В газетах появился ряд статей о коррупции на строительстве атомных электростанций и о резком увеличении наркомании среди молодежи и подростков. Раскрыта была большая организация по торговле наркотиками, связанная с международным преступным синдикатом. На осенней выставке автомобилей всеобщее внимание привлек электромобиль, развивающий скорость сто шестьдесят километров в час. Это была машина на воздушной подушке для индивидуального пользования, выставленная одной фирмой без всякой предварительной рекламы.

По всей Японии ежедневно происходили сотни ощутимых землетрясений. Трещины в стенах, разваливающиеся дома, покривившиеся многоэтажные железобетонные здания теперь почти перестали привлекать внимание. Начинался осенний сезон отдыха, много туристических групп отправилось за границу. Множество туристов приехало в Японию. Экскурсионные автобусы наводняли курортные и исторические моста. По прозрачному ярко-голубому небу изредка проплывали легкие кучевые облака. В горах, тронутых первым багрянцем, раздавались песни молодежи. Колосья раннего риса уже отяжелели и золотом клонились к земле. По долинам вместе с пчелами жужжали мини-комбайны, которые теперь были почти в каждом крестьянском хозяйстве. Министерство сельского хозяйства и лесоводства заявило, что и в нынешнем году ожидается небывалый урожай риса, который значительно превысит прошлогодний.

Япония, обычной, ничем не отличавшейся от предыдущих лет походкой шагала к осени. Так же, как города, села, люди, погода и природа… Да, и природа на первый взгляд…

Закончив ряд пробных погружений в открытом море Кумано, Онодэра вернулся в Токио накануне начала работ по плану Д-1. Состояние «Кермадека» после устранения неисправностей было в общем удовлетворительным. Правда, «Вадацуми-1» обладал лучшей маневренностью, но «Кермадек», даже в подержанном виде, был надежнее, сразу чувствовалось, что он построен во Франции, на родине глубоководных судов. К тому же его переоборудованием и регулировкой неотступно занимался «гениальный» Катаока. Решили не ждать, когда закончится переоборудование инженерного судна «Есино», которое должно было стать плавучим командным пунктом при выполнении плана Д. Сегодня ночью из порта Тоба выйдет «Такацуки» и прямо отправится на место первого предполагаемого погружения.

Онодэра не был дома больше месяца. Тогда в Киото, едва выбравшись из-под груды обломков и черепицы, он сразу отправился искать телефон. К счастью, телефонную связь быстро восстановили, и он позвонил в Токио. Далее события развивались с молниеносной быстротой. После разговора Онодэра сразу вылетел в Европу для закупки «Кермадека». Даже связаться с родными не успел.

Теперь наконец-то выкроились несколько свободных часов, и Онодэра на связном самолете-гидроплане прилетел в Токио. Надо было заехать домой за вещами. Времени было в обрез: завтра вместе с Юкинагой и Танакой он вылетит на том же самолете к «Такацуки», который к тому времени уже будет находиться в полутораста километрах к востоку от мыса Инубо.

Прежде чем ехать домой, Онодэра заглянул в главную контору в Харадзюку. Наката, Юкинага и остальные вовлекли его в бесконечный спор о системе связи, общей программе работ и ее деталях.

Онодэру поразили бешеный темп и четкость в решении сложнейших вопросов. Но больше всего его удивило, что, несмотря на это, гигантский объем работ не уменьшился. С ума они сошли, что ли? — думал он. Неужели надеются управиться с таким маленьким штатом?..

— Ну вот, Совещательный геодезический совет и Управление метеорологии начали действовать, — сообщил Юкинага, просматривая ленту факсимильных новостей. — Надо поторапливаться. Теперь, после осуществления трехлетней программы по исследованию мантии, они располагают огромной сетью наблюдательных станций, оснащенных самой современной аппаратурой. С ними в контакте многие университеты и лаборатории. Вот ведь сумели охватить практически все области науки о Земле. Вполне возможно, среди них найдется и такой, который обо всем догадается, если будет иметь суммарный анализ изменений в движении земной коры Японского архипелага.

