Бэнди Маршаллу, дежурному, нравилось поведение жены хозяина, – она не какая-нибудь телефонная болтушка. Да, конечно, она любила экстравагантную одежду и, возможно, излишне пользовалась косметикой, но она была искренней. Не то что эта скотина, за которого она вышла замуж.

– О, дорогая, что случилось? – Она взяла Эрику за руки. – Ты холодная как лед. Пойдем наверх, просохнешь, пока не схватила воспаление легких.

Эрика послушно встала и позволила Бобби повести себя к лифту.

Бэнди покачал головой. Боже, с Эрикой сегодня вечером что-то случилось, он никогда прежде не видел ее такой. Может, наркотик, но он никогда не подозревал, что Эрика имеет дело с наркотиками. Ах, миссис Боухэнон приведет ее в порядок, прежде чем отправит домой.

Поднявшись наверх, Бобби проводила Эрику в гостиную.

– Садись, милая, я схожу за полотенцем и скоро вернусь.

– Боу здесь? – спросила Эрика, присаживаясь на краешек дивана.

– Подожди, мы поговорим, как только ты согреешься.

Не прошло и двух минут, как Бобби вернулась с полотенцем и махровым халатом.

– Вытрись, – она протянула Эрике полотенце, – а потом сними одежду и надень это. Я приготовлю тебе что-нибудь выпить, чтобы ты согрелась.

Эрика сделала, как ей сказали, – сняла мокрую одежду, надела тёплый халат и вытерла волосы. Теперь она застучала зубами и покрылась «гусиной кожей», только ее мозг оставался в оцепенении. Она упорно цеплялась за мысли о Боу, хотя не помнила, зачем хотела его видеть. Но она знала, что это было важно.

Она прошлась по комнате, провела пальцами по столу, по спинке дивана, потом остановилась у камина. Крошечная хрустальная птичка прижимала листок бумаги к каминной стенке. Она узнала четкий почерк Боу. Эту записку он оставил матери, но, как бы там ни было, она взяла ее и прочитала.

Мама!

Планы изменились. Уезжаю на Ямайку к своим друзьям. Позвоню через несколько дней. Обо мне не беспокойся. Просто нужно было уехать.

Люблю, Боу.

P.S. Передай Берту, что он ошибался. Эрика Кэссиди недостаточно хороша для меня.

Эрика не слышала, как Бобби вошла в комнату и встала рядом с ней. Их взгляды встретились, и, заметив сострадание в лице женщины, глаза Эрики наполнились слезами.

– Это совсем не так, милая, – утешила ее Бобби. Не отвечая, Эрика смотрела на записку, которую продолжала держать в руке.

– Пойдем, выпьешь горячего шоколада, а потом мы позвоним твоей маме и она приедет за тобой.

Эрика села на диван, взяла у Бобби чашку, но не стала пить, а покачала головой.

– Мы не сможем позвонить ей, она мертва.

Бобби выронила чашку.

– О Боже, что ты говоришь?

– Моя… моя мама мертва, и отец тоже. Я только что вспомнила. Вот почему я хотела видеть Боу.

– О, дорогая, – начала Бобби, но замолчала, обошла вокруг кофейного столика, села на диван и обняла девушку. – О чем ты говоришь? Что значит, они мертвы?

– Там везде кровь, – произнесла Эрика таким безжизненным голосом, лишенным всякого выражения, что Бобби вздрогнула.

Горячий шоколад переливался через край чашки на руки девушке, но она не замечала этого. Бобби взяла у нее чашку, резко поставила ее на стол и достала салфетку, чтобы вытереть ей руки.

– Ох, ты обожглась, дорогая. – На мгновение Бобби задержала ее руки в своих и вскочила на ноги. – Я должна найти Берта, он сообразит, что делать. – Она остановилась на пороге и оглянулась на красивую девушку, которая сидела, глядя прямо перед собой в никуда. – О Боже, милая, я не знаю, что случилось, но надеюсь, что ты просто не в себе.

– Проклятие! – проворчал Скутер Уитком, стащив с себя рыболовную кепку и почесав затылок. Было семь пятнадцать утра, а в пять он получил срочный вызов по пейджеру и приехал прямо в дом Кэссиди, где в гостиной его уже ждали Уэйлин и Джуниор. – Это одно из самых жутких преступлений, с каким мне когда-либо доводилось сталкиваться. – Тыльной стороной руки он вытер рот и оглянулся на двух мужчин, понуро сидевших в гостиной. – А где девушка?

