. Чем я могу быть полезен, Хантер? — уважительно осведомился Итон.

— Этот разговор, что называется, не для протокола, — доверительно предупредил Осланд.

— Можете быть уверены, Хантер. Никто ни о чем не узнает. По крайней мере, не от меня.

— Скажите мне прямо, если я переступлю границы дозволенного в своем любопытстве, — попросил босс.

— Уверен, этого не произойдет, — отозвался Итон.

— Что вы думаете по поводу Шанталь Шарбонне?

Итон откинулся на спинку кресла и задумался, не желая торопиться с ответом.

Хантер терпеливо дожидался, пока тот произнесет:

— Совершенно очевидно, что девушка она красивая. Пронырливая. Но я бы не назвал ее сообразительной. Насколько я понимаю, Роджер настроен продвигать Шанталь, но, полагаю, он приписывает ей несуществующие качества. На мой личный взгляд, в профессиональной сфере она своего потолка уже достигла. Не думаю, что в этой голове еще имеются какие-то новые идеи. Не хотелось бы быть к ней несправедливым, но смею надеяться, что с опытом я научился разбираться в людях. Было бы ошибкой ставить такого, в сущности, некомпетентного человека на ответственную должность. Люди ее типа в тяжелых ситуациях способны на коварство и даже на подлость. В любом случае, где бы она ни была и чем бы ни занималась, ее будет интересовать только собственное благополучие. Ничего дурного в этом нет. Но вам как руководителю следует принимать это в расчет.

— Почему она здесь работает? — прямо спросил Хантер.

Итон снисходительно улыбнулся:

— Нечто симпатичное, приятное на глаз, вносит оживление в наш интерьер, заставляет мужские шеи разминаться.

— В то время как сама она охотится на обладателя тугого кошелька.

— Полагаю, у нее уже есть Роджер. Но это мои догадки, и только.

— Я не хочу вторгаться в кадровую политику компании, но что вы скажете, если рассмотреть ее на роль пусть не лица фирмы, то хотя бы нашей модели?

— Вы полагаете, в таком качестве она принесет фирме меньше вреда? — пошутил Итон. — Не знаю, Хантер. Модели, каких я знаю, девушки умные и интеллигентные. В наше время для этой миссии смазливого личика и цепляющей взгляд фигуры явно недостаточно. Не уверен, что Шанталь соответствует философии нашей деликатной продукции… Хотя, должен признать, потребители у нас разные. Пожалуй, среди них найдутся и такие, кто имеет много общего с нашей Шанталь. Я обдумаю эту идею… Но, если не секрет, почему вас это волнует, Хантер?

— У меня не создалось впечатления, что Шанталь помогает Синклер. У той сейчас сложный период. Она опрометчиво задрала планку, а поддержки не имеет.

— Вы по поводу ее рекламной акции со спа-процедурами в канун Дня святого Валентина? — уточнил Итон.

— Именно.

— Она несколько путает логику событий. Либо мы развиваем розничную сеть, либо делаем элитный продукт для спа-салонов. Делать и то и другое под одной маркой, в одном дизайне не имеет смысла.

— Синклер задумывала это как разовую рекламную акцию.

— В этом кроется расхождение наших взглядов. Я занимаюсь развитием производства. Пропагандой ведают другие. Если бы мне предстояло взяться за развитие нового направления, я не стал бы предлагать нашу продукцию уже имеющимся оздоровительным сетям. Это бесперспективно. Но при наших фирменных магазинах, которых немало по всей стране, можно было бы организовать косметические кабинеты и консультации визажистов.

— Нет размаха, — заметил Хантер.

— Вам нужен размах?

— Он нужен Синклер, — рассмеялся босс.

— «Власть красоты» в ее непосредственном воплощении. Понимаю… — хитро проговорил Итон. — Тогда пусть она попробует обратиться в сеть «Кристалл».

— Что это такое? — поинтересовался Хантер.

— Спа-салоны этой сети уже много лет работают в Европе, а теперь и в Америке. И это требуемый вам размах… Но будет лучше, если с ними свяжетесь вы, представитель династии Осландов, а не безвестная Махони.

— Нет. Ей я оказываю только моральную поддержку, — возразил Хантер.

Синклер нажала на кнопочку, позволившую Хантеру Осланду проникнуть в подъезд.

Сегодня она оделась простенько: собранные в тугой пучок волосы, потертые голубые джинсы, выцветшая серая футболка с хулиганской надписью.

Она уже привела в порядок небольшую спальню своих новых апартаментов, оставалось довести до ума прочие жилые пространства стильной квартирки. Однако большая часть мебели все еще ждала своего часа на складе.