Она отпрянула назад.

– Что?..

– Да, Кира.

– Нет! – Она закрыла лицо руками.

– Кира. Кирочка. Не обижайся, ты – очень хорошая девочка. Очень красивая, умная. Все у тебя будет хорошо. Но мы с тобой… это просто невозможно.

– Ну почему?!! – сипло простонала она.

– Я ничего не могу с этим поделать.

– Ты любишь… кого-то другого?

– Да.

– Дэвид… – Кира бережно, словно самое ценное, целовала его глаза, щеки, губы. Она пыталась запечатлеть в памяти каждый кусочек его лица, потому что больше никогда никого не сможет так самозабвенно любить. Никогда. Даже если у нее будет самая-самая счастливая жизнь с самым-самым любимым мужчиной, все равно Дэвид останется особенной страничкой ее истории… Страничкой, о которой она никому не расскажет. Разве что Яну, как лучшему другу…

– Но почему? – снова тупо повторила она.

– Почему я люблю ее? – Лицо Дэвида стало в этот момент просто прекрасным. Таким одухотворенным Кира его еще никогда не видела. – Я не знаю, почему люди любят. Просто любят. Благодаря или вопреки… Ты сама кого-нибудь любила?

Она с обожанием и пронзительной тоской смотрела на него, сжимая его лицо в своих ладонях:

– Теперь мне кажется, что нет. Пока не встретила тебя.

– Не может такого быть.

– Какая разница! – всхлипнула она. – Я хочу быть с тобой!

– Кира, ты сама не захочешь этого.

– Господи, ну почему?!! Почему – Эльзе можно, а мне – нельзя?!!

Он удивленно усмехнулся:

– Ты хочешь занять место Эльзы?

Она помолчала, немного отстранившись от него:

– Нет.

– Я тоже подумал, что нет. Тебе будет этого недостаточно. Тело без души тебя не устроит, ведь так?

– Так…

– Вот и хорошо.

Ее руки продолжали блуждать по его груди, Кира обнимала его, гладила, тело само рвалось навстречу любимому мужчине.

– Прошу: не делай этого… Кира, остановись… Я тоже живой человек, могу не выдержать… Кира.

– Я хочу, чтобы ты не выдержал! Ну хотя бы один раз!

– Кира, пожалуйста!

– Дэвид, я не знаю, что со мной происходит… – Она целовала его снова – бешено и неудержимо, как дикий зверь, дорвавшийся до любимого лакомства. И в тот момент, когда ей уже казалось, что желанная цель достигнута, он вдруг перестал отвечать на поцелуи. Просто замер, глядя куда-то в сторону и все. А потом сказал очень жестко:

– Мы не сможем быть вместе, Кира. Прости.

Она закрыла глаза и молча откинулась на руль, отчего тот загудел. Дэвид не остановил ее, некоторое время они сидели молча, слушая гудок. Как стыдно! Она уговаривает мужчину переспать с ней!

– Не обижайся.

Она смотрела сквозь него невидящими глазами:

– То же самое я сказала несколько дней назад одному человеку… который, кажется, любит меня.

– Да, это неприятно слышать.

– Дэвид…

– С другой стороны – хорошо, что кто-то любит тебя. Может быть, стоит это ценить?

Она со злостью сорвала с себя Янов шарф и швырнула его на пол:

– Жарко!

– Успокойся.

Кира пересела с колен Дэвида на свое прежне место. Ей было стыдно. Очень стыдно. Дэвид прав: нельзя допускать даже разговоров об ЭТОМ.

– Забудь все, что было сейчас.

– Ты сама не сможешь этого забыть.

Она разозлилась:

– Тогда зачем ты начал целовать меня? Зачем?

– Не знаю… Просто очень захотелось.

– Захотелось?

– Ты же сама этого ждала.

– Ага. Ты хотел на прощание сделать мне подарок с барского плеча!

– Не говори глупостей.

– Какие же глупости? Именно поэтому! Ты пожалел меня.

– Я тебя не пожалел. Я просто хотел смягчить удар. Я же знал, зачем ты меня сегодня позвала.

Кира с возмущением смотрела на него:

– Ах, знал?

– Конечно. Поле того разговора во дворе это объяснение было неизбежно.

Кира почувствовала себя марионеткой. Игрушкой, чьи самые сокровенные тайны известны кукловоду.

