Внутри просторно и много света. Вместительная мастерская графики с печатными станками, большая мастерская живописи, компьютерный класс, множество небольших аудиторий. Все они соединены между собой залитой светом системой коридоров с большими панорамными окнами. А вот и библиотека — скромное по размерам, вытянутое в высоту помещение, где по стенам в два этажа расставлены стеллажи с книгами, в центре — стол для чтения. Вроде бы очень камерно, и все равно есть ощущение пространства и комфорта. На первом этаже — экспозиционный зал для студенческих работ, перед входом в него в холле — выставка гипсовых ню, внутри — живопись, инсталляции и арт-объекты, выполненные студентами факультета изящных искусств. На первом же этаже расположилось кафе с выходом во внутренний дворик. Судя по тому, как здесь оживленно, — это излюбленное место неформального общения студентов. Такова общая «диспозиция».

В библиотеке академии есть практически все, что когда-либо было написано по истории дизайна

Первое, что бросилось в глаза во время прогулки, — отсутствие занятий в традиционном понимании (когда все находятся в аудитории и слушают преподавателя), даже со скидкой на то, что вуз художественный. Позже выяснилось, что они все же есть, просто мы приехали как раз к ежегодной «неделе проектов». «Тема звучит как «Brasserie Typographique» (в переводе с французского что-то вроде «типографической кухни»), — объясняет Аннерике Симеоне, пресс-секретарь академии. — Студенты, разбившись на группы, готовят проекты, в которых вкус, слух, обоняние, зрение будут обыгрываться на языке графического дизайна. Презентация состоится в конце недели». Интересно, как все это будет выглядеть…

А пока студенты работают, займемся изучением учебного процесса на факультете графического дизайна — с помощью Ады Лопес Кардосо. Начнем со вступительных экзаменов. Таковых в нашем понимании здесь нет. Присылаешь по электронной почте свое портфолио (подборку работ), и если оно заинтересует приемную комиссию, тебя в назначенное время пригласят на собеседование. Пройдет на нем все гладко — ты первокурсник. Неважно, из какой ты страны. Есть лишь одно ограничение: студенту должно быть не больше 32.

Длится обучение четыре года, включая как традиционные в дизайнерском образовании дисциплины: живопись, графику, каллиграфию, — так и новые, как, например, компьютерные технологии. Всему этому учат три года (на четвертом — диплом), постепенно усложняя задачи, которые ставят перед студентами. Как происходит этот переход от простого к сложному на практике? «На третьем курсе лекции и занятия уже строятся вокруг одного общего проекта. Сейчас мы, например, «проходим» серьезную социальную тему — «Проблема питьевой воды в современном мире». Со всеми ее аспектами студентов знакомит специально приглашенный специалист-эколог. А студент потом волен придумать, в какой форме ему представить работу по заданному проекту — в виде журнала, сайта, постера, фотографии или еще как-то». То есть здесь дизайнера учат реагировать на то, что происходит в окружающей его жизни, а не заниматься чистым формализмом. «Специализации, как таковой, у нас нет — студент одинаково хорошо должен уметь делать все». А если все же что-то у него получается лучше? «Для этого существует дипломный проект», — Ада извлекает из стопки книг на столе толстый каталог — работы студентов прошлого года выпуска — и указывает мне на самые, по ее мнению, удачные работы. Почему именно эти? «Они оригинальны с точки зрения концепции и доходчивы по смыслу — а это и есть задача дизайнера».

…В Гааге все закрывается рано, ровно в 18.00. Так что остается только вернуться в гостиницу и готовиться к завтрашней встрече со светилом голландского дизайна профессором Гертом Думбаром. Надо продумать вопросы — классик все-таки.