– В кухне. С ней Бобби, – отозвался Берт Боухэнон и бросил укоризненный взгляд на Уэйлина. – Жена хотела сразу же отвезти ее в «Сент-Джоун Дженерал», но ваш помощник не позволил, сказал, что она подозреваемая. Самый невероятнейший вздор, который я когда-либо слышал. Девушка в шоке, Скутер, ей плохо, она даже не плачет и не разговаривает, а бродит в поисках моего сына. Она прошла пешком две мили отсюда до отеля.

– Это правда? Я имею в виду, у девушки шок? – обратился Скутер к своему помощнику.

Уэйлину стало не по себе от того, как сверкнули глаза шерифа при этом вопросе. Он уже больше десяти лет был помощником и всего несколько раз видел такой взгляд, но знал, что он явно и несомненно означает гнев. Несмотря на это, Уэйлин слегка вызывающе вздернул подбородок.

– Да, она действительно ведет себя странно.

– Странно? Матерь Божья, у девушки глаза безжизненные, как стиральные доски, а кожа совершенно липкая! – Берт вскочил на ноги.

– Скажите своей супруге, чтобы она отвезла ее в «Дженерал»! Я поговорю с ней потом, когда она успокоится. – И обратился к остальным присутствующим: – Я расположусь за обеденным столом и хочу, чтобы вы подходили по одному, делали заявления и рассказывали, что видели.

– Мы ничего не видели, Скутер, – сказал Брайан Робертс, – мы просто вышли, услышав, как сирены замерли неподалеку на улице.

– Вы их соседи, вы должны были что-нибудь видеть. Автомобили, въезжающие в подъездную аллею, отъезжающие автомобили.

– Мы ничего не видели, – упорствовал Брайан.

– Убийца мог подплыть на лодке, – заметила Мэрилу.

– Да, я думал об этом. – Скутер посмотрел поверх голов. – Или это мог быть кто-то из живущих в Бар-Бер-Кин Эстейтс. Я хочу поговорить с каждым из вас, но позднее. – И обратился к Пирсонам и Робертсам: – Я хочу поговорить с вашими ребятами.

– Зачем? – спросил Джимми Уэйн Пирсон. – Что они смогут рассказать вам, если нам нечего сказать?

– Кажется, была ночь выпускного праздника. Ваши ребята гуляли допоздна и могли что-нибудь видеть, чужой автомобиль или какого-нибудь пешего. – Скутер посмотрел на входящего в комнату Берта. – И с нашими детьми, Боухэнон, я тоже хочу поговорить.

– Кина нет в городе, а Петит я привезу к вам, когда скажете.

Скутер мрачно смотрел на него несколько минут Он никогда раньше не видел, чтобы Берт Боухэнон – это абсолютное дерьмо, который любил повсюду демонстрировать свою власть, – был таким покладистым. Возможно, ужасное убийство двух известнейших жителей Сент-Джоуна пробрало и его.

Скутер поискал глазами сына и обнаружил его в углу комнаты.

– А ты что скажешь, Джуниор? Тебя не было дома ночью. Ты видел что-нибудь, что показалось тебе странным?

Джуниор потупился:

– Нет. Я почти до полуночи был с Салли Джейн, мы танцевали в «Элли», потом я проводил ее и пошел домой.

Скутер собрался еще что-то сказать, но в это время сверху спустился Бен Охтау, медэксперт из Кэмдентона, штат Миссури.

– Все закончено, шериф. Можете послать своих мальчиков забрать тела в госпиталь. Утром я проведу вскрытие.

– Что-нибудь получили?

– Не много. Похоже, что убийца напугал женщину лежавшую в постели. Она, видимо, вскочила, увидев его, и попыталась бежать, а он перерезал ей горло.

– А что с Лоуренсом? – спросил Скутер, чувствуя как к горлу вместе с вопросом подкатывается тошнота. Проклятие! Никогда раньше он не видел так много крови в одной комнате. Какая-то чертовски кровавая бойня.

– Он был в ванной и, должно быть, услышал пронзительный крик жены или что-то еще, но даже не успел выйти из двери, как преступник напал на него. Кровь растеклась по косяку и забрызгала дверь. По-видимому, он вступил в борьбу. Рана в горле наводит на мысль, что тот, кто ее нанес, собирался перерезать ему горло, как и женщине, но жертва оказалась либо слишком высокой, либо слишком сильной, поэтому убийца нанес еще несколько ударов, пока не добил Лоуренса. Кэссиди умер не так быстро, как его жена, ему удалось доползти до середины комнаты, прежде чем силы оставили его. Я не могу говорить с уверенностью до вскрытия, но, полагаю, Лоуренс умер от потери крови.