– Я уеду домой! В Прагу! Пошел он к черту, ваш Нью-Йорк! – сипло сообщила она, снова переходя на американский язык после долгого молчания. – Извини. У меня голова ничего не соображает. – Кира застегивала на себе одежду. – Я пойду.

– Куда ты пойдешь? Ты видишь, что творится на улице?

Она кивнула:

– Да. Пойду.

– Не делай глупостей. Я отвезу тебя.

– А ну отпусти руку!.. Я лучше такси поймаю. Не останавливай меня. – Она открыла дверцу.

– Подожди! – Дэвид продолжал держать ее. – Прости меня, пожалуйста. И правда: постарайся забыть этот разговор. Как будто его не было!

На улице началось светопреставление. Ветер ломал довольно увесистые ветви и сбрасывал их на землю. Тротуары были практически пусты, только редкие смелые таксисты гонялись по дорогам, радуясь, что в кои веки нет пробок.

Кира вышла на середину проезжей части и подняла руку. Голова и правда ничего не соображала. На лице застыла какая-то страшная гримаса отчаяния и смирения. Она была выпотрошена до самого конца, и сил ни на что больше не оставалось…

– Эй, девушка, вы хотите покончить жизнь самоубийством? – услышала она из открытого окна машины. – Садитесь быстрее!

– Это было бы самое то, – не глядя, ответила она и буквально упала на переднее сиденье, стаскивая шапку.

– Ой. Кира, – услышала она радостный голос Вальтера. – Вот так сюрприз!

– О господи, вас мне еще не хватало! – сказала Кира, тут же разворачиваясь к двери, чтобы выйти обратно.

– Эй, эй! Вы куда?

– Я лучше пойду.

– Да вы с ума сошли! Вас там убьет! А ну сидите на месте!

– Не убьет.

– Кира! – Он схватил ее за руку. – Я вас никуда не пущу!

– Да вы что сговорились все, что ли?!! – заорала она, вспомнив Дэвида.

– Никто не сговорился. Просто погодка немного шалит.

Она обессиленно выдохнула:

– Ну хорошо. Я останусь. Только молчите и ни о чем не говорите!

Вальтер с облегчением вздохнул:

– Кстати, почему вы не были на занятиях?.. Ладно, я молчу. Один вопрос: едем просто прямо?

– Да!

Вальтер задумался. Кажется, до него стало доходить, что у девушки проблемы.

– Гм… Я могу чем-то помочь?

– Меня только что бросил любимый человек! – выпалила она со злостью и зажала рот ладонью.

– Вот подлец! Хотите, я набью ему физиономию?

– Я – серьезно.

Он досадливо крякнул, без вопросов переходя на «ты»:

– Ладно. Что будешь делать?

– В смысле?

– Тебе есть куда убежать?

– В смысле? Вы хотите предложить мне вместе убежать в какой-нибудь рай на земле?

– Я – тоже серьезно. Есть место, где ты могла бы отсидеться и прийти в себя? А то на тебе лица нет. Просто ужас!

– Ну… если только дома у родителей.

– А это далеко?

– В Праге.

– В Праге? Вот черт! И я оттуда родом.

Она горько усмехнулась:

– Мы все оттуда родом. Давайте об этом не будем, а то я заплачу.

Вальтер опасливо покосился на нее и миролюбиво сказал:

– Лети в свою Прагу, поживи там пару недель, а то и месяц, потом – вернешься.

– А как же работа?

– На черта она тебе нужна, если ты потом все деньги угрохаешь на лечение депрессии.

– Ну… не знаю. А как же ваша программа?

– Не бери в голову. Так и быть, для землячки я сделаю исключение… Договорюсь, чтобы тебя не отчисляли!

– Правда? Спасибо, Вальтер. – Она смотрела на него с удивлением.

– Ну что? Я не такой уж плохой, как могу казаться. Просто очень одинокий.

– В смысле?

– В смысле… мы могли бы стать неплохой парой. Ну… извини, конечно, сейчас тебе не до этого…

Кира с сомнением посмотрела на него и вдруг подумала: вот кому бы он действительно составил неплохую пару, так это Эльзе. Они оба – циники и помешаны на сексе. Впрочем, устраивать судьбу Эльзы ей хотелось меньше всего…

…Весь вечер Кира, скорчившись, сидела на полу и плакала. Она не нужна Дэвиду. И никогда не будет нужна. Что-то душило ее и выворачивало наизнанку, она не знала, что происходит, но чувствовала, как черные силы выходят из нее, вместе с болью и слезами.