  

Афиша Думбара к выставке, посвященной группе De Stijl, в которой состоял художник Пит Мондриан 

Яркие полосы — символ тюрьмы

Герт Думбар — едва ли не самый известный сегодня в мире голландский дизайнер. Выпускник Гаагской академии в 1960-х, он затем учился в Королевском колледже искусств в Лондоне, а в 1980-х годах даже возглавлял там отделение графического дизайна. Читает лекции в лучших европейских и американских академиях по дизайну. В той же Англии в 1987—1988 годах был президентом Ассоциации дизайнеров и арт-директоров. Международных регалий у него тоже не счесть. Достаточно упомянуть «золотой карандаш» British Design&Art Direction, присужденный ему дважды, — единственный случай в истории этой престижнейшей награды.

В 1977 году Думбар основал дизайнерскую студию, которой страна, без преувеличений, обязана своим сегодняшним обликом. Голландские железные дороги, голландская почта, голландская полиция, целый ряд национальных и транснациональных корпоративных зданий, амстердамский Рейксмузеум и даже больницы носят теперь печать фирменного стиля от Studio Dumbar — яркого, неожиданного и по-голландски сдержанного одновременно.

…Проходя уже знакомыми академическими коридорами на встречу с Гертом Думбаром, я все же волнуюсь, но мои страхи немедленно улетучиваются при виде человека среднего роста и плотного телосложения, склонившегося над компьютером, за которым работает молодой человек, — видимо, студент-старшекурсник. Они с профессором что-то живо обсуждают и смеются. Подвижное добродушное лицо, веселые искры в глазах — Думбар чем-то напоминает персонажей с жизнерадостных энергичных портретов своего соотечественника XVII века Франса Халса. Заметив нас, он подходит быстрой походкой, бодро жмет наши руки и уводит в соседнюю аудиторию… Рассказчиком он оказался блестящим — как-никак, лектор со стажем.

По мнению Думбара, у дизайна три родины: Россия, Германия и Гаага. Почему Россия и Германия — понятно. В 1920-е годы именно эти две страны были в авангарде дизайнерских экспериментов. Гаага — потому, что «в 1929 году наши пионеры в этой области — Пит Зварт, Паул Шуитема и Герард Килиан — именно здесь, в Королевской академии, составили первый курс дизайна под названием «Рекламный рисунок и конструкция мебели», который затем разделился на два самостоятельных: «Графический и типографский дизайн» и «Внутреннее пространство дома», то есть дизайн интерьерный. Большинство нынешних мастеров учились у этих отцов-основателей или их учеников». А откуда социальная направленность голландского дизайна, о которой столько говорят и пишут? «Так сложилось исторически… У нас в стране всегда был четко обозначен водораздел между собственно дизайнерами, с их левыми, социалистическими взглядами, и, что называется, рекламщиками. Последние, например, в годы войны сотрудничали с немцами, а первые работали на Сопротивление — помогали подделывать паспорта и продовольственные карточки». Сегодня дизайн иногда рассматривают как составную часть рекламы. Но Думбар придерживается традиционных для большого мастера старой закалки взглядов: «Графический дизайн — это социально-информативная система общения. Система плодотворных связей. Реклама же — сами знаете, навязывает нам нечто ненужное…»

Кстати, у нас в России как раз с социальным дизайном дело обстоит совсем хило. За последнее время могу только припомнить вдруг появившиеся в Москве большие щиты с «пристегнутыми» ремнями безопасности плюшевыми мишками и грустными зайчиками, призывающими помочь детям-сиротам. В Голландии, судя по всему, социальной тематики в дизайне много. В самой Гааге, правда, я подобных плакатов не заметила (может, просто из-за незнания языка) — запомнилось лишь обилие красивых афиш к разным культурным событиям. Впрочем, всю Голландию, ухоженную, сплошь и рядом заботливо оформленную, в том числе и выпускниками Гаагской академии, можно считать «тотальным социальным дизайном» — ведь, в конечном счете, уютная и комфортная среда обитания влияет на самоощущение общества и человека в нем, как ничто другое.