— Ничего страшного, пусть стараются, нам от этого только польза, — сказал Наката, усмехаясь. — Нам помогут Ходзуми и председатель научно-технического совета, и мы будем располагать всеми темп же данными, что и они. В общем, они будут нам помогать, сами того не ведая. Ведь профессор Тадокоро уже использовал этот метод, а мы его усовершенствуем. Но вот морское дно для них пока белое пятно, так что козыри в наших руках.

— Юкинага-сан, вам, наверное, будет неприятно, но мы собираемся использовать кое-какие наши изобретеньица… — Ямадзаки втянул голову в плечи. — Как вы думаете, что это?.. Не буду вас томить, скажу сразу: устройство для подслушивания компьютера!

— До чего мы дожили! — вздохнул Юкинага. — И вы пошли на это?

— Да, кое-где мы его используем… — Наката с кисловатой миной покусывал ногти. — Другого выхода нет. Штука-то немудреная. Установки на входе и выходе компьютера регистрируют и передают импульсы. Проанализировав соответствующим образом поступающую информацию, мы можем в общих чертах определить, какого вопроса она касается и какой ответ дал на нее компьютер.

— Ладно, будем считать, что я ничего не знаю, — безнадежно махнул рукой Юкинага. — Пусть это будет на вашей совести… Насколько мне известно, последнее время кое-кто в Международном совете по геодезии и геофизике начал проявлять повышенный интерес к изменениям земной коры Японского архипелага. Вот если ученые всего мира сосредоточат свое внимание на Японии, тогда…

— Время, Юкинага, время! — Наката хлопнул его по плечу. — Время — единственная паша надежда. Деятелей из совета я знаю. Они еще долго будут раскачиваться. Прежде всего устроят заседание, на котором будут петь дифирамбы японской сейсмологии, самой развитой в мире, а уж потом потихоньку начнут… Хуже будет, если нашими делами заинтересуются крупные иностранные монополии или военные круги. Но все-таки у нас еще есть время — давайте верить в это. Все дело в том, насколько мы их опередим… На сколько лет, на сколько месяцев, на сколько недель, на сколько дней… на сколько минут и даже секунд…

— Меня беспокоит еще одно. Известная нам Община Мирового океана лихорадочно разыскивает профессора Тадокоро, — сказал Куниэда. — Профессор отправил им докладную записку, срок договора с ними у него истек… По слухам, общинные заправилы изволят изрядно на него гневаться как на человека, не знающего ни чести, ни совести…

— Насчет чести и совести все мы хороши, — Наката похлопал себя по груди. — А что тогда говорить об Онодэре: серьезный инженер солидной фирмы, а взял да испарился в момент землетрясения…

При воспоминании об этом у Онодэры засосало под ложечкой. Ну, Есимура, ладно… а директора, наверное, оба были взбешены.

— Ладно, от нашей болтовни все равно никакого толку, — Наката, бросив на стол бумаги, громко зевнул. — Давайте сегодня как следует выспимся, а? Завтра начинаем исследовательские работы. Послушай, Онодэра-кун, не сходить ли нам куда-нибудь пропустить по маленькой вместо снотворного? Да и в знак знакомства не мешает. Впрочем, твой случай особый — ведь ты на какое-то время опять исчезнешь из Токио…

— Не плохо бы, — Онодэра поднялся, посмотрев на часы. — Посидим часок-другой.

Оставив в конторе одного Ясукаву, все отправились в бар с панорамным обзором на последнем этаже супернебоскреба, недавно построенного в районе Ееги. Темноватый зал, где едва можно было разглядеть человеческие силуэты, несмотря на непоздний час, был почти полон. Свечи под красными и зелеными абажурами бросали на столики колеблющиеся пятна света. Тихо играла музыка, негромко беседовали хорошо одетые пары. На дне сине-фиолетового полумрака, словно белесые животы рыб в темноте морского дна, колебались лица, обнаженные руки, плечи. Поблескивали драгоценности. Иногда, словно блицы, вспыхивали огоньки зажигалок.

Все пятеро заняли столик у окна и, заказав белое вино, подняли бокалы.